11 января 1851 года в деревне Цзиньтянь уезда Гуйпин округа Синьчжоуфу провинции Гуанси взбунтовались рабочие-угольщики против произвола местного маньчжурского чиновника. Бунт стал сигналом к большому восстанию. 25 сентября повстанцы захватывают первый большой город – уездный центр Юнъань, где создают своё правительство и провозглашают новое государство. Оно называлось Царство Небесное Величайшего Счастья – «Тай-Пин Тянь-Го», – и восставших стали называть «тайпинами».

Начало тайпинского восстания, 1851–1853 годы

С XIX века «Тай-Пин Тянь-Го» по традиции переводят как «Небесное Государство Великого Благоденствия». Но поскольку вожди тайпинов использовали именно библейскую терминологию, то ближайшим русским аналогом «Тянь-Го» будет хорошо знакомое и ныне всем христианам «Царство Небесное». Естественно, что в XIX веке в России не могли так именовать государство китайских инсургентов. Что же касается термина «Благоденствие», то он был уместен в позапрошлом столетии (например, «Союзом благоденствия» называлось одно из первых тайных обществ декабристов), но в XXI веке переводить терминологию китайских революционеров при помощи лингвистического анахронизма совершенно не обязательно. «Царство Небесное Величайшего Счастья» куда точнее отражает стилистику тайпинов.

Лидер восставших сектантов Хун Сюцюань получил титул «Тянь-ван» – Небесный государь (ближайший русский религиозный аналог – «царь небесный»); по сути, он стал императором, антиподом только что вступившего в Пекине на «драконий трон» маньчжурского богдыхана Сяньфэна.

Самопровозглашённый «Царь Небесный», Тянь-ван, претендовал на верховную власть во всём мире – такой тайпинский вариант мировой революции. Поэтому его сподвижники получили вспомогательные титулы по сторонам света – Восточный, Западный, Южный и Северный государи, соответственно «Дун-ван», «Си-ван», «Нань-ван» и «Бэй-ван». Был ещё Вспомогательный (или Фланговый) государь, «И-ван».

Провозгласив «Царство Небесное Величайшего Счастья», по сути, тайпины без обиняков декларировали создание Рая на Земле… Они носили красные повязки на голове, а в знак неповиновения маньчжурам перестали брить волосы над лбом и заплетать обязательные косы, за что получили от врагов прозвище «хунтоу» и «чанмао» – красноголовые и длинноволосые.

В дальнейшем, в ходе затянувшейся гражданской войны, когда отдельные города и районы не раз переходили из рук в руки, особо хитрые и конформистские обыватели умудрялись, отрастив волосы, сохранять и косу, скрывая её под головными уборами от тайпинов, чтобы в случае возвращения маньчжуров, быстренько сбрив лишнее, предъявить этот знак верноподданности маньчжурской династии.

Помимо кос тайпины отменили и традиционный для конфуцианского Китая обычай бинтования женских ног. Вообще, женщины у тайпинов получили равный социальный статус, и на первом этапе движения в их армии существовали даже особые женские отряды.

Движение тайпинов – можно даже говорить о тайпинской революции – было очень сложным явлением. Это была и традиционная крестьянская война против правящей бюрократии (социальный взрыв, включавший и войну кланов), и традиционное же национально-освободительное движение против иноземной династии. Это была религиозная война нового «христианского» мировоззрения против традиционного китайского (особенно против конфуцианства в самых его костных формах) и в то же время война за возрождение древнейших китайских идеалов, восходящих к эпохе Чжоу, завершившейся за три века до Христа. Тайпины сочетали традиционный китайский национализм, с его осознанием превосходства над окружающими народами, и искренний интерес к западному христианскому миру, к «братьям-варварам», как говорили они.

Эти особенности движения и превратили восстание тайпинов в сложную и долгую гражданскую войну – выродившуюся династию Цин с их разложившимся военно-бюрократическим аппаратом от китайских революционеров спасли китайские же традиционалисты, убеждённые конфуцианцы, вступившие в шаткий союз с последними маньчжуро-монгольскими пассионариями.

Не случайно главным врагом тайпинских «ванов» на поле боя стал лидер классической поэтической школы Китая, мастер «поэзии сунского стиля» Цзэн Гофань. У него было всё в порядке с экзаменами и чиновничьей карьерой. Возможно, он бы ещё принял лозунг «Фань Цин, фу Мин!» – «Долой династию Цин, восстановим династию Мин!» – но «христианский коммунизм» тайпинов был ему глубоко противен. Вдохновенный традиционалист и в то же время убежденный новатор (реформировал всё – от армии и придворного этикета до конфуцианской философии), он сыграл решающую роль в разгроме тайпинов.

Именно Цзэн Гофань и его ученик и соратник по гражданской войне Ли Хунчжан в ходе борьбы с тайпинами положат начало новой, уже не средневековой китайской армии, которая спасёт династию Цин, для того чтобы в начале XX века сбросить её с трона, а к середине столетия исчезнуть под ударами наследников тайпинов – китайских коммунистов, которые в свою очередь создадут новую армию, одну из крупнейших в нашем, XXI веке.

Но оставим историческую диалектику и вернёмся к тайпинам.

Восставшие сектанты удерживали город Юнъань полгода. Сорок тысяч провинциальных войск «зелёного знамени» блокировали захваченный тайпинами район, но так и не смогли приступить к штурму городских стен, наткнувшись на активную оборону – отряды восставших постоянно маневрировали и контратаковали противника в окрестностях Юнъани, умело сочетая эти действия с партизанской войной. В апреле 1852 года, когда в контролируемом ими районе иссякли запасы продовольствия, тайпины прорвали линию блокады и двинулись на север. При прорыве в упорных боях были убиты четыре маньчжурских генерала, а тайпины потеряли попавшим в плен своего первого военного руководителя, главу союзных «триад» Хун Дацюаня.

В ходе прорыва повстанцы атаковали столицу провинции Гуанси, город Гуйлинь, но фитильные ружья и пушки на городских стенах отразили все атаки. В одной из них под огнём маньчжурских пушек погиб «Нань-ван», Южный государь тайпинов, – он, кстати, был первым, кого власти несколько лет назад арестовывали за странную проповедь и отрицание Конфуция.

Не втягиваясь в долгую осаду, тайпины двинулись дальше на северо-восток, в соседнюю провинцию Хунань. По пути к ним присоединилось 50–60 тысяч человек, в том числе несколько тысяч работников угольных шахт. Из них был создан отдельный сапёрный отряд, предназначенный для подкопов под городские стены. Два месяца тайпины осаждали и штурмовали город Чанша, столицу Хунани. Именно здесь впервые проявился главный в ближайшем будущем враг тайпинов – 40-летний высокопоставленный чиновник в отставке и конфуцианский поэт Цзэн Гофань, а объединенные местные отряды самообороны – «миньтуани» наряду с пушками сыграли главную роль в защите города. Под огнём пушек у стен Чанши погиб Западный государь тайпинов, «Си-ван», из нищих крестьян, бывший охранник купеческих караванов.