«С другой стороны, если бы отдел ПЭ хотел меня арестовать, они сделали бы это давно. А мой брат? Знает ли он о моих отлучках? Я помогаю ренегатам, я – соучастник. Каждая секунда на счету. Думай, думай!» – Арктур гонял мысли по кругу. Время замедлилось. Узкая полоска неба между небоскребами тянулась далеко, до конца улицы, отражаясь в гладком стекле окон. На самых последних этажах бликами переливались лучи солнца. Толпа по хитрой схеме сплеталась в плотный узел и за мгновение испарялась.

«Нужно понять, что известно Саифу, чего он от меня хочет, нужно выбрать правильную тактику». – В эту секунду плеча Арктура коснулись. Он обернулся и вскинул обе руки вверх, как преступник.

– Саиф! – Он обнял брата.

Братья стояли на пирсе у озера. Искусственно созданный, огромный, почти идеально круглый водоем для купаний и отдыха на яхте. Но отдыхающих не было. Вдоль пляжа за целых полчаса прошла одна пара. У причала на волнах одиноко покачивались лодки, яхты, скутеры. Любой мог прийти и провести время на воде. Роботизированный помощник возьмет плату и выдаст ключи. Раз в неделю сюда приезжал механик, чтобы проверить исправность оборудования, спускал на воду яхты, заливал топливо, заряжал аккумуляторы, пополнял припасы. Но спрос на реальные развлечения совсем упал, хотя в смартполисе и был крытый горнолыжный парк и море в пригороде с белоснежным песком и пальмами. Но людям проще было провести время онлайн, ни секунды не тратя на разъезды.

Саиф и Арктур смотрели на воду, по которой легкой рябью бежали волны. Как будто дрожало зеркало, отражение дробилось и плыло. В машине Саиф был немногословен и сейчас не спешил ничего говорить. Арктур убрал руки в карманы, чтобы скрыть, как сжимаются и разжимаются кулаки. Но сквозь ткань брюк изредка можно было услышать, как он непроизвольно, незаметно для себя, щелкал пальцами. От слуха и взгляда Саифа это не ускользнуло, но он по-прежнему молчал.

– У тебя уставший вид. – Арктур попытался разрядить обстановку.

– То же могу сказать и про тебя. Как учеба?

– Нормально.

Саиф не двигался, словно статуя, только длинные ресницы медленно смыкались.

– А с личной жизнью как, нашел себе пару? – спросил Арктур.

– Мне ее назначили.

– Назначили? Серьезно? У вас там так все делается? – Арктур дал вспыхнуть эмоциям, забыв об осторожности. Саиф в ответ только плечами пожал, отчего младшего брата передернуло. А потом он вдруг представил, что ему в пару назначили Сарин и всю жизнь он проведет с ней. Девушка идеально ему подходила, но теперь этого аргумента было недостаточно. И на душе стало так тоскливо, что в собственном теле казалось тесно.

– Непродуктивно мы тратим время. Ты хоть расскажи, как у тебя дела в Академии. – Он пытался поддержать разговор.

– Ты знаешь, что я не могу.

Арктур рассердился.

– Тогда зачем мы здесь? Ничего не хочешь мне больше сказать? – Он был готов ко всему. Что прямо в эту минуту из ниоткуда появится армия отдела ПЭ, его уведут в неизвестном направлении, а брат даже не шелохнется, так будет смотреть на озеро, будто они не знакомы. Или сам схватит его, бросит в воду и не даст всплыть, а потом без малейшего сожаления вернется по пирсу на пляж, медленно, утопая ногами в вязком песке, пойдет к мобилю и поедет в академию, ни разу не вспомнив о случившемся.

– Ты прав, мы непродуктивно тратим время. И мне нечего тебе сказать. Ты знаешь правила, встреча с тобой обязательна. Но теперь ты уже можешь идти, а я еще побуду здесь.

Арктур не попрощался – он сбежал. Бежал со всех ног и боялся погони, боялся собственного брата, который стал еще холоднее, еще нелюдимее. Не было времени ждать – в смартполисе становилось небезопасно. Как можно скорее он хотел оказаться в колонии старика. Но знал наверняка, что придется ждать: связь с Кастором только через Леду, а до встречи с ней оставалось две недели.

Кастор строил базу тридцать два года, совершенствовал и модернизировал. Выживать в лесу ему помогли книги по инженерии, физике и химии, по медицине, психологии и воспитанию, труды про растения, животный мир и охоту. Потом на полках стала появляться художественная литература, книги взрослели вместе с детьми – от сказок до серьезных произведений для подростков. Кастор погрузился в мир чтения. А что еще делать долгими зимними вечерами, когда за окном воет пурга, а вокруг дома вырастают сугробы высотой с человеческий рост? От снега чистили только ограду и одну тропу позади дома к ручью, чтобы ходить за водой. Горный ручей никогда не замерзал, ледяные струи били из-под горы и с шумом неслись вниз к большой воде. Летом и зимой ручей снабжал коммуну чистой водой и рыбой, маскировал крики и смех детей. Хотя малыши быстро учились вести себя тихо и опасаться чужаков.

Двойняшки Алькор и Нави, дети Теят и Регора, стали смыслом жизни для Кастора. «Все ради детей», – повторял он себе каждое утро, и все, что он делал, действительно было только ради них. Мужчина дал клятву их матери, что позаботится о детях, научит жить, покажет им другую жизнь. Ради детей учился быть строгим, ласковым, терпеливым. Учился лечить простуду травами и ноющие суставы – лечебной грязью, учился делать из дерева игрушки, учился перешивать одежду из взрослых вещей, которых оказалось слишком много. Он брал ребят с собой на охоту, рыбалку, вместе с ними собирал грибы, ягоды, делал припасы на зиму, сушил, мариновал, солил. Они разбили огород, научились выращивать растения из тех семян, которые сумели достать. Лес давал все, что нужно для жизни. Даже соль Кастор научился добывать из сока борщевки. Еда стала в миллион раз вкуснее, и дети уплетали ее с большим удовольствием. У Нави даже появились щечки.

Кастор точно вел календарь, чтобы не сбиться во времени, которое то тянулось медленно, как резина, то пролетало в одну секунду. Особенно быстро проскочило первое лето. Из теплого мая они перенеслись в зябкий сентябрь, не успев как следует подготовиться к зиме, которая в тот год выдалась очень голодной.

Следующей весной ради детей Кастор вернулся в старый город, чтобы найти себе новых соратников. В колонии нужны были механики, строители, детям требовалась женская забота, а еще ровесники, с которыми они могли расти и развиваться, строить новое будущее. Кастор не сомневался, что со второй попытки ему это удастся, ведь теперь он знал тайну инъекций.

И теплым весенним днем он спустился с гор, ведя за собой малышей, не имея четкого плана. Кастор оставил их в библиотеке, где в первые дни скрывался сам, достал книги с картинками для самых маленьких, оставил еды и воды на два дня, а сам бродил по старому городу и не знал, как подступиться к смартполису. Он стоял на окраине в укромном месте, прячась от возможных дронов отдела ПЭ, и боялся сделать шаг. Если его схватят, то дети обречены. И нет ничего страшнее той ответственности за беспомощных детей, которую ты несешь.

Кастор не мог так рисковать, поэтому готов был вернуться в хижину. Но вдруг заметил, как к старому городу приближается одинокая мужская фигура. Нет, этот человек явно был не из отдела ПЭ: он еле волочил ноги, пиная камни, шел медленно, иногда замирал и будто разглядывал землю под ногами, а на самом деле плакал. Позже Кастор скажет, что сама Теят привела его в старый город. Отказавшись от привычных маршрутов, мужчина пошел бродить по окрестностям, чтобы справиться с горем утраты. В тот день он потерял жену, и ему оставалось три месяца лета до собственной смерти.