«Я всегда буду возвращаться за тобой».

Сколько нужно времени, что бы превратиться из а’нанкимеля обратно в демона, вернуться в ад? Что будет со мной, если он найдет меня, если он вообще снова вернется в мой мир? Будет ли рекомбинация генов, которую он сделан со мной, изменена обратно? В прошлый раз для этого понадобилась смесь из генетических деформаций и тантрической магии; изменения начались с костей, а потом все остальное. Я все еще не была уверенна, как это повлияло на мою душу, но пока я остаюсь некроманткой это не важно.

Возможно. Но все же, я задумывалась, сколько человеческого осталось во мне.

Я подождала, пока бес не превратился в булькающую полосу в реактивной краске, и медленно опустила меч. Никогда не знала, что реактив может сделать такое. Я подумала, как это подействует на других демонов. Это было дешево и легко получить, и возможно, я могла бы сделать с ней что-нибудь, что облегчит мою жизнь.

«Может быть, уничтожить ад?» От этих мыслей на моем лице появилась жестокая усмешка, боль от когтей в груди неожиданно отступила, когда прошло напряжение от боя. Смех превратился в полу вздох. Я спрятала меч, испуская сквозь зубы тихий вздох. Надеюсь, поезд починят на следующей остановке; надеюсь, никто не сделает ничего глупого и не вывалится из дыры в хвосте; надеюсь, что никто даже не заметит огромную дыру в хвосте поезда.

«Да, конечно. А луддеры неожиданно начнут кататься на сликбордах».

Желоб начал дрожать, приближался следующий поезд. Я сделала несколько широких шагов и подпрыгнула, вонзаясь ногтями в глину. Грудь была разорвана, крик вырвался из меня, и я подавила его на полпути. Карабкалась по насыпи, сапоги скользили, ногти безумно хватались за спрессованное вещество. Что-то еще разорвало грудь, и я зарыдала. Почему рана не заживает?

Новый горячий поток энергии от знака на моем плече дал сил забраться на край стены. Я рухнула на землю, тяжело дыша, закрыла глаза и начала благодарить богов.

— Спасибо, — прошептала я. — Спасибо. Спасибо.

Грохот летящего поезда начал нарастать – антиграв и потрескивающий воздух двигались слишком быстро. Приближался другой поезд; будет ли там еще один бес? Я отползла от путей и скатилась по пологой насыпи и угадила во что-то холодное и мокрое.

«О, отлично». Я лежала и слушала грохочущий вой.

Руки и ноги отяжелели. Знак на плече снова запульсировал, на этот раз волна прошла через всю левую руку и вышла из кончиков пальцев. Я закашлялась, повернула голову в сторону и извергла невероятную массу леденяще горячего яда; он струился из моего носа и рта, и я чуть не задохнулась от безумного смеха, размышляя о том, что он может потечь и из ушей. Возникло ощущение, что это может продолжаться вечно, но когда все закончилось, я сразу же почувствовала себя намного лучше. Я перевернулась на другой бок, цепляясь ногтями за твердую породу под мокрым, слизистым веществом, в которое приземлилась – «пожалуйста, пусть это будут не шлаки», взмолилась я – и начала отползать от этого, что бы это ни было. Грудь больше не горела.

Я добралась до вершины еще одного небольшого склона, и меня окружил запах яда. Я скатилась и затормозила у чего-то мягкого – ветви дерева, склонившиеся к земле.

Из них получился замечательный маленький шатер. Мой путь пролегал вниз, я получала смешанные впечатления от гор и деревьев. Они были так далеко от путей, но я могла их рассмотреть. Я хотела спрятаться как можно дальше, но не могла заставить себя пошевелиться. Я свернулась в клубок и провалилась в смертельный сон.

Четыре дня спустя, я добралась до свободной зоны, Новой Праги.

Я бы не выбрала свободную зону. Я была гражданином Гегемонии, и даже союз Пучкина был безопаснее, чем сводная зона. У меня был плагин, с помощью которого я могла подключиться к охотничьей сети в любом городе Пучкина или Гегемонии. В свободной зоне я полагалась на удачу и мозги, которые сильно пострадали в свете последних событий. Я проехала на поезде намного больше, чем думала, а ходить по открытому городу казалось опаснее, чем прогулка по железнодорожным желобам и поиски станции, где я могла бы поймать транспорт или купить сликборд. Да, я нашла станцию. Только проблема была в том, что я каким-то образом поймала поезд, следующий в Новую Прагу.

Я приехала в город уставшей, глаза слипались, знак нежно пульсировал на плече, и сняла комнату в районе красных фонарей. Я не говорила на чешском, но мериканский является языком торговли на большей территории свободной зоны, таким образом, после небольших переговоров и обмена новыми кредитками, я оказалась во владениях нескольких квадратных метров среди борделей и наркопритонов на несколько дней.

Строго говоря, бордели и наркопритоны были для меня привычны; я часто выслеживала преступников в таких местах. Важнее то, что запах секса, синтетического табака, настоящего табака – так как это была свободная зона – хлормена-13 и других наркотиков, безумства и насилия, мог частично спрятать меня. Не долго – ведь долго я не проживу, пока на меня охотятся – но достаточно, что бы я узнала больше о демонах, которых хочет выследить Люцифер. Пока мне ничего не оставалось, как готовиться к новой атаке и начать охоту на четырех демонов. Лучше встретить смерть на ногах, занимаясь делом. Я уже не надеялась, что Джаф сможет вовремя найти меня.

Я просканировала комнату и упала на узкую кровать, проваливаясь в очередной смертельный сон, достаточно глубокий, что бы дать мозгу немного отдохнуть; не такой глубокий как бархатный сон, в который погружал меня Джафримель.

«Хватит думать о нем. Он найдет меня. Он сказал, что найдет».

«Да, но когда? И что еще он мог сказать Люциферу, когда был уверен, что ты не понимаешь? Ответь мне». Я раздраженно повернулась на бок.

«Прекрати. Из этого не выйдет ничего хорошего. Отдыхай».

Я лежала и вертелась, стараясь не думать об этом, но потерпела неудачу. Комната была маленькой – розовый с цветами ковер на полу, модернизированный кондиционер распространял тепло, в котором я не нуждалась, кровать, комод, который не нужен мне вовсе, и ванная комната. Она была совсем не похожа на виллу на тосканских холмах.

Мне не нужен был туалет, но я наполнила ванну и смыла грязь с кожи. Потом отмокла в теплой воде и использовала немного энергии, что бы очистить одежду. Я перепачкалась шлаками после того как убила беса, и будь я человеком, то моя кожа сгорела бы, но сейчас мое тело пыталось справиться с химическим осадком. Ушло много времени, что бы избавить одежду от вони.

Наконец, достаточно чистая, что бы сойти за человека, я снова просканировала апартаменты. Никто меня не искал, но я была на стороже. Я не услышала даже тихого шепота о том, что кто-нибудь заметил тонкое, едва заметное предупреждающее свечение, которое отводило взгляды и охраняло мою дверь.

Мне нужно было сделать еще кое-что. Единственное, что у меня осталось – это нож. Долгое время я пыталась отрезать им свои волосы. В итоге получилась лохматая копна вокруг лица, достаточно короткая, что бы раствориться в толпе. Никто не сможет узнать меня, кроме тех, кто знает мою татуировку. Только другой псион может увидеть едва заметные различия между аккредитованной татуировкой одного псиона и другого, таким образом, меня будет немного труднее поймать.