— Просто так, Наталья Николаевна. Для хорошего настроения, — усмехаюсь я.

— Дианочка, ну ты что…

— Все, я опаздываю на работу, — убегаю. Ее порадует этот букет, а мне только напоминает о деспоте.

Сажусь в свою старую машину, завожу двигатель, прогреваю, поглядывая на вишнёвый кроссовер.

Цвет еще такой шикарный выбрал. Мой любимый.

Гад.

Как жаль, что это не моя машина. Дурацкие, никому не нужные принципы. Никто не оценит. Но я не хочу ничего принимать от этого мужчины. Словно если приму, то сразу стану шлюхой. Хуже, конечно, только мне. Он все равно будет меня пользовать, а я его нет. Такой вот характер у меня, принципиальный. А Юсупову плевать на мои принципы.

Вздыхаю и выезжаю со двора. Ставлю телефон на подставку и набираю на громкой связи отца.

— Да, — уже довольно бодро отвечает папа.

— Ну как ты там, папочка?

Я вообще папина дочка.

— Все хорошо, зайка, не переживай.

— Зайке скоро двадцать шесть лет, — смеюсь я.

— И что? От этого ты не перестаёшь быть моей маленькой зайкой.

Улыбаюсь. Это так тепло.

— Расскажи, как там лечение, что врачи говорят?

— Да все хорошо, я не знаю, зачем вообще меня здесь держат. Только место занимаю. Ну дал мотор небольшой сбой, так и лет мне столько.

— Сколько? Мужчина, вы еще в расцвете сил.

— Меня перевели в отдельную палату, профессор тут ко мне захаживал, отругал за курение и неправильное питание.

— Отдельная палата? Вот это у нас медицина, — делаю вид, что ничего не понимаю.

— А я же тебе ничего не сказал. Меня восстановили на работе и даже должность начальника отдела дали.

— Да ты что? Правда?

Лживо удивляюсь, а самой тошно – никогда не лгала отцу.

— Да, они провели расследование и нашли виновного. А вот эта палата и лечение – за их счёт, в компенсацию.

— Замечательно.

На самом деле я рада за отца. Пусть уже спокойно доработает до пенсии.

— Ты больше так не волнуйся, ладно? Ни одна работа этого не стоит, — тихо прошу его я, тормозя на светофоре. Впереди небольшая пробка, и мы ползём на заполненной дороге.

Прощаюсь с отцом, обещая заехать в выходные.

Набираю Даню. Не могу ему не позвонить. Мне важно знать, что с ним все хорошо. Он пострадал из-за меня.

— Да, Ди, как ты? — спрашивает Данила. Голос тоже нормальный.

— У меня все хорошо. Как у тебя? Что-то решилось?

— Да… — выдыхает, словно все понимает. — Обвинения сняли, с землей ошибка вышла, все законно. А штраф урезали до небольшой суммы. Сегодня открываюсь и дальше работаю. Очень странные проблемы – начались по щелчку чьих-то пальцев и закончились так же. Ты точно не знаешь, как так вышло?

— Не знаю, — хриплю. Даня все понимает. Его не обманешь. Тем более ему предавали от меня «привет».

— Ди, если это не телефонный разговор, давай вечером встретимся? Я же чувствую, что тебе есть, что мне рассказать, — настаивает он.

— Нет. Мне нечего тебе сказать. Прости, — скидываю звонок, наконец подъезжая к зданию компании. Впереди у меня еще одни долгий день с моим личным владельцем. И кто его знает, может, и ночь он тоже у меня заберет…

Глава 15

Рустам

Пробка. В принципе, я никуда не тороплюсь. Не опаздываю, даже если меня ждут. За сорок три года своей жизни я вышел на уровень, когда надо мной никто не стоит, кроме бога. И то, я начал сомневаться в его существовании.

Легко ли было подняться на уровень, когда все и за всех решаешь ты? Нет. И до сих пор трудно удержаться. Нужно быть всегда начеку и каждую минуту доказывать свою власть. Дашь слабину, даже в мелочах, и все полетит к черту с большой скоростью. Забраться на вершину проще, чем удержаться. Нужно всегда быть циничным, принципиальным и бездушным. Сначала ты просто в это играешь, потом вживаешься в роль, а потом это становится частью тебя.

Пробка раздражает. Не люблю просто так терять время. Каждая моя минута стоит очень дорого. До здания компании рукой подать. С удовольствием прошёлся бы пешком, но, к сожалению, не могу себе этого позволить. Большое заблуждение, что деньги дают свободу. Ничего подобного, деньги превращают тебя в раба. Но это добровольное рабство. Это выбор и жертва в угоду собственной алчности.

Откидываюсь на спинку сиденья, прикрываю глаза, пытаясь выкинуть все из головы и расслабиться. Головная боль, от которой я сегодня проснулся в пять утра, не отпускает. Она не сильная, жить можно, но изматывающая. У меня нет с собой таблеток. Они в моем кабинете, а до него еще надо добраться. Я живу по расписанию, в своем режиме, у меня все чётко организовано, чего и от других требую. Но в здоровье – попустительство. Ненавижу таблетки и все, на чем настаивают врачи. Но и без них я выхожу из-под контроля. Из-под своего контроля. Это тоже лишает меня свободы.

Раздражает.

Дышу глубже.

Я подчинил себе тысячи людей, а собственное тело не могу.

Рядом на сиденье вибрирует мой телефон. Открываю глаза. Это Дмитрий с отчётом.

— Да, — отвечаю, вновь прикрывая глаза.

— Все передал, — сообщает мне парень.

— Приняла?

— Приняла, поблагодарила.

— Меня или тебя?

— В общем, больше из вежливости.

Ты же моя вежливая девочка.

Ухмыляюсь.

— Дальше.

Я просил проследить. Мне важна ее эмоция. Я питаюсь женскими эмоциями, даже если они негативные.

— Прокатилась на машине вокруг дома. Потом поставила ее на стоянку во дворе.