производство футболок было выведено за рубеж. Местные производители вроде Tee Jays свернули деятельность. «НАФТА уничтожило компанию»[272], – сказал мне ее бывший владелец Терри Уайли. Флоренс, как бóльшая часть американского Юга, существование которого всегда зависело от текстиля, погрузился в финансовый и социальный кризис. «В 1993 г. здесь, в окружности радиусом в два квартала, работали пять тысяч человек, – сказала Чэнин. – Это еще без предприятий сферы услуг: ресторанов, центров дневного пребывания для детей, автозаправок. В этом городе когда-то было двадцать красилен. Когда производство здесь рухнуло, развалилось и все остальное».

Теперь, двадцать пять лет спустя, Чэнин и ее друг, уроженец Луизианы модельер Билли Рид, помогают сделать Флоренс достойным эпитета «город Возрождения».

В The Factory Чэнин и ее команда из тридцати человек запустили бренд женской одежды Alabama Chanin, специализирующийся на струящихся платьях из органического хлопка и искусном крое. Все производится здесь, в регионе. На Корт-стрит, главной магистрали города, Рид разместил свою штаб-квартиру и магазин – на момент моего визита в 2018 г. один из двенадцати магазинов национальной сети. Фирменный стиль модельера, как охарактеризовал его фэшн-обозреватель The New York Times, «пропитанный виски»[273]: в гардеробе преобладают мятые полосатые пиджаки, брюки из хрустящего льна, потертые рабочие рубашки, хлопчатобумажные платья-рубашки и высококачественные джинсы селвидж.

Чтобы укомплектовать свои компании, Чэнин и Рид наняли когорту молодых горожан – вдобавок к тридцати сотрудникам Чэнин семьдесят человек работают у Рида. Этот наплыв творческих личностей породил множество новомодных бизнесов: гастропабов, бутик-отелей, микропивоварню и студию звукозаписи Single Lock Records, сооснователем которой стал местный лауреат премии «Грэмми» музыкант Джон Пол Уайт. Ежегодно в августе Рид закатывает трехдневный фестиваль еды, музыки, моды и культуры южан, открытый для публики и привлекающий гостей со всего Юга, под названием «Шиндиг». Чэнин открыла мероприятие, которое я посетила, – «Шиндиг № 8» в августе 2016 г. – на шумном благотворительном ужине с парой сотен гостей в The Factory Café в пользу Southern Foodways Alliances, регионального института изучения южноамериканской кухни.

То, чем заняты Чэнин и Рид, называется медленной модой. Это ширящееся движение мастеров, дизайнеров, продавцов и производителей со всего мира, которые в ответ на быструю моду и глобализацию значительно умерили темпы и финансовые аппетиты, позволив себе сосредоточиться на создании вещей, обладающих внутренней ценностью, на заботе о впечатлениях клиентов и на уменьшении воздействия на окружающую среду. Этой тихой революцией движут также желание повысить качество жизни своих семей и сотрудников.

Медленная мода делает ставку на локализацию и регионализм, а не на массовость. Она чтит ремесленные навыки и уважает традиции, осваивая при этом современные технологии, чтобы сделать производство более чистым и эффективным. Смысл в том, чтобы хорошо относиться к работникам, сказала Чэнин, и «покупать у соседа с твоей же улицы, которого ты знаешь в лицо и любишь».

Она всеми силами поддерживает единомышленников из индустрии моды – хлопок ей поставляет Салли Фокс, она сотрудничает с молодым дизайнером из Нэшвилла Элизабет Пейп, работающей под маркой Elizabeth Suzann, основанной на прямом взаимодействии с потребителем, и является близким другом создательницы и пропагандистом бренда женской одежды Maria Cornejo с производством в Нью-Йорке. Когда начинающие дизайнеры спрашивают Чэнин, как ей все это удается, она всегда старается дать им ответ. «Очень важно протянуть руку следующему поколению», – пояснила она. Каждый день в 14:00 она открывает The Factory для публичных посещений: «Мы стремимся к максимальной прозрачности».

Кроме того, она верит, что главное – образование. На The Factory она организовала школу рукоделия (School of Making), социальную программу обучения шитью и издает книги о вышивании. «Студенты, которые приходят к нам из школ дизайна… Все, что они умеют, – это рисовать картинки, отсылать их и получать уже готовую одежду, – объясняет Чэнин. – Им очень не хватает понимания того, как делается одежда, – утрачены очень многие принципиально важные знания».

В 2001 г. Чэнин выпустила короткий документальный фильм «Стежок» (Stitch) об искусстве квилтинга (изготовления лоскутных покрывал) в южных штатах, чтобы показать его вместе со своей первой коллекцией. С 2016 г. в сотрудничестве с Центром изучения культуры Юга при Университете Миссисипи она работает над записью устной истории шитья на Юге. В апреле 2019 г. она представила некоторые полученные результаты в своей речи на Project Threadway Symposium – ежегодном празднике «производства, музыки и сообщества», посвященном материальной культуре, истории текстиля, хлопку и работающим женщинам. Она считает свои инициативы в области образования способом «сохранить» рукоделие – искусство, по ее словам «умирающее в нашей стране»[274]. Для Чэнин это императив: мы должны «уметь сшить себе одежду». Если мы утратим знание таких ремесел, как шитье, «что останется от культуры», спрашивает она.

Чэнин выросла среди полей хлопчатника. Ее дед с материнской стороны работал в Администрации долины реки Теннесси, дед по отцу был плотником, и оба фермерствовали. «Моя мать постоянно вспоминает, как собирала хлопок, чтобы купить себе школьную форму»[275], – со смехом говорит она. Бабушка и прабабушка Чэнин по матери работали в компании Sweetwater Mill во Флоренсе, производящей нижнее белье для военных. Ее мать преподавала математику в средней школе, а отец был плотником и коммерческим подрядчиком.

Все они учили Чэнин, что финансовая самостоятельность очень важна. Ее бабушки шили на дому – одна, по ее словам, «шила для всех белье, ночные сорочки, буквально все» – и учили этому девочку. В детстве Чэнин проводила долгие часы на чердаке в бабушкином доме, наряжаясь в старинные платья, плащи и шали. «Так я и влюбилась в одежду», – сказала она. Будучи молодой мамой – в двадцать лет она родила сына Зака, – Натали изучала моду и текстильный дизайн в Университете штата Северная Каролина. Закончив его в 1987 г., перебралась в Нью-Йорк и стала помощницей дизайнера бренда подростковой спортивной одежды на Седьмой авеню. То, с чем она там столкнулась, заставило ее пересмотреть свои мечты о карьере.

«Я много времени проводила за океаном и видела немало такого, что не считала правильным, – не хочется, чтобы люди творили подобное», – продолжала она. Приходилось слышать и ужасные истории. Одна подруга, работавшая в Gap, вспоминала Чэнин, «рассказала мне, как посетила красильню в Индии, где красящий раствор сливали прямо в реку. А в трех метрах ниже по течению дети набирали воду и пили ее. Они пили синюю краску. Река была синей. “Если делать моду надо так, то я не хочу делать моду”, – подумала я».

В 1990 г. она переехала в Вену и стала стилистом на MTV. Она вернулась в Нью-Йорк в 2000 г., как полагала, в годичный отпуск, и поселилась в отеле Chelsea. Дни она проводила в Goodwill, покупая футболки. Она распарывала их, составляла из