— Как это? Почему? — сердито спросил мистер Кеннеди, поворачивая ключ зажигания.

Сэм была в ужасе. Глотая слезы, которые готовы были вот-вот хлынуть из ее глаз, она стала показывать ему дорогу.

— Вот, сюда, — сказала Сэм, увидев дом Трюбладов. — Знаете, я думаю, что у Алекс — ужасная мама! Она не позвонила Алекс, потому что это очень дорого! Этот Перри не позволил ей звонить, и она его послушалась.

— Ах, старушка Зелда, — сказал отец Алекс, останавливая машину. — Я понимаю, что ты хочешь сказать, я тоже не в восторге от нее. Но она нарушила условия опеки, потому что уехала из страны, не предупредив меня. Совсем пропащий человек.

Сэм не очень-то понимала, о чем он говорит. Она выпрыгнула из джипа и, не дожидаясь мистера Кеннеди, побежала к дому.

— Алекс! — завопила она. — Алекс!

Маргарет Трюблад как раз наливала чай для плачущей наверху девочки.

— Привет, Алекс! — крикнула она. — Сэм в своей комнате.

— Я знаю, — сказала Сэм. — Но я привела к ней гостя, который все исправит. Мы с ней спустимся через несколько минут.

Сэм знала, что поступает невежливо, но она хотела, чтобы Алекс и ее отец встретились как можно скорее, а еще она хотела, чтобы Алекс представила ее мистеру Кеннеди.

Сэм взлетела вверх по лестнице и распахнула дверь комнаты. Ее подруга лежала, уткнув лицо в подушку. Алекс подняла голову, и Сэм увидела залитое слезами лицо. Взгляд, которым Алекс выстрелила в Сэм, был полон ярости.

— Ты должна была меня предупредить… — начала она.

И тут она увидела того, кто стоял рядом с Сэм. Даже без очков она видела… она узнала этот силуэт. На мгновение она застыла, не веря своим глазам. Пошарила руками вокруг и, найдя очки, надела их.

Сэм понимала, что должна немедленно уйти, но обнаружила, что ей, как и Джоси, хочется понаблюдать за этим историческим моментом!

Алекс охнула, вскочила и полетела к человеку, стоявшему с раскрытыми для объятий руками.

— Спускайтесь вниз, как только сможете, — сказала она, попятилась и закрыла за собой дверь.

Сэм постояла, нерешительно шагнула к лестнице, остановилась и села на верхней ступеньке в ожидании дальнейших событий. В этот день все случалось совершенно неожиданно. Ничего подобного она не могла себе представить тогда… в тот момент, когда села рядом с Алекс Кеннеди в самолете.

Перестав улыбаться, она вспомнила об африканском сером попугае, оставленном в палатке. Ну надо же! Что теперь будет с Бильбо Бэггинсом?

— Все будет хорошо, Бильбо, — прошептала Сэм.

Но она не могла долго думать о нем. Она пыталась подслушать, о чем говорят в комнате. Алекс плачет? Или быть может, смеется? Может ли мистер Кеннеди все оспаривать? Сэм не могла представить себе — как…

— Но теперь меня уже ничем не удивишь, — пробормотала она. — Сегодня я готова ко всему.

Однако она ошибалась. Внизу у лестницы стояла Маргарет Трюблад и улыбалась ей.

— Привет, — сказала Маргарет Трюблад. — Я ведь не ошибаюсь? Ты и есть настоящая Сэм?

— На… настоящая Сэм? — задрожала Сэм.

Она уставилась на Маргарет Трюблад, и тут до нее наконец дошло. Она же ворвалась в дом с криком «Алекс! Алекс!» После стольких недель, она в одну секунду все испортила!

— Спускайся, — широко улыбаясь, сказала Маргарет Трюблад. В руках она держала фотоальбом. — Хочешь посмотреть на фотографию своей мамы? — спросила она.

Чувствуя, что задыхается, Сэм съехала по ступенькам вниз и протянула руки к альбому.

Изо всех сил стараясь привести в порядок сбивчивые мысли, она смотрела на свою фотографию. Но она что-то такой не помнила. У девочки на фотографии было лицо, которое она каждый день видела в зеркале, но это лицо обрамляли прямые волосы, на девочке были старомодные блузка и юбка, которых Сэм никогда не видела.

— Кто… — прошептала она.

— До замужества ее звали Сисили Элкотт, — ласково сказала Маргарет Трюблад. — Это — мама Саманты Скотт. Однажды я нашла старый альбом, хотела показать Сэм, как ее бабушка и я выглядели в ее возрасте. Но когда я увидела фотографию своей подруги с дочерью Сисили, то поняла, что это лицо не той Сэм, которую я вижу каждый день, а лицо ее подруги Алекс. Переверни страницу.

Сэм уставилась на две фотографии на следующей странице. На первой были две девочки-подростка. Одна из них — миссис Трюблад, вторая — бабушка. А под другой фотографией была подпись: «Сисили Скотт и ее новорожденная дочь Саманта».

— Это ты — Сэм, — очень ласково сказала Маргарет Трюблад. — Только я не понимаю, почему…

Конец фразы повис в воздухе, но глаза у пожилой леди были очень добрыми. Наступило долгое молчание.

— Алекс боится лошадей. — Сэм наконец заставила себя заговорить и с трудом разомкнула онемевшие губы. — И она любит читать. А мой папа не мог себе позволить… У меня никогда не было возможности поездить на лошади… И тогда мы поменялись, чтобы она смогла читать, а я — учиться верховой езде.

— Что ж, очень разумно, — сухо сказала Маргарет Трюблад, но губы ее подрагивали в улыбке.

Сэм почувствовала, как покраснели щеки. Она снова опустила глаза на фотоальбом. Автоматически перевернула еще одну страницу. Там была еще одна фотография Сисили.

На этой фотографии девушка казалась хмурой. Губы Сэм тронула улыбка. Неожиданно, возможно впервые, ее мама стала не образом памяти, а настоящей девушкой.

— Она должна была любить меня, — прошептала Сэм. До того как разбилась машина, она прожила с мамой всего лишь полтора года.

На последней фотографии Сисили была уже взрослая. Наверное, лет двадцати, подумала Сэм. Она выглядела хорошенькой и счастливой, уже не так похожей на Сэм, но все равно комок, стоявший в горле Сэм, не уменьшался.

И тут в гостиную спустились Алекс и мистер Кеннеди.

— Сэм, это мой папа, — объявила Алекс голосом птицы, поющей на рассвете. — Он попытается все уладить.

— Придется потрудиться, — сказала Маргарет Трюблад, протянув руку к Сэм и прижав ее к себе. — Нам всем нужно поговорить. Кстати, я — Маргарет Трюблад.

Она протянула руку мистеру Кеннеди.

— Джонатан Кеннеди, — ответил он и пожал ее руку. — Но все называют меня Джон.

Все направились в гостиную, а Маргарет Трюблад продолжала говорить:

— Итак, у меня были некоторые подозрения, и однажды я откопала альбом, который сейчас Сэм прижимает к груди. После этого я была уже совершенно уверена. Я, правда, не знала, как мне поступить, у девочек все шло так гладко. В общем, я ждала, когда судьба протянет мне руку.

— И я оказался этой судьбой? — спросил Джонатан Кеннеди. — Похоже, что так. Или быть может, это Зелда. Она ведь, в конце концов, прислала мне адрес семьи, в которой Алекс, как она считала, проводит лето. «На всякий случай», — написала она. Ничего особенного не случилось, кроме того, что я захотел увидеть свою дочь. Но адрес привел меня к Сэм — ныне Алекс. Я ничего не слышал о моей дочери с начала лета и начал думать, что она за что-то злится на меня или просто очень занята, что она очень хорошо проводит лето и поэтому не пишет мне. Я посылал письма на адрес старой квартиры Зелды, но она не удосуживалась мне отвечать.