– Светлана, уж если кто-то в этойситуации и был не прав, то это ты. Ты всегда делаешь жертвами мужчин исовершенно не хочешь понять, в какую страшную ситуацию попала твоя подруга.Этого мужчину зовут Илья, и это именно тот человек, который провел со мной ночьи меня ограбил. Несмотря на тот стресс, который я испытала, я еще нахожусь вздравом рассудке и могу с полной ответственностью сказать: я знаю, что говорю.Вчера вечером он был одет в дорогой костюм, и сегодня, несмотря на другуюодежду, я могу заверить тебя: это – он.

– Но ты же говорила про какую-то лысину.

– Вчера она у него была. Видимо, онкак-то ее приделал.

– Что значит «приделал»?

– Приделал, и все.

– Наташа, ну ты сама посуди. Как такоеможет быть? Можно изменить прическу, надев парик, стать кучерявым или,наоборот, заиметь длинные волосы. Но как можно приделать лысину? Это же невозможно!

– Не скажи. Тысячи актеров играют своюроль лысыми. Для этого полно приспособлений.

– Но ведь он не актер.

– Нет. Он тоже в какой-то мере актер.Вор-профессионал не может работать без актерского мастерства. Любой мошенник, аособенно тот, кто обманывает женщин, в чем-то актер. Знаешь, я еще ночью, когдазасыпала, по его лысине рукой провела и заметила, что она какая-тонеестественная. Холодная, что ли. Я ему об этом сказала, так он обиделся изапретил мне ее трогать. Ты можешь себе это представить? У меня какпредчувствие какое-то было! Словно он презерватив на голову надел.

– Что ты сказала? – покатилась я сосмеху.

– Ну, не бывают у мужиков такие лысины!Хоть убей, не бывают, – немного нервно улыбнулась Наташка. Видимо, в томсостоянии, в котором она находилась, она еще не могла оценить собственныйюмор. – Я даже, засыпая, подумала: зачем мужик себя уродует? Зачем емунужна искусственная лысина, ведь мужик-то красивый? И решила, что, когда мы сним поближе друг к другу будем, я у него тогда обязательно об этом спрошу. Я,конечно, понимаю, что ближе друг к другу быть некуда, ведь мы в одной постелилежали, но я имею в виду… Ну а когда отношения у нас посерьезнее бы стали,спустя определенный срок, я бы ему про эту искусственную лысину и сказала. Илив ванной бы подглядела, когда он голову мыть начал бы… – Наталья немногопомолчала, посмотрела на меня задумчивым взглядом и сказала уже более спокойнымголосом:

– Света, я тебе чем хочешь поклянусь, чтоэто он. Во всем, что сейчас произошло, ты виновата. Могла бы хоть как-то мнепомочь, а не оттаскивать меня от него.

По твоей вине он сбежал, и теперь ищи ветра вполе… Если бы мы его сегодня взяли, то, возможно, хоть какой-то толк бы был. Оннаверняка еще ничего продать не успел.

Как только Наташка замолчала, я подлила себе вбокал мартини и принялась жадно пить. Потом я задумалась:

– Наташа.

– Что? – тут же отозвалась мояподруга.

– Кто-то из нас с тобой с ума сошел. Илиты, или я.

– Не отрицаю.

– Мужчина, с которым я сидела за однимстоликом в японском ресторане, ночевал у меня сегодня на даче. Я тебе чемхочешь поклянусь!

– Мужчина, с которым ты сидела за однимстоликом в ресторане, ночевал у меня на квартире и вынес из нее все ценное, чтотолько можно было вынести. Я тоже тебе чем хочешь поклянусь.

– Ничего не пойму.

– И я ничего не пойму.

– Ну не мог же он ночью проснуться,встретиться с тобой, быстро тебя ограбить и вернуться обратно?!

– Почему не мог? Он же профессионал.

– Даже по времени не получается. КогдаИлью осматривала моя соседка, для того чтобы оказать ему первую медицинскуюпомощь, ты уже познакомилась со своим Ильей и весело проводила с ним время.

– Как раз он отъезжал.

– Что значит «отъезжал»?

– Его не было какое-то время.

– Ты хочешь сказать, что он отъезжал длятого, чтобы его обследовала моя соседка?

– Я уже не знаю, что и думать, –присвистнула Ната.

– Это нереально. Представь, сколько нужновремени для того, чтобы добраться из центра до моей дачи и обратно.

– Вагон и маленькая тележка.

– И я про то же! Тем более, нескладывается все это как-то. Когда Илья лежал у меня на даче, ты говорила мне отом, что твой новоявленный принц где-то рядом с тобой и говорит по мобильномутелефону.

– Ты хочешь сказать, что я сумасшедшая?

– Я просто хочу сказать, что человек,который тебя ограбил, очень сильно похож на Илью.

– А у тебя есть адрес Ильи?

– Нет, – тут же соврала я, прекраснопонимая всю глупость того, что Наталья могла сейчас придумать.

– А телефон?

– У меня ничего нет.

Наташка почесала покрасневшие от слез глаза и,как всегда, высказала свою гениальную идею:

– Ты моя близкая подруга, значит, тыдолжна быть рядом в тяжелую минуту.

– Что я должна делать?

– Поехать со мной на «Брюсов».

– Зачем?

– Для того, чтобы его там встретить. Емуже нужна новая жертва.

– Ерунда. Ната, будь немногодальновиднее. Человек, который тебя ограбил, теперь вряд ли когда-нибудь явитсяна «Брюсов».

– Ты думаешь?

– Да я в этом просто уверена! Самапосуди: после проведенной с тобой ночи он поднял ни много ни мало, а целыхшестьдесят пять тысяч долларов. И неужели он такой дурак, чтобы опять появитьсяв том месте, где он так хорошо отработал? Ну он же не конченный идиот. По идееон сейчас должен, как говорится, лечь на дно и немного передохнуть. Слишкомбольшой улов. С таким уловом можно и не работать.

На «Брюсове» он больше не появится, даю тебеполную гарантию. Если только через какое-то время. Дураку же понятно, что из-затакой крупной пропажи ты заявишь в милицию и будет заведено уголовное дело. ВМоскве полно увеселительных заведений, куда приходят одинокие дамочки в надеждена романтическую встречу. Тут для мошенника слишком большое поле деятельности.Можно сказать, что работы непочатый край.

– Тогда, может, поищем его в другомместе?

– Увеселительных мест в Москве столько,что все их нам просто не обойти. Можно будет искать годами, а результатаникакого.