Нет, Ксандер был уверен, что Саманта не стала бы так делать.

Но ведь она ушла из его спальни.

Почему?

Она выглядела вполне счастливой вчера ночью, уютно устроившись на его руке, прежде чем они оба провалились в сон.

Проклятье. Он был слишком пресыщен и доволен прошлой ночью. После нескольких недель воздержания Ксандер был так опустошен любовными ласками, что даже не проснулся, когда она выбиралась из его кровати!

Он взволнованно провел рукой по волосам, вспо мнив, как яростно она их сжимала, достигнув вершин блаженства во второй раз, когда он двигался и пульсировал внутри ее.

Теперь она ушла, выбралась из его кровати, как вор в ночи. Как будто прошлая ночь ничего не значила для нее. Как будто он ничего не значил для нее.

Возможно, что так и есть, понял Ксандер с хмурым видом, вспомнив их разговор перед тем, как они занялись любовью. Они обсуждали проблемы, связанные с ее бывшим мужем, и как Ксандер намерен их решить, чтобы обезопасить Саманту и Дейзи.

Могла ли Саманта заняться с ним любовью только из благодарности за его помощь?

Потому что он сделал это, так как хотел ее, а она не смогла сказать нет?

– Хлопья, блинчики или яичница с беконом? – быстро спросила Сэм. Когда Ксандер появился в дверях кухни после восьми утра, Дейзи уже сидела за барной стойкой и доедала блинчики.

У него был угрюмый вид. Ничего общего с тем диким и дарящим наслаждение любовником, каким он был вчера вечером. Или спокойным и удовлетворенным, каким она его оставила утром.

Саманта тоже больше не чувствовала себя раскованной женщиной.

Она почувствовала, как покраснели щеки при воспоминании о той близости, которая была у них вчера.

– А может, просто кофе? – продолжала она. Ксандер продолжал стоять, молча и изучающе глядя на нее.

Ну что он хочет увидеть?

Сожаления?

У Сэм их было много.

Упрек?

Но ей не в чем было его упрекать, она так же, как и он, хотела этих ласк, а может, и больше.

Тогда чего же искал Ксандер, продолжая так пристально всматриваться в ее лицо?

Он, скорее всего, не нашел ответ на свой вопрос, потому что в его глазах яснее проступила настороженность. Он вошел на кухню.

– Просто кофе, спасибо, – ответил он и присел напротив Дейзи. – Как твои дела, Дейзи-маргаритка? – Его голос заметно смягчился, когда он разговаривал с маленькой девочкой.

Сэм налила кофе и поставила кружку перед ним, затем забрала пустую тарелку Дейзи и вернулась к плите прибраться. Слезы застилали ей глаза. Это было ужасно. Хуже, чем она могла себе представить.

В ее воображении между ней и Ксандером должен был произойти натянутый разговор. Когда он скажет, что она была права и прошлая ночь была плохой идеей. А она убедит его забыть все это, как она сама уже все забыла.

Тот факт, что Дейзи присутствовала сейчас на кухне и будет рядом все выходные, делал этот краткий разговор очень трудным, если не невозможным.

И Сэм не была уверена, что ее расшатанные нервы смогут выдержать это напряжение, особенно если Ксандер решит провести с ними все выходные. Потому что они не были обычной семьей. Да и не могли быть.

Прошлый опыт Ксандера в отношениях со многими женщинами говорил сам за себя. И он не делал никаких признаний Сэм в любви к ней. Ему и не нужно было, напомнила она себе. Особенно после того, как она ясно дала ему понять, что хочет его так же сильно, как и он ее.

Она здесь временно. И тот факт, что Ксандер значит для нее так много, не его проблема.

Это ее тайна.

Ксандера бы и след простыл, если бы он узнал, что Саманта хоть что-то чувствует к нему. Но хуже всего, она была достаточно глупа, чтобы влюбиться в него.

Саманте хватило одной мысли, что в конце недели она с Дейзи уедет от него и никогда больше не увидит, чтобы полностью погрузиться в отчаяние.

– Дейзи, как насчет того, чтобы я включил мультики? – вставая, мягко предложил Ксандер. Он понял, что Саманта стоит к ним спиной не просто так. У нее подрагивали плечи, она едва слышно всхлипывала. Все это указывало на то, что она плачет.

Мог ли он чувствовать себя еще большим подлецом, чем уже чувствовал? Ксандер проводил Дейзи в гостиную и включил мультик для нее.

Он воспользовался Самантой вчера вечером. Использовал ее эмоции против нее. Страх перед бывшим мужем? Ее благодарность за помощь? Сострадание, которое она почувствовала к его прошлому? Выбирай! А затем он все это забыл, чтобы получить то, что хотел.

Тот факт, что Саманта ушла из его спальни до того, как он проснулся, что она плачет сейчас, – все это доказывает, что она сожалеет об их близости прошлой ночью.

И Ксандер понятия не имел, как все исправить.

Извиниться и сказать ей, что он признает прошлую ночь ошибкой?

Даже если это не так?

Обещать ей, что это больше никогда не повторится?

Ксандер знал: он не сможет выполнить данное обещание.

Он только усилит ее смущение, когда заговорит о прошлой ночи.

Нет, так не годится, он явно унизит Саманту еще больше. А он не хотел бы, чтобы она чувствовала сожаления об их ночи любви.

На самом деле он хотел, чтобы они проснулись в объятиях друг друга, чтобы они смогли заняться любовью снова, прежде чем поговорят об их непростых отношениях.

Но она ушла до того, как он проснулся.

У них не было возможности повторить вчерашнюю ночь.

И это все говорило, насколько она обеспокоена отсутствием каких бы то ни было отношений между ними, которые можно обсудить.

В то же время Ксандер знал, что они не могут продолжать жить в одной квартире всю следующую неделю и не поговорить о прошлой ночи. Хотя бы признать, что эта ночь была. Отрицать случившееся слишком по-детски. А их действия прошлой ночью точно таковыми не являлись.

– Я вернусь на кухню поговорить с твоей мамой, хорошо? – сказал он девочке, слегка увеличивая громкость.

– Хорошо, – кивнула Дейзи рассеянно, ее внимание уже было сосредоточено на экране телевизора.

Ксандер тихо закрыл за собой дверь, выйдя в коридор и глубоко вздохнув. Он не торопился начать разговор с Самантой. И не спешил узнать, что он будет означать для обоих.

Все мысли о начале беседы вылетели у него из головы, когда он вернулся на кухню и увидел смертельно бледное лицо Саманты. Она стояла как статуя, а телефонная трубка вот-вот готова была выпасть из ее рук.

– Саманта? – Ксандер быстро подошел к ней и взглянул пытливо в это бледное лицо. Он взял трубку из ее рук и вернул ее на место, с сожалением заметив боль в этих аметистовых глазах. – Саманта?