Встреча двух людей, которые потеряли все.

Кастор Антарес рискнул и вышел на дорогу, заговорил с незнакомцем, поведал, что сам потерял жену и всех, кто ему был дорог. Бывает в разговорах такой момент, когда чувствуешь, что можешь рассказать незнакомцу всю свою жизнь, а он выслушает и не осудит. Кастор вдруг понял, что может доверить этому мужчине тайну, а вот помочь не сможет, нет. И тот слушал, задавал вопросы, не верил и снова спрашивал.

– Вилдуц[23], хитрость в том, что тебя я спасти не смогу, как и Теят, Регора и всех, кого позвал с собой. Эту правду мне открыли такие же беглецы из другого лагеря. Они рассказали все тайны вакцины. Не веришь? Мне скоро тридцать семь, и я надеюсь, что доживу до глубокой старости. – Кастор разошелся и говорил горячо. – Спасти тебе я не в силах, зато ты можешь спасти уберечь своих детей и моих. Я позабочусь о них, но нам нужна помощь. Сейчас ты можешь уйти и дожить отведенное время, как прежде, а можешь сделать большое дело.

В смартполисе нашлось много людей, которые доверились Вилдуцу, как он доверился Кастору. Когда нет согласия с привычной реальностью, легко верить в призрачные мечты. Но Кастор не обманул, Вилдуца спасти не удалось. Он ушел в свой срок, как это запланировала система. Остальные жили столько, сколько позволил лес.

Новые ренегаты оживили колонию. На базе появилась техника, а с ней – больше безопасности, уверенности в завтрашнем дне. Они установили глушилки, чтобы сбивать с толку сигнал дронов, из лазеров создали маскировочное поле, чтобы с воздуха невозможно было разглядеть хижину, а на самом доме появились несколько солнечных панелей для выработки электричества.

Отряды отдела ПЭ были малочисленны, разведкой занималась техника. Датчики движения и тепловизоры реагировали на крупных зверей, а их развелось в дикой тайге очень много, поэтому курсантам отдела ПЭ приходилось просматривать записи вручную, что было чрезвычайно долго, а для ренегатов опасно. Рано или поздно в кадре мог оказаться кто-то из них, поэтому было решено установить подавители сигнала на километре вокруг основного дома. Внешне картинка видеопотока не менялась, поэтому отдел ПЭ ничего не подозревал, и с годами они перестали искать ренегатов в этой части леса.

Смех стал звучать в небольшой хижине, ренегаты жили большой семьей, объединенные перед лицом общего врага. За лето дом преобразился, и Кастор на самом деле стал мечтать о большой колонии. Новые жители строили планы на следующее лето, они мечтали возвести дома для новых семей, организовать большое поселение, завести хозяйство, жить долго и счастливо.

Вилдуц этого всего не увидел, но был рад, что его дети станут частью нового мира. Как героя, провожали его в день тридцатипятилетия и хоронили с почестями в середине кладбища, водрузив на могилу самый большой камень. И пели песни, читали стихи, открывая сердца новому миру. Никаких молчаливых похорон, когда тело заворачивают в черный пластик и выносят прочь.

– Путь до колонии долгий. Идти будем по бурелому в гору, а потом с горы, и так два раза, а потом еще вдоль реки по воде…

– Зачем вы ходите по воде? – Арктур удивился.

– Чтобы к базе не вели тропы.

Арктур понимающе кивнул, но Леда уже шла вперед. Под ногами скрежетали камни, потом гравийная дорожка закончилась, и мягкая сухая трава со мхом поглощали звуки. Густая ночь царила в лесу. Стояла прохладная сырая погода – весна здесь наступает позже.

Арктур слышал только свое сбившееся дыхание – подъем в гору давался нелегко. Он то и дело спотыкался, пару раз даже упал. В очередной раз он успел выставить вперед ладонь, и она врезалась в острый камень. В темноте невозможно было разглядеть рану.

– Ты в порядке? – раздался невдалеке шепот Леды. Не дождавшись ответа, она подошла ближе и достала фонарик. Арктур сжимал кулак, но так стало лишь больнее, а кровь быстро просочилась сквозь пальцы. Порез оказался глубоким. – Рану надо обработать и перевязать, а то может пойти заражение. У нас такое уже случалось.

– Ничего страшного, у меня еще есть наноорганизмы, поэтому заживет быстро.

Леда будто не сразу поняла, что он имеет в виду, ее жизненный опыт был иным. Луч фонарика скользнул по лицу парня.

– Перевязать все же стоит, сними повязку.

Парень стянул с головы повязку, и волосы упали на лоб. Девушка аккуратно сложила и туго перебинтовала ладонь. Ее пальцы коснулись запястья, и Арктур снова почувствовал тепло внутри, будто лед треснул, а под ним теплилась последняя искра. Такая перемена в девушке настораживала, но для Леды все было предельно просто. Раньше он был чужаком, теперь будет частью колонии. А там другие правила.

Они снова пошли молча. Спустя несколько часов небо начало светлеть, появились очертания облаков, потом они окрасились в легкий розовый цвет, приближался рассвет.

Долгое время Арктур без остановки покорно плелся за Ледой и только и мог, что смотреть себе под ноги. Перед глазами мелькали травинки, сучья, мшистые пни, шишки, кочки, ямы, корки льда, чернеющий снег… И так по кругу. Рука в месте пореза почти не болела, но рюкзак за плечами будто протер дыры на плечах и спине, ноги немели от усталости.

– Поднажми, а то не успеем, – торопила Леда. Подъем не заканчивался, гора казалась бесконечной, фигура девушки мелькала далеко впереди. – Ну же, – повторяла она. Когда они все-таки взобрались наверх, Леда громко выругалась. Ветер подхватил ее слова и унес в противоположную сторону. Арктур мог только догадываться, что она сказала. Высокая сопка заканчивалась скальником, где хозяйничал ветер. Порыв ударил в лицо Арктуру и растрепал волосы.

– Опоздали.

– Нас кто-то должен был встретить здесь?

Леда закатила глаза. Впервые Арктур разглядел девушку при дневном свете. До этого они встречались в полумраке, а в это утро он увидел огромные глаза, зеленые, как изумруды, маленький курносый нос, худое вытянутое лицо и тонкие щеки.

– Смотри не на меня, а вокруг!

Арктур обвел взглядом местность. Горы, горы, лес, лес. Он искал важные объекты – поселение, город или людей, но ничего не видел, кроме бесконечной тайги и неба.

– Рассвет пропустили. Ничего ты не понимаешь, – устало ответила она.

За пять месяцев по маршруту «база в лесу – старый город» у нее тоже появились свои ритуалы. Каждый раз девушка старалась успеть на вершину к рассвету. В зимние месяцы растягивала поход, спешила, когда солнце стало вставать раньше. Для нее это был небольшой ритуал на удачу. И каждый раз, когда она не поспевала вовремя, что-то шло не по плану. Однажды Леда подвернула ногу и долго не могла идти от боли, плелась два дня, а ступня еще неделю после этого заживала. В другой раз она попала под жуткий ливень и просидела в укрытии несколько часов. Девушка шла до базы почти в бреду и три недели до следующей встречи лежала с горячкой. Ее болезнь заметно сократили запасы лекарств, и тогда она точно решила, что встретить рассвет на вершине – хорошая примета.