— Вася, домой! — кричит Алиса, и малявка тут же реагирует.

— Пока, мамин длуг! — машет мне маленькой ручкой, убегая вслед за Зиминой.

Я удовлетворённо выдыхаю, убирая пакетик с жвачкой в карман. Теперь у меня есть генетический материал Василисы, и скоро я удостоверюсь, что Алиса родила от меня.

22

Крепко сжимаю ручку дочки и бегу не оглядываясь с этой чёртовой детской площадки, мимо иномарки Стрельцова и старушек, неизменно сидящих на лавочке у подъезда. Все вокруг будто сговорились, спрашивая у меня одно и тоже: точно ли Василиса ребёнок моего мужа? У меня в ушах гудит и сердце в груди предательски болью заходится, потому что я сама на этот вопрос ответа не знаю. Теперь и Димина очередь пришла об этом спросить. И как только догадался?! Как додумался до этого?

— Ма, давай в поезд иглать, — предлагает дочь, как только мы переступаем порог квартиры.

— Сейчас, мама только в ванную сходит, — разуваюсь и скрываюсь за дверью.

Бледная, как моль. Вскрылись все мои раны, а сверху ещё и соль сыпят своими подлыми вопросами.

Дима говорит правду? Что скучает? Что любит? Едва ли я в это верю! Что-то не доброе задумал явно. Охоту на меня открыл. Опытный и властный зверь. А я как пучеглазая бестолковая антилопа повелась…

Ещё и с Женей всё не слава богу! Мысль о тех сообщениях, которые пол одиннадцатого ночи написала ему какая-то Татьяна, просто выводит из себя, заставляя пульс учащаться. Умываюсь холодной водой, окидываю своё отражение придирчивым взглядом. Хочется самой себе по щекам настучать за то, что собственными руками жизнь свою порчу.

Выдыхаю.

За дверью меня ждёт четырёхлетний ребёнок, которого моя истерика явно напугает. Собрав нервы в кулак, выхожу к дочери.

Притворяться очень сложно. Но я мама, в первую очередь. Я должна быть сильной и стойкой, как оловянный солдатик! Всегда счастливая, всегда довольная.

Пока играем, я внимательно смотрю на Василису, будто вижу её впервые. Сознание ищет в ней черты двух мужчин. Законного мужа и бывшего.

Чей же ты, мой котёнок?

Василиса — моя копия. Нет в ней ничего ни от Захаровых, ни от Стрельцовых. И попробуй тут угадай.

После ужина укладываю Василису спать. Женя опять задерживается на работе, и я снова панически боюсь за нашу семью. Липкие щупальца страха бороздят по моему телу, заставляя меня тихо проваливаться в депрессивное состояние. Отвлекает только сказка, которую читаю для доченьки. В сказке нет ни боли, ни страха. Тут всегда счастливый конец — и жили они долго и счастливо. Добро всегда побеждает. Свет превосходит темноту.

Жаль, что в жизни всё не так. Казалось бы, мой хэппи энд уже произошёл, когда я вышла замуж и стала мамой чудесной крошки, но у судьбы порой такие гадкие планы, разрушающие и коварные.

Женя тихо входит в квартиру, когда Василиса уже спит. Я на цыпочках крадусь из детской, и тут же натыкаюсь взглядом на огромный букет красных роз.

— Лисёнок, — с трепетной улыбкой шепчет муж, которого почти не видно за ароматными цветами. — Прости меня за этот месяц, я будто из жизни выпал с этим проектом. Я люблю тебя.

— И я тебя люблю, — отзываюсь тихо, потому что горло дерёт от сдерживаемых слёз.

— Алис, я завтра на работу не поеду. Проведём день семьёй, съездим на пикник! — руки по-хозяйски обнимают мою талию.

Целует в макушку, и становится спокойнее. Муж — моя чудодейственная таблетка. Даже если сердце в ошмётки, а я будто стою на тонущем корабле, Женя всегда знает, как склеить то, что порвалось, как спасти меня от всех бед. И стыдно перед ним за то, что я натворила тогда в баре. Даже щёки снова пылают.

Раннее субботнее утро начинается с завтрака в постель. Нажарил яичницы с беконом и помидорами, улыбается довольно и кормит меня сам, ещё до конца не проснувшуюся. А я лишь глаза на него таращу и жую старательно.

— Вкусно? — расплывается в довольной улыбке, словно кот, обожравшийся сметаны.

— Угу, — выдаю я.

— Я ещё и кофе сварил, сейчас принесу!

Женя оставляет меня наедине с яичницей и мыслями, галопом скачущими в голове. Давно таких нежностей не было. И хоть момент прекрасный, портить его не хочется, но нотки ужаса закрадываются в певучую мелодию моей души. А вдруг муж так "извиняется" за что-то? За Татьяну, например. Что если у него была близость с другой женщиной, и вот это сказочное утро — попытка сгладить острые углы.

— А вот и кофе, — ставит на столик две кружки с ароматными напитками.

— Жень, — начинаю я, а у самой нервы как струна натянуты. — У нас всё хорошо?

— У нас всё прекрасно! — цепляет вилкой бекон и отправляет мне в рот. — Я просто очень уставал на работе, и когда ты захотела поговорить о наших отношениях, повёл себя не красиво, как мудак. Я должен был тебя выслушать.

Перестаю жевать, слушая его бархатистый голос.

— Что ты хотела сказать, Лисёнок? — как выстрел в висок.

Я сейчас явно не настроена сваливать на любимого мужчину горькую правду о том, кем на самом деле является Стрельцов. Теперь ещё и мысли добавились, от кого я Василиску родила, и мне даже заикаться про Диму страшно. А вдруг Васька дочка Стрельцова?

— Алиса, ты чего? — Женя вновь цепляет вилкой бекон, и осторожно, с нескрываемым напряжением, заглядывает мне в глаза.

Я молчу слишком долго.

— Жень, — приподнимаюсь на постели. — Давай всё обсудим позже.

— Как скажешь. Сейчас нужно позавтракать и собираться. Василиса очень обрадуется, когда узнает про пикник!

— Это точно! — заставляю себя выдавить улыбку.

Дочка скачет вокруг машины, счастью нет предела!

— Уллла, мы едем на пимкмик! — коверкает слово, и мы с мужем переглядываемся, усмехаясь.

Ближайший час проводим в дороге, слушая весёлые детские песни. Женька отлично поёт, заразительно. И мы с Васей подпеваем.

Наше озеро, на которое мы ездим уже три года, находится за городом. Живописное и красивое, удивительно круглое, будто его не природа создала, а люди с точностью до миллиметра выкапывали. Золотой песчаный пляж пустует. Рано ещё, да и погода пасмурная. А у нас с собой большая палатка, будет где спрятаться от обещанного синоптиками дождя.

Женя разводит костёр, будем жарить сосиски, а я за ручку с Василиской гуляю вдоль берега. Пахнет хвоей и влагой. Сосновый лес, раскинувшийся вокруг озера, чуть слышно скрипит размашистыми ветками.

— Ма, а какая лыба в этом озеле живёт? — дочка не идёт, а передвигается вприпрыжку. Дурачится.