Джастин наблюдал за ней с кислым выражением лица.

– Если тебе чего-то хочется, не скрывай.

Кенди расхрабрилась.

– Хорошо. Я хочу, чтобы как-нибудь вечером ты поехал со мной.

Он ничего не сказал – только разглядывал ее поверх бокала. Теперь Кенди уже знала, что означает это его молчание. Она скрипнула зубами.

– Когда мы поедем раздавать суп. Я просто хочу, чтобы ты посмотрел…

Он долго ничего не отвечал. Потом, не глядя на нее, сделал большой глоток виски. И наконец спросил:

– Зачем?

Потому что я хочу быть с тобой. Потому что я хочу, чтобы ты узнал меня поближе. Потому что я хочу узнать тебя. Кенди торопливо перебрала все возможные варианты и начала с самого неубедительного:

– Дэйв говорит…

– А, понятно, – сказал Джастин и опустил взгляд на бокал с виски. – Дэйв Трезилиан. Благородный рыцарь Центра.

В его ровном голосе звучала враждебная нотка. Он как будто говорил о своем недруге. Кенди изумленно взглянула на него. Уж не ревнует ли он? Какая нелепость!

– Не пора ли тебе узнать, чем я занимаюсь вечерами? – спросила она. – И почему.

Последовало недолгое молчание. Джастин осушил свой бокал до дна.

– Отлично. – Он встретился с ней глазами. – Кажется, это разумная мысль, – невозмутимо согласился он. – А я – разумный человек. Согласен. Когда?

Кенди стало не по себе. Она была уверена, что он откажет, и в глубине души хотела этого.

Джастин извлек из внутреннего кармана своего жилета тоненький ежедневник и, хмурясь, торопливо постучал по нему пальцем.

– Сегодня ты едешь?

– Да, – сказала она.

– Тогда давай сегодня, – сказал он, с остервенением отшвырнув жилет в сторону.

Это не стало ее победой. Да и могло ли это после такого разговора стать победой?

Начать с того, что Дэйв вел себя совершенно не так, как требовалось. Он слишком старался произвести приятное впечатление, показать все их достижения. Джастин вел себя безукоризненно – Дэйв и не заметил, что он почти ничего не говорит в ответ. Но Кенди заметила. Она вся извелась – больше всего ей хотелось, чтобы Дэйв помолчал. Но он был в ударе и не видел в своем поведении ничего плохого.

Они вместе выехали в разбитом фургоне. Дэйв небрежно обнял ее одной рукой, чтобы ее не качало на сиденье рядом с ним.

Кенди, как обычно, была в джинсах и свитере, все остальные тоже. По ее настоянию Джастин оделся тепло – в твидовые брюки, свитер из мягчайшего кашемира и тяжелое пальто. Он безнадежно не вписывался в компанию. Его манеры были безукоризненны. Только Кенди понимала, что за его кажущимся дружелюбием – непробиваемая ледяная стена.

Когда они остановились, Джастин подошел к ней, чтобы помочь разливать горячий суп и кофе. Но Дэйву это не понравилось – он хотел устроить возможному спонсору целую экскурсию. У Кенди сердце упало.

– Дэйв, не надо, – тихонько сказала она ему. Но он предпочел не слышать. А Джастин с непоколебимой улыбкой шел за ним, вежливо наклонив голову, чтобы лучше воспринимать его монолог. Кенди хотелось закричать.

Дэйв все еще говорил, когда они вернулись в фургон. Джастин казался усталым. Еще бы, ведь он на ногах с шести утра, со вспышкой сочувствия подумала Кенди. Он выглядел усталым, еще когда вернулся из офиса. Чем увлеченней говорил Дэйв, тем больше она злилась.

Они вернулись в Центр. Тут ее досада прорвалась.

– Я бы хотел ознакомить вас с планами на этот год… – начал Дэйв, но она перебила его.

– Дэйв, мы оба устали, – резко произнесла она. Дэйв, как показалось, был поражен – она раньше никогда не говорила с ним таким тоном.

– В другой раз, – вежливо сказал Джастин.

– Но ведь это не больше минуты! – настаивал Дэйв.

– Больше, – сказала Кенди. Она смягчила свои слова улыбкой, но если он внимательно слушал, то уловил в ее голосе нотку гнева. – Тебя как понесет – и ты забываешь о времени. Я хочу домой. До завтра, Дэйв.

Она почти тащила Джастина к машине.

– Я сяду за руль, – сказал он, протянув руку за ключами.

Это была ее машина, и, когда они ехали из дома, она вела сама, потому что знала дорогу. Она удивленно посмотрела на него.

– Почему это? Ты ведь ничего не говорил, когда мы ехали сюда.

– Я думал, ты устала, – усмехнувшись, произнес он.

Кенди закусила губу.

– Это ты устал, – грубо ответила она. – Залезай. Я так езжу каждый вечер. Могу даже во сне.

– Очень убедительно, – сухо проговорил Джастин, но без пререканий сел на пассажирское сиденье.

Когда они приехали домой, она запричитала:

– Извини. Не нужно мне было… Дэйв иногда не слишком-то… тонок.

– Да уж, – помолчав, согласился он. В голосе его появились странные нотки. – Не говори. Сколько времени ты с ним знакома?

Кенди немного подумала.

– Наверное, около полутора лет. Я с ним познакомилась в Центре.

Джастин откинул голову на спинку кресла. Она ощущала на себе его взгляд.

– Так это не Дэйв Трезилиан помог тебе устроиться в Центре?

Кенди покачала головой.

– Нет, это была бабушкина сиделка. Потом вроде бы оказалось, что я могу быть полезной, – так и пошло. Я и не знала Дэйва – просто однажды вечером он поехал с нами.

– А обычно не ездит? – безразличным тоном осведомился Джастин.

– Он администратор и весь день находится в офисе. Он все организует, а по вечерам отвечает на звонки.

– А сегодня вечером? – в тихом голосе Джастина была металлическая нотка.

Кенди неуютно поежилась и искоса взглянула на него.

– Наверно, ты и сам знаешь, – сухо ответила она. – Дэйв рассматривает тебя как возможного благотворителя. Ты богатый, а Центр разваливается на глазах. – Это прозвучало очень мрачно. Она почти с отчаянием добавила: – Не вини его в этом. Наш Центр – не процветающее предприятие. И нам становится все труднее.

Джастин молчал. А когда заговорил, она оторопела.

– Кандида, ты хочешь, чтобы я дал им деньги? Она нервно облизала губы и отвернулась. Хотела ли она этого?

– Я не хочу, чтобы ты делал то, чего тебе самому не хочется, – уклончиво ответила она.

– А что, если я сделаю что-то, чего не хочется тебе?

Она вздохнула и с тревогой произнесла:

– Не понимаю.

– Разве? – устало спросил он. И сухо добавил: – Наверное, я уже плохо соображаю. Очень трудный был день. Давай ложиться. Ты, наверное, тоже устала.