Провела еще несколько занятий по безопасности для детей, откатала свои тексты, придумала всякие смешные штуки, в общем, профессионально расту. С детьми общаться все интереснее. Почти в каждом классе я встречаю один и тот же глубоко мне симпатичный тип ребенка: мальчишка, обычно с большой головой на тонкой шее, с оттопыренными ушами и широко раскрытыми глазами. Он слушает меня, почти затаив дыхание, и знает очень многое из того, что я говорю. Ему все интересно, он даже шикает на своих соседей, когда они шумят. Он мертвой хваткой вцепляется в меня после лекции, и мы еще некоторое время болтаем на интересные обоим темы.

Один потрясающий второклассник Никита (у него в дополнение ко всему перечисленному были голубые, совершенно киношные глаза) не только неплохо знал мой материал, но и зажал потом меня в углу и, захлебываясь, рассказывал о том, какой он придумал велосипед для спасения людей, вот тут у него будет такая штучка, а тут сякая, а здесь еще надо будет поставить вот это, и будет очень здорово. Я пришла в восторг – не столько от велосипеда, сколько от этого ребенка, а учительница все пыталась его осадить:

– Ну хватит, Никита, ну отпусти уже Ксению, ей надо идти.

А я возражала:

– Нет-нет, я с удовольствием послушаю, это очень интересно.

Кончилось тем, что она рявкнула на него, и меня поразило, как он досадливо, я бы сказала – привычно погас, как затянулись серой пленкой его глаза и он молча отошел от меня собирать свои тетрадки.

Я попрощалась со всеми и вышла. Дождалась его на лестнице:

– Никита, а где можно будет использовать твой велосипед?

Надо было видеть, как он вскинулся. Спустились вместе, он самозабвенно махал руками и рассказывал, а я боялась, что он свалится с лестницы или что нас вместе увидит учительница, но обошлось…

* * *

В частную подмосковную школу я ехала с опаской. Завуч предварительно позвонила мне перед лекцией, подробно уточнила, о чем я собираюсь поговорить. Я все рассказала, мы согласовали некоторые моменты, она задала кое-какие разумные вопросы. Я сказала, что, поскольку самыми младшими будут третьи классы, не вижу смысла говорить с ними много о том, что делать, если потерялся в городе, – лучше поговорим о том, как реагировать, если ты идешь по улице один, а кто-то чужой тобой интересуется, но завуч мягко меня перебила.

– Вы знаете, – сказала она, – это как раз то, что нам очень нужно: и третьим, и четвертым, и пятым классам.

– Э-э-э?

– Дело в том, что у нас не совсем обычные дети. Они коттеджные. Они никогда не выходят без водителя или охраны дальше собственного коттеджа или за территорию школы. Поэтому им очень нужны и важны инструкции о том, что делать, если они потеряются. Вы не видели, как наши восьмые классы ехали на метро на экскурсию: кричат, визжат, смеются, хватаются друг за друга…

– Поняла вас, – сказала я и, естественно, напряглась.

Дети с охранниками, живущие всю жизнь за забором, – я слышала о них немало интересных историй и никогда не планировала оказаться одним из их действующих лиц. Ладно, посмотрим…

В школе меня встретили очень хорошо, видно было, что ждали: подготовлен проектор, сидит человек и ждет от меня флешки, подключен микрофон. Завуч сказала несколько слов об отряде и о том, чем мы занимаемся, и на сцену вышла я.

Скажу честно, ждала всего: пресыщенных качающихся на стульях детей, нахальства, дурацких вопросов, но совершенно была не готова к тому, что передо мной будет сидеть самая дисциплированная, знающая, мотивированная аудитория за весь мой недолгий опыт работы народным просветителем. Умные, воспитанные, интересные дети, которые добили меня тем, что, как оказалось, старшие умеют пользоваться компасом, их этому учат в школе.

Мы посмотрели ролик с поиска, поговорили о технике – им было действительно интересно, и они понимали, о чем речь, тут и урок закончился, мы сфотографировались на память, и… началось:

– А как попасть к вам в отряд?

– Вы ищете вместе с полицией или нет?

– А что делать, если на вас хочет напасть бешеная лиса?..

Кстати, что делать, когда хочет напасть бешеная лиса? Надо позвонить ребятам из заповедника, которые проводили занятие по лесным животным, уточнить.

Новым приобретением для многих из тех, кто приходит в поиски, становится другой взгляд на нуждающихся в помощи – как на близких, так и на чужих.

Однажды я села в трамвай где-то в районе Тульской. Вагон полупустой, устроилась с комфортом, вдруг слышу – какой-то шум и гам в середине салона. Оказывается, растерянная бабушка не понимает, куда ей ехать, ходить толком не может, едет от врача домой, адрес вроде помнит, дорогу нет… Народ вокруг пытается как-то помочь, что-то выспрашивает у бабушки, но без особого энтузиазма: ясно, что мало сказать, на какой трамвай ей нужно, – ее надо сопровождать, а она еле ходит, и так далее.

Некоторое время я сидела и делала вид, что меня это не касается, но довольно скоро сообразила, что, если я сейчас не приму меры, вполне вероятно, что вечером сама же буду эту бабушку искать. Поэтому я встала, решительно отодвинула в сторону пассажиров с их вялыми советами, сказав, что это ко мне – народ очень обрадовался такому повороту событий, – и занялась бабушкой. Она действительно почти не могла ходить и была с легкой деменцией. В общем, доставила я ее домой.