свои умом. Меня мигом разложили на широкой скамье, а еще через минуту я познал боль зашивания раны без обезболивающего. Жуя кусок медвежьей шкуры, стерпел. На бедре обошлось без швов. А вот на руку легло немало стежков. Забинтовав, врач сухо велел не напрягать себя несколько дней, а в случае воспаления ран немедленно позвать его. Кивнув, я поблагодарил. Порылся в уже осмотренном Миленой мешке и вручил доктору длиннющий пинцет. Нашел там же, среди костей. Хотел оставить себе, но раз уж такое дело. Не люблю оставаться в долгу. Доктор пинцет принял и удалился. Милена проводила пинцет завистливым взглядом, негодующе глянула на меня.

— Тебе то пинцет зачем? — поинтересовался я.

— Шутишь? Классная же штука! Всегда пригодится! Кастрюлю можно себе заберу?

— Забирай. Не привезешь мне запасные штаны из комнаты? Хватит уже мне наготой людей смущать.

— А ты в форме — цокнула языком Милена — Качался в келье? Отжимания и все такое… Думаю, если ты вальяжно пройдешь по коридорам старушки будут совсем не против! Так что не страшно.

Невольно засмеявшись, я осторожно сел, затем встал. Нормально. Главное первое время не делать излишне резких движений. Пройдя по коридору, заглянул в комнату и с облегчением увидел, что она пуста. Шериф отправился в гости к одной из здешних дам?

— Что случилось-то? — спросила прикатившаяся следом Милена, баюкающая на коленях кастрюлю, заполненную хламом и ломом.

Пока одевался, рассказал о произошедшем. И не забыл о коротком выводе — мне нужен в меру надежный помощник. Тот, что будет поглядывать по сторонам, когда я сам не в состоянии этого делать.

— Таких здесь мало — поморщилась Милена — Я бы с удовольствием. Но моя мобильность оставляет желать лучшего.

— Ты и до Холла спуститься не сможешь — ответил я.

Жалеть инвалида не собирался — она четко осознавала свои возможности и не хотела жалости. Она хотела уважения и жаждала любимой работы. И то и другое у нее уже имелось. Не каждый здоровый человек имел это.

— Не смогу — легко признала она — Пандусов нет. Разве что ползком. Но пачкаться в сальной грязи…

— Лестница действительно жутко грязная — согласился я — Уже поговорил на эту тему с парой стариков из Холла. С теми кто что-то решает.

— Думаешь сделают? — недоверчиво глянула она на меня.

— Сделают — уверенно заявил я — Обязательно сделают. И начнут сегодня же. Иначе я перестану отдавать Холлу мясо. Общий уровень гигиены должен возрасти. И сделать это надо срочно — на кладбище кто-то повадился вскрывать могилки и мясцо срезать.

— Да ты шутишь!

— Какие шутки. Сам видел изрезанную ногу мертвеца.

— Вот черт! Нашли их? Людоедов.

— Нет. И вряд ли особо ищут — раздраженно дернул я головой — Замку плевать на вкусовые пристрастия Холла, Милена. Ты ведь сама в курсе. Всем плевать на окраинную нищую богадельню. Честно говоря — я сам не особо рвусь кого-то спасать. Но жить хочется в чистоте и без заразных болезней. Слушай, такой вопрос — а замковых на том же кладбище хоронят?

— Нет. Оно для Холла и Центра. В Замке свое небольшое кладбище. Могилки и все такое. Как положено. Надгробия, кресты.

— Вот поэтому им и плевать.

— Зря ты так. Замок заботится обо всех.

— Заботится — признал я — Так кормят старых и уже бесполезных собак. Слушай, Милен… я никого не осуждаю. Не борюсь за чужие права. Я сам по себе. И не считаю себя частью Холла. И забочусь я только о себе. Захотел ходить и жить в чистоте — поговорил со старшими Холла. Посмотрю, как они отреагируют. Пропустят мимо ушей — мяса я им больше ни кусочка не оставлю. И помощника я найду самостоятельно. Потому что я сам хочу охотиться, хочу становиться сильнее и умелее. Таковы мои жизненные правила — в первую очередь рассчитывать только на себя. И за каждую неудачу винить только одного человека — себя самого. Причем не в первую очередь, а всегда!

— Как ты зол…

— Я зол — кивнул я, вставая — Я очень зол. На себя. Должен был быть более терпеливым. Перед атакой выждать еще несколько секунд. Осмотреться еще раз. Я должен был заметить второго зверя — движутся они не так уж быстро. Но я поторопился. И вот результат. Я получил урок.

— Помощника где искать будешь?

— В Холле. И найду. Есть на примете пару крепких и достаточно смелых стариков. Я разберусь.

Дойдя до рюкзака, порылся во внешнем небольшом кармане и вытащил смешную чуть изогнутую пластину, обильно утыканную дырками. Советский велосипедный гаечный ключ. Или как там называлась эта штуковина, хранившаяся в черном кожаном бардачке, болтавшемся под рамой велосипеда «Урал» или «Украина». Да эта фиговина имелась в бардачке каждого советского велосипеда. До сих пор некоторые велосипедисты таскают такие штуки с собой.

— Тебе нужно? — помахал я еще мокрым ключом перед глазами Милены — И если да — что я получу взамен?

— А что хочешь? Много он не стоит. Хочешь дам два талона? Или даже три.

— Талоны у меня есть — рассмеялся я — Нет. Лучше я тебе отдам это как аванс за твою работу.

— М?

— Мне нужен мощный арбалет — пояснил я, усаживаясь на кровать и подаваясь вперед — Реально мощный арбалет. С хорошим запасом стрел.

— Болтов.

— Чего?

— Арбалет стреляет не стрелами, а болтами — пояснила Милена, протягивая руку.

Заполучив велосипедный ключ, задумчиво постучала им по подлокотнику инвалидной коляски, спустя пару мгновений решительно кивнула:

— Хорошо. В Замке есть несколько арбалетов. Собирал прежде один умелец. Ну как умелец… против медведей дело не пошло. Малая пробиваемость. И дело заглохло. Хотя стоило продолжить и доработать. Мы поступим так — ты тащишь мне все найденное, а я… а я попытаюсь сделать что-то рабочее и мощное.

— Попытаешься?

— Ты устройство арбалета себе представляешь? — спросила она в упор — Ты спец в этом деле?

— Почти никак не представляю — спокойно признался я — Видел только в фильмах. Да и то не в исторических, а в сказках. Там все это выглядело и стреляло неплохо.

— Я чуть лучше — потому что держала в руках — столь же спокойно кивнула Милена — И вообще здесь я поняла — в любом устройстве можно разобраться. Дай только время. Арбалет — не слишком сложное устройство. Но и не слишком простое. Ты вот можешь перечислить его составляющие?

— Разве что самые очевидные — пожал я плечами — Если сказать грубо — тугой короткий лук примотали к палке, сделали зацеп