Когда бомбардировщики улетели, а мы откопались и вылезли на белый свет, вернее чёрный от дымов горящей техники, я первым делом бросился к своей технике, за которую отвечал.

– Чтоб вас! – был мой посыл немецким лётчикам.

«Маркизу» осколки не достали, она чуть дальше стояла, а вот ЗиС стоял с двумя пробитыми скатами, изрешечённой кабиной и текущим радиатором. Рядом матерился пограничник, котёл с ужином, что он готовил, был перевёрнут.

– Что такое не везёт и как с этим бороться, – пробормотал я и, сняв ведро, пошёл к озеру. Хотелось искупаться, да и машину помыть. Про то, что ещё нужно было прийти в себя, я уж и не говорю.

Васильев с парнями уцелел, не зря Егоров заставлял копать щели, и уже командовал на дороге, разбирая с помощью трактора заторы из битой техники, поэтому, доложив ему, какие у нас проблемы с машинами, я направился к озеру, надеясь, что в этот раз приключения обойдут меня стороной. Как выяснилось, надежда была несбыточной.

Васильев просил особо не задерживаться, мало ли как ситуация сложится, так что на купание я отвёл себе минут двадцать, после чего оделся и, набрав полное ведро воды, направился обратно. К моему удивлению, на малозаметной тропке, что мы натоптали от поста к озеру, тут дежурные за водой ходили, расположилась большая группа красноармейцев и командиров. Многие были ранены, в стороне виднелась подвода с лошадью и, кажется, даже пушка, «сорокапятка». Особо я на них не отреагировал, ну, сидят, ну, отдыхают, поэтому, изредка перешагивая через лежавших людей, двинул к посту, когда один из бойцов удивлённо спросил:

– Эй, парень, откуда вода?

– Вон, за теми кустами озеро, – был мой ответ. Некоторые соседние бойцы заморённого вида тут же стали подниматься и направились к озеру с флягами и котелками в руках.

Наше общение привлекло внимание, поэтому я услышал:

– Ромка? Брайт?

Обернувшись, я широко улыбнулся, от отдельной группы ко мне шагал Авдеев.

– Старшина, ты-то тут какими судьбами? Где мы, а где Житомир.

– Машину получил, шофёров не хватало, да попал под бомбардировку между Ровно и Луцком. Машина вдребезги, прямое попадание, уже третий день идём к нашим. Часть пути удалось проехать на попутном транспорте. Туда сунулись – немцы, сюда – тоже. Через реку перебрались, прошли с десяток километров, а тут ты. Наши далеко?

– Да вокруг, – пожал я плечами. – Вы в наши тылы вышли.

– А ты всё с теми пограничниками?

– Ну да. Прикомандирован. У нас тут пост рядом, метров двести. Слышите шум техники?

– Чёрт, а мы думали это немцы, ещё в глубину леса отойти хотели, чтобы не попасться. На нас один раз мотоциклисты нарвались, мы их, конечно, постреляли, но и они полтора десятка ребят убили. С пулемётами и автоматами были, гады.

– Вы без оружия?

– Винтовка в машине осталась, когда я из кабины выпрыгивал, времени не было, её забрать. Хоть сам уцелел.

– Ничего, у меня запас имеется. Винтовки не обещаю, но карабин дам. Идём… Кстати, мы у диверсантов машину Спиридонова отбили, правда, её побило при налёте, но отремонтировать можно.

– А как он сам?

– Не знаю, но у шофёра были его документы, так что сам понимаешь…

Стояли мы в окружении до этого отдыхающих бойцов и командиров, которые также к нам прислушивались, поэтому один из командиров, подполковник, судя по шпалам, обратился ко мне:

– Боец, где тут пост?

– Я не военнослужащий, строить меня не надо, – отмахнулся я от него. – Там пост, за мной идите.

Мы со старшиной – он тут тоже в группе приживалой был, бойцы ведь собрались из разных частей – пошли впереди, остальные потянулись за нами. Васильева я обнаружил рядом с посыльным, который прибыл к нам на мотоцикле. Он как раз расписывался за пакет. Он это мог как зам командира.

– Это ещё кто? – удивился он, наблюдая, как из леса следом за мной выходит колонна бойцов и командиров. Их около двухсот было при пушке и миномёте.

– Окруженцы, у озера встретил. Вот, старшина Авдеев из нашего автобата. Механик. Его за руль ЗиСа посадим, да и отремонтирует он его, техник как-никак. К тому же он эту машину хорошо знает, сам ремонтировал её.

Наше появление для погранцов неожиданностью не было, они издалека нас заметили, и пулемётчик на всякий случай взял их на прицел. Васильев пообщался с командирами, проверил их и отправил на ближайший армейский сборный пункт, а вот Авдеев остался с нами. Пока он жадно ел из моих запасов, ужин готовили заново после налёта, я описал, что было со мной, а он – что произошло с ним. Меня погранцы забрали из автобата ночью, а Авдееву дали машину утром, и он отправился в колонне грузовиков в сторону Луцка. Везли артиллерийские снаряды, теперь было понятно, почему старшина так дёрнул от машины. Прямое попадание – и только воронка на том месте, где стоял грузовик.

После горячего ужина мы уже в четыре руки взялись за машину Спиридонова. Успели поставить её на колёса, радиатор сняли с разбитой машины, только установили, как ночью вернулся Егоров и приказал собираться. Мы погрузились на две машины и снова ночью поехали в наш тыл. Фронт снова откатывался назад. Диверсантов взяли, и я записал это как свою заслугу. Правда, взяли – это громко сказано, положили пулемётной засадой, но главное ликвидировали.

В этот раз пост был организован в открытом поле, так что я взял лопату и стал копать двухместный капонир для «Маркизы» и ЗИСа, другого выхода не было. А Авдеев с парой погранцов мотался к ближайшему лесу, у них задача накопать кустарника и высадить его, замаскировав позиции. Кстати, насчёт старшины: Егоров решения ещё не принял, то ли оставит, то ли отправит в часть. Машину у диверсантов мы, конечно, отбили, однако числится она за нашим автобатом и её требовалось вернуть вместе со старшиной, который не имел, как я, командировочного предписания, чтобы работать с пограничниками. Вот такие дела.

Копал я всю оставшуюся ночь, мне двое погранцов помогали, но капонир в тридцати метрах от перекрёстка был готов. Теперь мы занимались маскировкой. Срезав в поле очередной пласт дёрна, я замаскировал его надёрганной травой вокруг и понёс к брустверу, который уже частично был засажен привезённым кустарником. Много Егоров людей выделить не мог, дорога была забита как отступающими частями, так и беженцами, но дело ладилось. Вон, десять утра уже, а почти всё готово.

Передав Илье Сомову, погранцу откуда-то с Севера, очередной пласт дёрна, я обернулся на завывания мотора. Старшина возвращался с очередной порцией кустарника. Пока бойцы разгружали кузов, старшина подошёл ко мне.

– Ром, я там у каких-то графских развалин наш БА видел, «десятку». Четыре раза мимо проезжал, всё стоит на месте и рядом никого. Пушка есть, если двигатель или ходовая убитая, можно сюда притащить, как огневую точку.

– Посмотреть надо, – задумчиво ответил я. – Егорову сказать, не думаю, что он будет против пушки. Один раз на нас немцы уже выскакивали.