всё же признала свою капитуляцию девушка.

— Кэрол, — низким с рычащими нотками голосом проронил Максим.

— Ладно, ладно, — окончательно сдалась она. Кэрол уперлась лбом в его плечо, вдыхая его запах. — Мне приснился кошмар… Когда я проснулась никак не могла прийти в себя и… И ударила зеркало, — рассказывать об инциденте ей было неимоверно стыдно. — Прости, я испортила вам зеркало.

— Да плевать мне на зеркало, — он отодвинулся, встречаясь с ней лицом к лицу. Только сейчас она могла увидеть его эмоции. В его глазах была боль вперемешку с яростью. Кэрол растерялась от подобного зрелища. Она бы хотела помочь, сказать, что это пустяки, но понимала, что всё станет лишь хуже. — А о тебе волнуюсь, о твоей руке.

Он прислонил свой лоб к её. Кэрол могла почувствовать его дыхание у себя на губах. Какое-то время они сидели так молча. Кэролайн не знала, что говорить в такой ситуации. Как успокоить оборотня.

— Часто ты себя так… калечишь?

Девушка поджала губы. Для неё это было пустяком. Возможностью взять над собой контроль. Она никогда особа не переживала за собственные раны.

— Нет, не часто, — это была полная правда. Такое случалось редко. Просто в последние время всё пошло наперекосяк. Особенно после смерти дяди. — Обычно это заканчивается меньшими повреждениями.

Во вздохе Максима сочеталась тяжесть и облегчение.

— Почему ты?.. Зачем ты так делаешь?

— Мне так легче, — с трудом произнесла она. Говорить об этом в слух оказалось не так легко. Кэрол понимала, что это не нормально, но отказаться от этого пока не могла. К тому же признаваться кому-то в подобной слабости было ужасно тяжело. Так раскрывать свою душу перед кем-то. Она словно подпускала Макса ближе к себе. Кэролайн была не против этого, но боялась привязаться.

— Легче? Тебе легче от того, что ты делаешь себе больно? — вновь открыл глаза и посмотрел на девушку оборотень.

— Когда у меня болит здесь, когда я задыхаюсь, — Кэрол взяла ладонь Макса и приложила её к своей груди в место, где должно быть сердце. Его глаза сверкнули, выдавая в нём зверя. — Физическая боль помогает заменить другую.

Максим внимательно вгляделся сначала в глаза девушки, затем перевёл взгляд на раненую руку.

— Из-за чего болит?

— Что? — этот вопрос сбил Кэрол столку.

— Почему сердце болит? — встревоженно спросил Харитонов.

— Это, — девушка запнулась. Она не знала, что ему ответить. Сказать правду? Как? Это означало в слух признать, что она монстр. А он только начал ей нравится. Ни говоря о том, что об этой истории Кэролайн никому не рассказывала. Даже своей семье.

Она вдруг почувствовала, как руки Максима аккуратно взяли её за щёки и подняли лицо. Они вновь встретились взглядами. Глаза Харитонова буквально сжигали её. Там была нежность, беспокойство, тревога, злость и ещё непонятная девушке эмоция. Между ними остались лишь пару сантиметров.

— Ты можешь мне доверять, — прошептал Максим. Кэрол захотелось плакать. Как когда родители ещё были живы, и она всегда плакалась на плече у отца, а он заботливо гладил её по голове. Девушка даже не сомневалась, что может ему довериться.

— Понимаешь, когда родители умерли, мы чуть не оказались в дед доме. Нам повезло, что нас всех разом взял дядя, — Кэрол зажмурилась. Воспоминания яркими пятнами плясали в глазах. Девушка слегка мотнула головой, приходя в себя. — Я с ним близко никогда не общалась. В основном работала, чтобы девочкам накопить на хорошее обучение, и чтобы они ни в чём не нуждались. Поэтому дома меня особо не было… Недавно, когда я пришла домой, — говорить становилось всё труднее. — Дядя был пьян, и мы стали ругаться и… И он…

По щекам потекли слёзы. Дышать стало тяжело. Кэрол попыталась закрыть лицо руками, чтобы хоть немного успокоиться. Максим нежно погладил её по голове и обнял девушку. Он слегка раскачивался с ней, стараясь успокоить её.

— Всё хорошо… Всё хорошо… Девочка моя, всё будет хорошо…

Только его нежный шепот делал только хуже. Кэролайн уже ревела во всё горло. Ей было неимоверно плохо от воспоминаний.

— Он… Её изнасиловал, — задыхаясь произнесла Кэрол. — Ещё когда она была маленькой… Изнасиловал, и я ничего не знала… Думала, что всё хорошо… Недоглядела, — девушка с силой сжала футболку оборотня. Её состояние уже больше походило на истерику. Она никому об этом не рассказывала. Даже вслух ни разу не произносила. Кэролайн не могла представить как тяжело было Лили, через что ей пришлось пройти. Не могла поверить, что раньше не замечала этих липких взглядов дяди в сторону сестры. Как Лили всё время старалась находиться вне дома. Как в подростковом возрасте ночами могла не приходить домой, а Кэрол всё гадала почему.

— Ты в этом невиновата, — шептал ей на ухо успокаивающе Максим. Девушка сцепила зубы и отрицательно замотала головой. Как можно было сказать, что она не виновата? Это была её ответственность. Кэрол должна была заботиться о девочках. А она… Так ушла в работу и желание обеспечить семье хорошую жизнь, что не замечала, что твориться под носом.

— Я должна была её защитить, — отдышавшись сказала девушка. — Она была ребенком, я должна была защитить её.

Она почувствовала, как Максим ещё сильнее прижал её к себе. Затем он заботливо вытер слезы с её щек и, мягко надавив на подбородок, заставил её посмотреть ему в глаза.

— Ты сама была ребёнком, Кэрол.

Она дернулась, мотнула головой. Её вина. Её ответственность. Поэтому она не могла больше говорить с Лили. Как бы она посмотрела ей в лицо. Кэрол не знала, как ей извиниться. Не знала, как исправить, что случилось. Она сама себя простить за такое не могла. Ей было неимоверно больно, но хуже, что девушка знала, что её младшей сестре было намного больнее.

Ещё минут десять они сидели в обнимку. Максим перетащил Кэролайн к себе на колени и шептал разные успокаивающие слова. В конце концов, девушка упокоилась.

— Успокоилась? — перебирая её золотые локоны, спросил Харитонов. Кэрол невнятно промычала и кивнула. Она действительно успокоилась. Ей было это нужно. И как так случалось каждый раз, что она плакала именно с ним? Открывалась именно ему? Когда он успел так запасть в её сердце.

— Прости за мою истерику.

— Я не против, зато мне удалось тебя обнять, — мягко пошутил он, пытаясь смягчить атмосферу. Кэрол улыбнулась на его слова.

— С этим скорее мне повезло. Когда я ещё смогу обняться с красавчиком оборотнем, — передразнила мужчину она. Они оба рассмеялись. Макс провел пальцем от щеки до губы девушки. У неё сбилось дыхание от его действий. Она хотела отвести взгляд,