как использовать на своих производствах подневольный труд, поскольку кадровые сотрудники постепенно призывались в вермахт.

На других членов семьи фильм NDR произвел сильное впечатление. Спустя несколько лет Габриэле Квандт в интервью так описывала свои чувства: «Мы, естественно, знали, что дедушку, который успешно пережил нацистов и сумел сохранить большую часть своего имущества, нельзя было назвать героем. Гюнтер Квандт был тем, кто смог примириться с обстоятельствами. Однако мы закрыли на это глаза. Фильм заставил нас глубоко задуматься об этом… Мы признали, что желание отгородиться от тех событий неправильно».

Вопрос о том, несет ли Гюнтер Квандт непосредственную ответственность за преступления нацистов из-за своей предпринимательской деятельности во времена Третьего рейха, оставался нерешенным. Наконец, семья объявила о своей готовности задать его самой себе.

Гюнтер Квандт лично познакомился с Адольфом Гитлером за полгода до прихода нацистов к власти. В 1931 году Гитлер обзаводился связями с предпринимателями. Контакт с промышленниками по большей части устанавливали Геринг, Функ и другие члены партийной верхушки. Встреча Квандта с Гитлером была организована сталелитейным промышленником Паулем Роде и банкиром Паулем Хамелем, с которыми он сотрудничал в Berlin-Karlsruher Industriewerke. Со стороны НСНРП в переговорах, проходивших в берлинском отеле «Kaiserhof», также принимали участие Рудольф Гесс и экономический эксперт Отто Вагенер.

У Квандта, по его собственным словам, личность лидера партии, который был на восемь лет младше, не вызвала никакого восхищения. «Я не могу сказать, что Гитлер произвел на меня впечатление великой или ничтожной фигуры, что он вызывал у меня симпатию или, напротив, отвращение. Я считал его абсолютно заурядным человеком», – писал он после войны.

В ходе встречи с промышленниками Гитлер хотел узнать, как преодолеть экономический кризис в Германии. Квандт, видевший причину рецессии в перепроизводстве товаров, имел четкое представление о том, что нужно делать. Он сообщил фюреру, что считает необходимым сократить продолжительность рабочего дня с восьми до шести часов и, по возможности, сократить оклады на четверть. Пособия по безработице должны быть отменены. Сэкономленные деньги государству следует потратить на постройку дорог, школ, вокзалов и каналов. «Таким образом, все, у кого нет наследства, будут иметь равные возможности, обеспеченные трудовыми заслугами». Ведь это старая мудрость, напомнил Квандт руководителю НСНРП: экономика начинает расти, когда растет строительная отрасль.

Разговор трех крупнейших промышленников с Гитлером должен был продолжаться всего 15 минут, однако, судя по воспоминаниям Квандта, он продолжался в три раза дольше. (Так или иначе, в ходе денацификации в 1948 году Квандт сказал: «В обеих беседах, в которых я принимал участие, Гитлер не давал мне вставить ни слова».) Но едва ли можно усомниться в том, что председатель наблюдательного совета двух крупных компаний, бывших некогда важными предприятиями оборонного комплекса, с радостью слушал программу Гитлера, в которую входило перевооружение вермахта.

Гюнтера Квандта не удовлетворяла политика Веймарской республики, поэтому он присоединился к людям, которые искали альтернативу имеющейся системе. Он содействовал «Обществу по изучению фашизма», основанному Карлом-Эдуардом, герцогом Саксен-Кобург-Готским, и Вальдемаром Пабстом в 1931 году. Задача дискуссионного клуба состояла в том, чтобы перенять опыт итальянских фашистов и достичь единства между праворадикалами Веймарской республики – консерваторами и НСНРП. Такие промышленники, как Фритц Тиссен, и партнеры Квандта Роде и Хамель также состояли в этом объединении, пропагандирующем националистическую диктатуру. Впрочем, через некоторое время клуб перестал играть какую-либо заметную роль из-за притязаний НСНРП на исключительную власть.

30 января 1933 года рейхспрезидент Пауль фон Гинденбург назначил Адольфа Гитлера рейхсканцлером. Это событие произвело на Квандта сильное впечатление. Теперь ему казалось разумным улучшить отношения с мужем своей бывшей жены. Спустя шесть дней после того, как Гитлер возглавил правительство, промышленник отправился с визитом к Геббельсу. Гауляйтер Берлина хорошо умел читать людей и точно понял мотивы Квандта. Сам он был убежденным, идейным национал-социалистом, потому промышленник вызывал в нем лишь презрение. 5 февраля 1933 года Геббельс написал в дневнике: «Господин Квандт приехал с визитом. Он полон раболепства. Это значит, что я победил».

Между тем к тому времени НСНРП испытывала значительные материальные трудности. Глава отдела пропаганды не знал, как финансировать предстоящую предвыборную кампанию. Новые выборы должны были состояться 5 марта, и Геббельс хотел одержать на них «сокрушительную победу», однако средств ему не хватало. 20 февраля 1933 года Гитлер встретился с 25 немецкими промышленниками, чтобы собрать пожертвования. Гюнтер Квандт был среди них.

Спустя два дня после выборов в рейхстаг, на которых НСНРП одержала победу, на счет главы рейхсбанка Ялмара Шахта в банке Delbruck, Schickler & Co. поступило 25 000 марок. Перевод пришел от компании Accumulatoren-Fabrik Aktiengesellschaft. Эта сумма была самой маленькой из 16 пожертвований, сделанных немецкими промышленниками с 20 февраля. Компания AEG перевела 60 000 марок, а I.G. Farben – целых 400 000 марок. И все же концерн Квандта стал одним из тех, кто оказывал поддержку Гитлеру.

1 мая 1933 года стало для страны особенным днем. Впервые День национального труда отмечался в Германии как государственный праздник. Сотни тысяч берлинцев собрались вечером на Темпельхофер Фельд, где в свете прожекторов Гитлер, окруженый огромными флагами со свастикой, вещал о рабочей этике.

В этот же день Гюнтер Квандт вступил в НСНРП. Он стал членом партии под номером 2 636 406. Квандт успел буквально в последнюю минуту: согласно указу фюрера, со 2 мая прием в партию новых членов прекращался, чтобы избежать «обуржуазивания» старого боевого коллектива. За три месяца до майского праздника в НСНРП вступило не меньше полутора миллионов немцев, и 850 000 старых членов партии оказались, таким образом, в меньшинстве. Можно сказать, что Квандт предпринял этот шаг вовремя, по сравнению с другими промышленниками. Например, Фридрих Флик[8] присоединился к партии лишь четыре года спустя.

В послевоенных мемуарах Квандт писал, что нарочно умалчивал о членстве в НСНРП, а также указывал, что всегда относился к партии с неприятием. В ходе денацификации он рассказал о причинах вступления в партию в год, когда к власти пришли нацисты. Отрицать связь с НСНРП было бессмысленно, поскольку союзники располагали партийными списками. Квандт подчеркнул, что стал частью НСНРП из-за личного давления Йозефа Геббельса. Весной 1933 года тот, по словам Квандта, угрожал ему отнять Гаральда, если Гюнтер откажется вступить в партию. После свадьбы Магды с Геббельсом младший сын Квандта, как и было предусмотрено условиями развода, переехал к отцу. В апреле 1933 года Геббельс забрал мальчика к себе, сказав, как утверждал Гюнтер Квандт, следующее: «Если вы не вступите в партию, то воспитывать своего сына вам не придется, ведь он также и сын жены министра».

Несмотря на то что Квандт настаивал на данной интерпретации, правдивость ее сомнительна. В дневниках Геббельса какие-либо