Женщина спустилась по лестнице и подошла к большому шкафу, в котором девочки прятали еду для пикника. Они забыли закрыть дверцу. Экономка с раздражённым восклицанием потянулась, чтобы закрыть её. И в этот миг Клодин пришла гениальная идея! Собственно говоря, подобная идея могла прийти в голову любой рассерженной девочке, но только Клодин хватило бесстрашия привести её в исполнение.

Экономка испытала настоящий шок! В тот момент, когда она потянулась к дверце, кто-то сзади толкнул её с такой силой, что она влетела в шкаф. Затем дверца захлопнулась, щёлкнул замок. Экономка оказалась заперта в шкафу вместе со старыми клюшками для лакросса и теннисными ракетками. А Клодин вынула ключ из замочной скважины и спрятала его в карман халата. Давясь от смеха, она выбежала через дверь в сад и помчалась к бассейну. Экономка молотила кулаками по дверце, но в боковой коридорчик, где стоял шкаф, очень редко заходили и ученицы, и учительницы. Кроме того, коридорчик находился далеко от спален, так что вряд ли кто-то мог услышать экономку.

«Теперь мы в безопасности!» – торжествующе подумала Клодин.

Какая удачная шутка! Но оценят ли её английские девочки? Француженка вдруг засомневалась. Сама-то она понимала, что идея запереть злобную экономку в шкафу и не дать ей испортить праздник гениальна. Но поймут ли это другие? У английских девочек была своя, английская, честность, и вдруг она помешает им оценить шутку? Или староста класса Сьюзен Хауз решит, что обязана выпустить экономку? Невозможно предугадать заранее, что англичане одобрят, а что посчитают неправильным.

«Лучше не говорить им о том, что я сделала, – подумала Клодин, подбегая к бассейну. – Если они ничего не узнают, то не будут беспокоиться. Скажу им, что всё в порядке, Айлин не наябедничала, а экономка нам не страшна».

Увидев Клодин, девочки выбрались из бассейна и окружили её.

– Всё хорошо, – сообщила Клодин, – просто ок! Айлин ничего не сказала, и в школе её нет. А экономка совсем-совсем не помешает.

– Ура-а! – хором закричали все, отряхиваясь от воды. – Как насчёт пикника?

– Но где же Айлин, если её нет в кровати и вообще в школе? – озадаченно спросила Бобби.

Никто не знал, да и, честно говоря, всем было всё равно. Пусть Айлин ходит, где хочет, лишь бы не портила жизнь остальным. И хорошо, что экономка не помешает.

Все наплавались, проголодались и с удовольствием накинулись на еду. Они принесли с собой хлеб, масло, тушёное мясо, консервированные сардины, мармелад, абрикосовый джем, вишни, печенье и именинный торт Мирабел. В лунном свете свечки горели не очень ярко, но зажигать их всё равно было здорово.

Девочки расселись с едой прямо на бортике, свесив ноги в прогретую за день воду. Это было просто восхитительно! Самый лучший ночной пикник из всех, какие у них были!

– Шикарный торт, – сказала Бобби, откусывая от огромного куска. – Я ужё давно не была такой голодной! Что это там, сэндвичи с сардинками? Сьюзен, передай мне, пожалуйста.

Клодин тоже ела с аппетитом. Она проголодалась гораздо меньше остальных, поскольку не плавала, но зато с удовольствием представляла себе экономку, сидящую в тёмном шкафу и не способную испортить праздник четвероклассницам. Мысли об этом придавали пикнику особую остроту. А о том, что будет, когда экономку выпустят из шкафа, Клодин не думала. Она никогда не волновалась из-за подобной ерунды.

Наконец было съедено всё до последней крошки, и даже Энджела осталась довольна пиршеством. Элисон радовалась меньше, поскольку ухитрилась свалиться в воду в халате и теперь ломала голову, как высушить его так, чтобы экономка ничего не заметила. Мирабел заявила, что это был лучший день рождения в её жизни.

– Всё удалось, – подвела итог удовлетворённая Дженет. – Теперь пора возвращаться. Слышите, пробило час ночи. Ох, как я устала!

Устали все. Наплавались наперегонки, набрызгались, нанырялись. Девочки собрали крошки, коробки, бумажные пакеты, бутылки из-под имбирного лимонада и спрятали в шкафчике на галерее, чтобы потом незаметно вынести.

– Ну вроде бы всё, – сказала Сьюзен, оглядевшись. – Как красиво блестит вода в бассейне! Жалко уходить.

Но надо было идти. Девочки вновь тихо прошли под деревьями, изредка перешёптываясь, и проскользнули в школу через открытую дверь. Только тогда они услышали странные звуки: бам, бам, бам, тук, тук, тук!

– Ой, что это? – испуганно спросила Сьюзен.

– Выпустите меня! Выпустите меня! – кричал приглушённый голос.

Кто-то бился в запертую дверь.

Элисон и Энджела пришли в ужас.

– Вор! – вскрикнула Элисон и бросилась вверх по лестнице.

Энджела помчалась за ней. Клодин стала подталкивать остальных следом за ними.

– Не останавливайтесь, – зашептала она. – Бегите скорее по спальням. Не стойте. Я всё объясню.

Изумлённые девочки взбежали по лестнице, но собрались в комнате, где спала Клодин, и потребовали у неё объяснения, что это за странный шум.

– Это экономка, – объяснила француженка. – Она заперта в шкафу.

Наступила потрясённая тишина. Потом Бобби осторожно спросила:

– А кто её там запер?

– Я, – ответила Клодин. – Она зашла в наши спальни и увидела, что нас нет. Но я не хотела, чтобы она испортила нам праздник, и поэтому толкнула её в шкаф, а потом заперла там. Правда же, я – умная и сообразительная?

Минуты две все молчали. Никто не мог поверить, что Клодин осмелилась выкинуть такой номер. Запереть экономку в шкафу для старых вещей! Оставить её там кричать и биться! Наверное, эта француженка всё-таки не в своём уме!

– Я не сумасшедшая, – сказала Клодин, словно прочитав их мысли. – У меня просто не было другого выхода. Я могла ей помешать, и я помешала.

– Но, Клодин, у тебя будут ужасные неприятности! – проговорила наконец Дженет.

– Это не имеет значения, – ответила девочка.

И действительно, она вела себя так, как будто ей было глубоко безразлично, что произойдёт дальше, не волновалась и не переживала. Девочки смотрели на неё, постепенно проникаясь мыслью, что экономка была заперта и всё ещё сидит в шкафу.

– А кто её выпустит? – вдруг с ужасом спросила Бобби.

Все промолчали. Даже Клодин не хотелось освобождать разъярённую женщину. Но нельзя же было оставить её в шкафу до утра!