– Я серьезно, Эл, – что это было? Живые кролики так не выглядят!

– Он убегает! – Я бьюсь в руках Джеба, как дикое животное. – Я знаю, куда он бежит… там дверь, к которой подойдет мой ключ. Пожалуйста!

В глазах Джеба страх. Остается лишь удивляться, почему мне не страшно. Я понимаю, что в своем мире всегда была непохожей на других. А здесь я – самый обычный человек.

– Нет. – Джеб складывает мои руки накрест, поднимает меня и прижимает к стене. Я чувствую себя пришпиленной бабочкой.

– Мы никуда не пойдем. Этот псих думает, что ты украла перчатки. И теперь он вдобавок знает, как тебя зовут. Очень умно, ничего не скажешь.

– Я не нарочно, – выдавливаю я, болтая ногами в попытках достать до пола.

– В каком смысле – не нарочно?

Та же внутренняя мелодия, которая недавно придала мне смелости заговорить, теперь предостерегает меня, наказывая молчать про бабочку, темного незнакомца и музыку.

– Насколько я знаю, – говорю я, – это – волшебное королевство. И мы только что видели подземца… одного из здешних обитателей.

– Волшебное королевство? – переспрашивает Джеб и смотрит на меня как на инопланетянку. – Я не помню, чтобы у Льюиса Кэрролла действовали ходячие скелетики.

– Алиса, наверное, была слишком маленькой, чтобы понять, что такое она увидела. Возможно, ее память сама вытеснила самые мрачные детали.

Я смотрю на свои руки, обтянутые перчатками, и думаю, что желание укрыться от дурных воспоминаний более чем понятно. О, как понятно.

– Если ты права, – говорит Джеб, – значит, наш путеводитель врет.

Он смотрит на пятнышко солнечного света в вышине.

– Вход еще открыт.

Джеб опускает меня наземь, но продолжает придерживать за локоть.

Я хватаю его за лацкан.

– Ты что, не понимаешь? Не важно, что Страна Чудес на самом деле не такая, как в книжке. Главное, что Элисон много лет просидела в психушке без всякой причины. Страна Чудес – настоящая. Видел бы ты мою мать… С ней обращаются как с ненормальной. Если Элисон подвергнут терапии, она, может быть, навсегда сойдет с ума. Я не могу уйти, не попытавшись ей помочь!

– У нас уже есть кое-что. Бутылочка и пирожок.

– Этого мало. Я должна исправить ошибки, которые совершила Алиса. Он сказал…

Я замолкаю, но слишком поздно.

– Кто тебе сказал?

– Я… нашла один вебсайт.

Я прикусываю язык. Сказано уже слишком много.

– То есть какой-то извращенец заманил тебя сюда через вебсайт?

Джеб по-прежнему держит меня за руку.

– Не совсем…

– Хватит.

Он даже не желает слушать.

– Надо выбираться.

Джеб отвязывает шнур от одной из занавесей. Упав на пол, тот сворачивается золотистой змеей.

– Сначала мы соберем все веревки и свяжем их. Потом будем подниматься, цепляясь за мебель вдоль стен туннеля. Как в тот раз, летом, когда мы лазали по скалам в каньоне.

Я не знаю, что пугает меня сильнее, – что план Джеба достаточно хорош, чтобы сработать, или что мне не хочется, чтобы он сработал.

Голос темного проводника на сей раз звучит сурово, почти гневно: «Я устал от ваших игр. Выпей из бутылочки. Один глоток. Я жду».

Я пытаюсь вывернуться из хватки Джеба, но он слишком силен. Он отрывает четвертую веревку, когда над головой раздается какой-то грохочущий скрежет. Мы оба видим, как меркнет свет – статуя становится на место.

Джеб от обалдения выпускает и веревку, и мою руку. Я бросаюсь бежать и ныряю в темный коридор, прихватив по пути рюкзак и свечку. От стен эхом отдаются окрики Джеба.

Чуть не споткнувшись о собственные шнурки, я притормаживаю, беру свечку в зубы, чтобы освободить одну руку, и роюсь в рюкзаке в поисках коричневой бутылочки. Пламя свечи бросает желтые пятна на стены.

Джеб уже близко. Я не хочу, чтобы он впутывался в мои дела, но только оставшись со мной, он будет в безопасности.

Я пригибаюсь, продолжая идти, потому что туннель становится ниже. Сняв цепочку с шеи, я надеваю ее на запястье, так что ключик болтается в воздухе. Откуда-то я знаю, что он не должен прикасаться ко мне, если только я не хочу, чтобы он тоже уменьшился.

В дальнем конце коридора виднеется крохотная дверка.

Я достаю коричневую бутылочку, вытаскиваю пробку и делаю глоток, не выпуская изо рта свечи. Горькая жидкость обжигает гортань. Воткнув пробку на место, я кладу бутылочку в рюкзак и оставляю его на полу – для Джеба.

– Только один глоток! – кричу я через плечо.

Свечу я тоже оставляю ему.

Мускулы подергиваются, кости щелкают. Кожа натягивается и становится теплее, словно я болтаюсь в сушилке для одежды. С каждым шагом я становлюсь меньше. Меня мутит. А коридор как будто растет…

Оглянувшись, я вижу Джеба, который ползет на животе. Вытянув одну руку вперед, он пытается поймать меня. Но я проскальзываю у него между пальцев, подбегаю к двери, отпираю замок ключом, который теперь размером с мою ладонь, и, как в омут, бросаюсь в Страну Чудес.

Я с трудом поднимаюсь на ноги, маленькая, как сверчок точь-в-точь в моем кошмаре. Только на сей раз я не Алиса. И голова пока что у меня на плечах.

Вскарабкавшись на холмик, я оглядываюсь. Над моей головой, отбрасывая огромные тени, возвышаются цветы. Между стебельками, толстыми, как настоящие стволы, виднеется полоска пляжа, а за ней – безбрежный океан. На берегу лежит пустая лодка – громадная по сравнению со мной. Воздух насыщен солью и пыльцой.

– Не может быть… – грохочет голос Джеба.

Я поворачиваюсь на пятке, зажав уши. Из крохотной дверки смотрит один гигантский глаз.

– Выпей из коричневой бутылочки, – говорю я.

– Ничего не слышу.

От его голоса колеблется земля под ногами.

Я изображаю жестом, будто что-то пью, и показываю один палец.

Джеб исчезает.

Надеюсь, он наденет рюкзак, прежде чем уменьшиться. Судя по моей одежде, все, что прикасается к телу, становится маленьким.

Через несколько секунд Джеб выскакивает в сад, держа в руке рюкзак. Дверь захлопывается, и ключ остается на той стороне.

Джеб хватает меня за талию и притягивает к себе.

– Чем ты думала?!

– Прости.

– Извинением дела не поправишь. Мы стали маленькими, как букашки, и лишились единственного выхода.

– Это ты оставил ключ в замке!

Джеб краснеет.

– И что теперь делать?