Дэрин схватила саквояж и на всякий случай еще раз поклонилась.

— Ничего страшного, молодой человек, — рассмеялась доктор Барлоу и исчезла в сторожке у ворот зоопарка, оставив Дэрин с саквояжем в руках и полным сумбуром в голове.

Прежде Дэрин никогда не слыхала о женщинах-ученых, и уж тем более — о женщинах-дипломатах. Ей всегда представлялось, что единственные женщины, имеющие отношение к международным делам, — это шпионки. Но доктор Барлоу не походила на шпионку — для этого она была слишком шумной.

— Поаккуратнее, джентльмены! — раздался из сторожки ее крик.

Дверь открылась, и на улицу вышли двое молодых ученых в белых пальто. Они осторожно несли длинный ящик. Никто из них даже не попытался представиться мичману — груз целиком поглощал их внимание. Можно было подумать, что в ящике чувствительная к малейшему сотрясению взрывчатка или тончайший китайский фарфор. Из щелей в стенках торчала солома, играющая роль дополнительного амортизатора.

Теперь приземление «Левиафана» в самом центре Лондона получило в глазах Дэрин свое объяснение: таинственный груз просто не перенес бы транспортировки в повозке или карете. Дэрин сделала движение, чтобы помочь ученым, но неожиданно ощутила исходящий от ящика жар.

— Внутри что-то живое? — изумленно спросила она.

— Военная тайна, — бросил младший ученый.

В эту минуту из сторожки вылетела доктор Барлоу, едва удерживая на поводке фабриката абсолютно безумного вида: что-то вроде гладкошерстной рыжевато-коричневой собаки с длинной мордой и тигриными полосками на спине.

Удивительный зверь подбежал к Дэрин и обнюхал ее руку. Когда девочка погладила его по голове, существо присело на задние лапы и подпрыгнуло, словно кенгуру.

— Хм, вы понравились Тацце, — заметила доктор Барлоу. — Любопытно. Обычно он довольно недоверчив.

— Он такой… э-э-э… заводной, — сказала Дэрин. — Для чего он?

— Для чего? — Леди нахмурилась. — На что вы намекаете?

— Ну, на ищейку он не похож. Может, это домашний вариант сторожевого тигроволка?

— Помилуйте! — Доктор Барлоу расхохоталась. — Тацца — обычный зверь, без каких-то особых функций. Просто я всегда вожу его с собой.

— Вы имеете в виду, он не фабрикат? — Дэрин убрала руку и попятилась.

— Совершенно верно. Это чудесный, абсолютно здоровый сумчатый волк, также известный как тасманийский тигр. Но нам не нравится, когда нас сравнивают с кошками, правда, Тацца?

Доктор Барлоу наклонилась и почесала своего любимца за ухом. Сумчатый волк зевнул, причем его пасть распахнулась широко, как у аллигатора. Не может быть, подумала Дэрин. Доктор Барлоу шутит. Природа не могла создать подобное существо. А леди утверждает, что возит его с собой, словно комнатную собачку! Тацца выглядел достаточно крупным и сильным, чтобы расправиться по меньшей мере с одним неудачливым мичманом, но Дэрин решила, что указывать на это недипломатично.

— Может, уже пойдем на поле, мэм? — откашлявшись, предложила она. — «Левиафан» скоро приземлится.

— Будьте любезны, прихватите это, мистер Шарп. — Доктор Барлоу указала на огромный чемодан на колесиках, стоявший возле сторожки. Сверху к нему была привязана накрытая птичья клетка.

— Да, мэм. — Дэрин вздохнула.

Она переложила саквояж в другую руку и потащила за собой чемодан. Багаж весил не меньше, чем сама Дэрин (еще одного мичмана долой с «Левиафана»), но девочка стиснула зубы и поволокла его без всяких жалоб. С черепашьей скоростью вся компания, включая двоих ученых с загадочным ящиком и сумчатого волка Таццу, двинулась в сторону парка. Всю дорогу Дэрин недовольно сопела. Нет, она без возражений уступила бы свою койку известному ученому, следующему с тайной миссией. Но если ее место займет вот этот невероятный зверь — значит, мир окончательно сошел с ума!

Доктор Барлоу взглянула наверх и поцокала языком.

— Ваш корабль, похоже, нервничает!

«Левиафан» все еще висел в пятидесяти футах над землей. Капитан старался посадить воздушного зверя с беспримерной осторожностью, но по телу гиганта пробегала дрожь, а реснички на бортах колыхались, как море в шторм. Стаи птиц-фабрикатов, которых спугнула нервная дрожь корабля, покинули свои гнезда на «Левиафане» и заполонили весь парк.

Что же взволновало огромного летуна? Дэрин посмотрела вверх, вспоминая ужасный шквал, который чуть не оборвал ее карьеру в воздушном флоте в первый же день, но сейчас на небе не было ни облачка. Может, «Левиафану» не нравились толпы зевак и их яркие зонтики?

— Мой груз не переносит ни малейших толчков, мистер Шарп, — сказала леди-ученый.

— Все будет замечательно, мэм, как только мы поднимемся в воздух. Корабль летит очень плавно.

Дэрин вспомнила, как на одной из лекций мистер Ригби взял бокал, наполненный вином до краев, и не пролил ни капли, даже во время крутых разворотов «Левиафана».

— Просто здесь, внизу, хаотические воздушные потоки…

— Особенно в центре Лондона, — кивнула доктор Барлоу.

— Да, мэм, улицы создают сквозняки, поэтому большие летуны всегда волнуются, когда их пытаются посадить в городе, — простодушно пояснила Дэрин, не осознавая, какую ошибку допускает. — Видите эти похожие на траву стебельки на бортах? Их называют ресничками. Сейчас они шевелятся, на мой взгляд, слишком активно…

— Я знаю, что такое реснички, мистер Шарп, — спокойно ответила леди-ученый. — Я принимала участие в создании «Левиафана».

Дэрин заморгала, чувствуя себя круглой дурой. Ну она учудила: читать лекцию о воздушных потоках одному из творцов «Левиафана»!

Тацца радостно прыгал, восхищенно глядя на суматоху, царящую на взлетном поле. Под «Левиафаном» в ожидании стояли две элефантины, одна впряженная в повозку, другая — в бронированный фургон. Констебли с трудом сдерживали огромную толпу зевак.

В парке не было причальной мачты, с «Левиафана» к земле тянулось множество канатов. Дэрин нахмурилась, видя, что часть из них держат люди, явно не имеющие никакого отношения к наземной службе. Среди добровольных помощников было несколько полицейских и даже целая команда игроков в крикет.

— Этот Фицрой совсем рехнулся, — пробормотала Дэрин.

— В чем дело, мистер Шарп? — спросила доктор Барлоу.

— Люди, которые держат канаты, мэм. Многие из них не знают, что концы нужно отпустить, и быстро, если неожиданно налетит шквал. Иначе они взлетят в воздух вместе с «Левиафаном».

— Но полет их будет недолог, — пробормотала леди.

— Да, мэм. Сильный порыв ветра может вмиг поднять «Левиафан» на добрую сотню футов.