– Плюй сюда!

– М-м-м, – пробормотал я через пару секунд.

– Что? – спросила женщина и тут же сообразила: – А-а-а! У тебя виниры? Коронки?

Я кивнул.

– Ступай в отдел, где зубную пасту продают, – посоветовала продавщица, – возьми «Радость белочки». Сыроподобное только она отдирает. На остальные пасты даже не смотри. У нас еще маслоподобные продукты есть в запасе. Хочешь попробовать?

Я покачал головой.

– Иди тогда с богом, – махнула рукой продавщица.

Поскольку то, что прикинулось сыром, лишило вашего покорного слугу дара речи, я не мог обратиться к продавцам и ориентировался исключительно по указателям. А они были нестандартными. «Получи леща. Рыбный направо», «Толстого ребенка украсть тяжело, кондитерский налево», «Все от веревки до мыла. Хозтовары», «Купи пасту, лиши дантиста работы. Богатый ассортимент для ваших зубов и не только». Я живо нырнул в нужном направлении и углубился в дебри товаров для гигиены рта.

Почти сразу у меня возникла мысль: в советском обществе тотального дефицита всего на самом деле жилось очень даже здорово. Почему? Да потому что, увидев очередь за зубной пастой, гражданин становился в нее, испытывая нервный трепет, у него замирало сердце, в голове гвоздем торчал вопрос: хватит ли ему товара? И когда в руки, наконец, попадала заветная упаковка, покупатель приходил в несказанный восторг. Ура! Получил! Достал! Добыл! Если же неожиданно продавщица совала ему в руки два тюбика, вот тут неизбалованный советский человек впадал в эйфорию, бежал к телефону-автомату, хватал за рукава прохожего: «Разменяйте пятачок, позвонить надо. Удалось взять несколько упаковок зубной пасты, нам с женой и маме». Две копейки ему незнакомец дарил и восхищался: «Повезло тебе». Потом в семье долго говорили:

– Когда у нашей соседки день рождения? Вспомнили! За неделю до того, как папе две зубные пасты достались.

А сейчас? Бродишь между стеллажами, всего полно. На любой вкус и на каждый зуб есть средства с каким угодно ароматом. Разгон цены, как набор скорости у «Ламборджини»: за считаные секунды от нуля до космической.

– Вам помочь? – осведомился за спиной вкрадчивый голос.

Я обернулся, увидел тетушку в футболке с надписью «Ваши зубы – наша задача», схватил первую попавшуюся коробку и дернул к кассе. Больше всего я хотел оказаться дома, принять душ и поужинать. Потом лечь на диван в своей спальне, поставить на столик фужер с небольшой порцией коньяка, взять «Екклезиаст» и уже не первый раз читать гениальное произведение, автором которого одни историки считают Соломона, сына царя Давида, а другие пытаются доказать, что оно написано уже после смерти Соломона. На шорох страниц ко мне прибежит Демьянка и устроится рядом. Я укрою ее пледом и продолжу свое путешествие по «Екклезиасту». На улице завывает вьюга, ветер швыряет в окна пригоршни снега. А дома тепло, на диване уютно, и коньяк настоящий, из одноименной французской провинции. В квартире царит тишина, лишь Демьянка сопит, привалившись ко мне. Интересно, почему храп человека раздражает, а сопение, которое издает ваш домашний питомец во сне, умиляет?

Размышляя о том и о сем, я подошел к двери и нажал на звонок, Боря открыл и прошептал:

– Николетта и Сергей ждут вас в столовой.

Подавив желание сказать: «Давайте выгоним их», я нашел в себе силы кивнуть и пошел мыть руки.

И только открутив кран, я сообразил, что оставил пакет с зубной пастой в прихожей. Идти туда не хотелось, поэтому я решил воспользоваться тем, что уже было в моем санузле. Остатки сыроподобного продукта растаяли от применения любимого средства, не стоило ничего приобретать в супермаркете. Я вытер лицо полотенцем, посмотрел в зеркало и сказал сам себе:

– Рано или поздно все хорошее и все плохое завершается. В конце концов колдун устанет и уйдет спать, уводя с собой Николетту. И тогда, наконец, я получу возможность отправиться в свою спальню.

Первое, что меня удивило, когда я вошел в столовую, это посуда, из которой маменька и Сергей пили капучино. Ну, согласитесь, странно видеть шапку белой пены над эмалированной кружкой красного цвета в белый горошек.

– Ну, наконец-то! – воскликнула Николетта. – Где тебя носило?

– Сложный вопрос, сразу на него и не ответишь, – улыбнулся я, – то там, то сям. Решал рабочие задачи. Борис, что с нашими сервизами? Все разбились?

– После вашего отъезда позвонила госпожа Адилье и попросила купить такие кружки, – пояснил помощник.

– Нельзя использовать посуду, из которой кто-то уже ел и пил, – отрезала маменька. – Правда?

Вопрос адресовался Сергею.

– Чужая тарелка передает чужое горе, – кивнул колдун, – пей из своей чашки и не выпьешь ничью болезнь!

– Мы с Борисом здоровы, – невесть зачем стал оправдываться. – Регулярно проходим обследования, привиты от гриппа и других болезней.

– Я всегда включаю посудомойку на девяносто градусов, – подключился к беседе батлер.

– Можно не мыть свою посуду неделю, и ничего плохого не случится, но если взять абсолютно чистую кружку, из которой пил гость, то получишь все его проблемы, несчастья, депрессию, – объяснил Сергей. – Речь идет не о микробах, а о душевном состоянии. Миазмы уныния никакой кипяток не смоет!

Выражение «миазмы уныния» вызвало у меня приступ смеха, но я смог подавить его и не расхохотался во весь голос. А ведьмак продолжал:

– Многие люди прикидываются богатыми, успешными и счастливыми. На самом же деле они нищие, нет у них ни счастья, ни успеха. Улыбка – сплошной обман. Их известность основывается на скандальной репутации.

Николетта прижала руки к груди.

– Какие мудрые слова!

– Позовите такого в гости, и неудачник пропитает своим эгрегором чашку, и та станет отравленной, – вещал далее Сергей. – Потом ты берешь сосуд с чужими несчастьями и наливаешь туда кофе. Оно мигом получает отрицательную энергию. Что произойдет, когда ты его выпьешь?

– Завтра же выкину весь фарфор, – ужаснулась Николетта, – на нем часто ели те, кто на суаре был приглашен.

– Лучше всего давать гостям эмалированные сосуды и блюда, – продолжал ворожей, – и пометить их. Когда я покину ваш дом, спрячьте мою чашу для испивания. Во время моего нового визита достаньте ее из коробки и вручите мне.

– Потрясающе! – зааплодировала Николетта.

– А еще лучше, если люди приходят со своим инвентарем, – не выдержал я. – У каждого с собой чемоданчик, а в нем полный набор для еды: тарелки, чашки, столовые приборы. И большой пакет.

– А пакет зачем? – изобразил непонимание Боря.

– Если я правильно понял Сергея, – ухмыльнулся я, – то мыть чужую посуду у себя дома никак нельзя. Отравишь всю кухню жуткими мыслями. Лучше гостю собрать испачканное и утащить к себе домой. Весьма удобно для хозяев.