– Можно? – приоткрыл дверь Натан. – По вызову я.

– Заходите! – оторвался от бумаг участковый. Он глянул поверх очков, узнал лицо и улыбнулся: – Натан Петрович Иванов?

– Он самый.

– Рад встрече, – изобразил вежливость представитель власти. – Только я вас не вызывал, а просил зайти. Спасибо, что нашли время! Мне самому по квартирам бегать трудно – бумаг море, а транспорта нет. Присаживайтесь.

– Не нашел я времени, – мрачно сказал Натан, опускаясь на стул. – Но куда мне деваться, если вы теще названиваете?! Пугаете старушку! Ладно бы нынешней звонили, а то ведь предыдущей!

– По месту прописки, – пожал плечами милиционер, вытаскивая тонкую папку из стопки точно таких же. Он открыл папочку, полистал и, не поднимая глаз, спросил: – Уголовное дело возбуждать будем?

– Нет, конечно, – засуетился посетитель. – Что вы! У меня мелкая бытовая травма! Просто жена кровь увидела и с перепугу «скорую» вызвала! А из приемного отделения, соответственно, просигналили вашему начальству: поступил, мол, клиент с колото-резаным ранением грудной клетки. Могла бы и сама зашить, дура!

– Ну, разумеется… – понимающе ухмыльнулся участковый. – Поскользнулся, упал, очнулся – гипс. Может, все-таки порезали, а?

Они смотрели друг на друга и все понимали. И играли в игру. Оба были не прочь, чтоб собеседник перестал существовать на свете. Но играть было нужно – такая работа.

– А оно вам надо? – поинтересовался Натан. – Вот сейчас вы все бросите, и кинетесь ловить хулиганов!

– Сейчас-то зачем? – пожал плечами участковый. – Да и не мне этим заниматься… Так что?

– «…Уголовное дело прошу не возбуждать, поскольку травмы являются бытовыми, – начал заученно диктовать посетитель. – Получены на стройке в результате неправильного обращения с электрическим инструментом…»

– Грамотный, – кивнул мент и подвинул лист бумаги. – Ну, пиши: начальнику сорок пятого отделения…

Натан вздохнул: что-то он не так сказал, раз участковый счел возможным обратиться к нему на «ты». Однако надо было писать, и он вытащил из-под стола руки: обе кисти были перебинтованы на уровне костяшек.

Участковый глянул на этот пейзаж, понимающе ухмыльнулся и забрал лист обратно. Он раскрыл паспорт Натана и начал писать сам:

– Начальнику… Заявление… От… Проживающего… Возраст?

– 34…

– Дата и место?..

– Быстрорецк, пятое марта…

Вязь корявых, но разборчивых, букв остановилась – участковый всматривался в посетителя. Визуальных впечатлений ему показалось недостаточно, и он полистал паспорт:

– Русский!?

– Да каки ж мы лусские – изобразил идиота Натан. – Лусские сурьезные, а мы так – местный налодец.

Пожилой, толстый, очкастый милиционер прекрасно знал, что этот говор никакой артист подделать не сможет и, все-таки, спросил:

– Из поселенцев? Или из вербованных?

– Обижаешь началник! – скривился предприниматель. Его разбитая губа при этом треснула и начала кровоточить. – Коленные мы, тамошние. От служилых Петра Ляксеича свой корень ведем!

– Мда-а… Образование?

– Высшее незаконченное.

– А конкретно? – почему-то заинтересовался представитель власти.

– Ну… – изобразил задумчивость Натан. – Все, что ли, перечислять?

– Перечисляй!

Участковый дослушал и вздохнул:

– Едва за тридцать перевалило, а третий раз женат, прописок целая коллекция, в четырех институтах учился… И в каких! За что выгоняли, я догадываюсь, но принимали-то почему?!

– А мы – быстрорецкие – шибко умные. И класивые! – Натану стало то ли грустно, то ли скучно. При этом на дне его души шевельнул хвостом знакомый червячок. Он пока еще был тонким и бледным, но явно хотел раздуться, стать ослепительно-багровым и заполонить собой весь мир. И тогда можно швырнуть зачетку в лицо экзаменатору – член-кору! Можно с пустыми руками пойти на кодлу, вооруженную заточками и цепями. Можно даже дать в морду вот этому менту. Тогда можно все – почти все…

Натан медленно выдохнул воздух:

– Вообще-то, мы с вами на брудершафт не пили.

Милиционер был старым и опытным. Движение зрачков, шевеление ноздрей и прочая тонкая мимика посетителя были ему знакомы. Нормальные люди, у которых все зубчики на мозговых шестеренках целы и невредимы, выглядят не так. Странно, что у этого бойца еще нет ни одного срока.

– Ладно, – сказал участковый. – Профессия?

– Строитель. Точнее, ремонтник-отделочник.

– Должность?

– Директор фирмы «Мастер-ок».

– Крутой бизнесмен, значит… Ну, распишись внизу!

Натан не послушался: взял лист бумаги и стал читать текст.

– Причем тут дрель?! – изобразил он возмущение. – «Болгаркой» меня покалечило! Или, по-научному, отрезной машинкой!

– Тебе какая разница? – вскинул бровь участковый.

– Да так – для приличия… – буркнул предприниматель, и взял ручку непослушными пальцами. – Пропуск мне выпишите, пожалуйста.

– Пропуск? Сейчас… – призадумался мент. Он сцепил пальцы на животе, откинулся назад и стал покачиваться на ножках стула. – Слушай, а девочку на Сталеваров не ты ли сделал? По описанию, вроде подходишь… Киоск на Литейщиков… а? Эта история на Ветеранов, опять же…

– Давайте-давайте, – кивнул Натан. – От «глухарей» избавиться надо? Помочь коллегам желаете? Это запросто: у меня карманы набиты наркотиками, в сумке три кило тротила, а дома под кроватью снайперская винтовка лежит!

– Зачем?

– А без нее в нашего президента не попасть – мелкий больно!

– Шуткуешь… А я ведь серьезно!

– И я говорю вполне серьезно: денег нет!

– Я ж не следователь, – усмехнулся мент. – Но ребятам помогать нужно. Посиди пока в коридоре, а мы тут…

Раздался телефонный звонок. Милиционер снял трубку. Громкость была еще та – и в коридоре, наверное, слышно:

– Это я, папа!

– Да, сынок!

– Папа, папа, можно я в бильярдный клуб пойду?

– А тренировка?!

– Да не будет тренировки!

– Это еще почему?! Такие деньги уплачены!

– Ну, папа! Саня Ивашкин вчера нашего сенсея видел! Он в переходе с шугменцами дрался! Один против пятерых! Или семерых! Всех вырубил, а потом милиция приехала… Его же, наверное, забрали, и тренировки не будет! Можно, я в клуб пойду?

– Черт знает что… У тебя телефон тренера есть?

– Есть, конечно! Слушай: 3-528… Ты позвонишь ему, да?

– Да. И тебе перезвоню – никуда не уходи!