А в Интернете тебе не только про ведьм среди нас расскажут, но и выложат всю подноготную как рептилоидов, так и жителей полой Земли и, в качестве дополнительного бонуса поведают тайны истинных властителей Вселенной – разумных моллюскоидов из созвездия Лютня Георга: в подробностях, с график-выкладками и сенсационными интервью на инопланетном языке.

Заметив, как один из людей в черном, балансируя на локте пакетами со сладостями, акробатически распахивает перед лысачом дверь припаркованной у тротуара крутой тачки, Ада не без зависти посмотрела на стильный пакетик из ювелирного салона, в котором покоился резной ящичек.

Она пожелала себе перстенек с зеленым булыжником, но так его и не получила – вот тебе и исполнительница желаний агатка. Оплошала на этот раз, подвела.

– Нехорошо, – погладила карман кофты Ада, понимая, что пора вернуться на съемную квартиру и заняться кое-какими домашними делами.

Так хоть толку больше.

В этот-то момент все и случилось, причем так неожиданно и стремительно, что Ада почти не поняла, что происходит.

Почти.

Рядом с автомобилем лысого дядьки появился вдруг невесть откуда легкий мотоцикл, и сидевший на нем облаченный во все кожаное, с черным шлемом на голове человек извлек нечто блестящее и принялся из него палить.

Это нечто оказалось автоматическим оружием.

Пули градом обрушились на автомобиль лысого, на него самого, на двух его нерасторопных охранников, занятых транспортировкой сладостей. Ада, стоявшая чуть поодаль, в ужасе наблюдала, как лысый, нелепо взмахнув руками, странно изогнул спину, как будто вдруг решил заняться гимнастикой.

Смертельной гимнастикой.

Один из охранников, сумев сориентироваться, хоть и истекая кровью, выхватил свое оружие и стал палить по нападавшему, однако тот, выпустив последнюю очередь, которая прошила стеклянную витрину кондитерской, поддал газу и рванул с места, юрко лавируя между плавно текущих мимо места заказного (наверняка был наемный киллер!) убийства.

А лысый, завершив падение на спину, при этом скривил руку и уронил стильный пакет с драгоценным содержимом.

Один охранник, не шевелясь, лежал ничком на асфальте, а под ним расплывалась темная и нереально большая лужа крови. Другой, одной рукой держась за простреленное плечо, пытался помочь своему хоть и раненому, но еще живому хозяину, который, грузно брякнувшись на асфальт, охнул:

– Пакет, пакет не теряй! Там важно, для нее…

Надо же, его чуть не убили, а он о дне рождения своей пассии думает – какой, однако, заботливый!

Охранник, уже звоня кому-то по телефону, что-то орал, одной рукой подгребая к себе пакет с ящичком, в котором находился драгоценный перстень. А все еще не пришедшая в себя от произошедшего Ада, понимая, что ее только чудом не задело, ведь полностью ухнувшая вниз стеклянная витрина кондитерской находилась у нее прямо за спиной, продолжала автоматически сжимать кукленыша в кармане кофты.

Пули ведь просвистели у нее прямо над головой и не задели!

Лысый же, ревя от боли, захохотал, причем зрелище было гротескное: солидный мужчина в деловом костюме, весь в крови, исторгает дикий смех.

– Вот ведь гады! Я же отлично знаю, какая тварь меня «заказала»! Причем снова дилетантов наняли, они даже порешить меня толком не смогли. Ну, я вам покажу!

И Ада поверила, что покажет, да еще как, незамедлительно и бесповоротно.

А высунувшиеся из образовавшейся на месте витрины кондитерской дыры испуганные, но уже приходящие в себя посетители разглядывали место несостоявшегося убийства и жадно снимали все на свои смартфоны.

Какое будет сенсационное инстаграм-видео, в самом деле.

Оставшийся в живых охранник, что-то втолковывая по телефону тому, кто упорно не понимал, что же случилось, начал орать, а лысый, сидя на асфальте и истекая кровью, приказал:

– Дай мне! Я этим дебилам объясню, что к чему и куда ехать!

Охранник, явно не в себе от попытки убийства, протянул ему телефон, и в этот момент катившийся мимо них на электрическом самокате то ли студент, то ли студентка, в общем, невысокий тип в чем-то молодежном, в смешной вязаной шапочке, натянутой по самые уши, в шарфе, скрывшем всю остальную часть лица, вдруг, повернувшись, вынул из кармана что-то крошечное и открыл огонь.

На этот раз все было еще быстрее, чем в первый, и второй киллер, видимо, довершавший работу первого, засадив и в лысого, и в охранника ряд пуль, увеличив скорость, покатил дальше, а потом, выехав на проезжую часть, затерялся в потоке машин.

Лысый, повалившись на спину, уже не шевелился и не торжествовал, потому что одна из пуль угодила ему в голову. А второй охранник, хрипя, полз в сторону кондитерской. Ада, наплевав на то, что, не исключено, появится и киллер номер три, метнулась к нему – она ведь когда-то в универе проходила курсы первой медицинской помощи.

Однако, даже не будучи врачом, поняла, что дело плохо: вся спина охранника была буквально изрешечена пулями, он истекал кровью.

Тот же вдруг взмахнул рукой, в которой был зажат пакет с драгоценным содержимым, из последних сил двинул его вперед, а затем, дернувшись, затих.

Пакет оказался сбоку от Ады, причем разместился так удачно, что создавалось впечатление, будто он принадлежал именно ей, и она от испуга выронила его на асфальт.

Бери и иди себе восвояси.

Ада в ужасе таращилась на три мертвых тела: два поодаль и то, что застыло прямо у ее ног, едва не касаясь пальцами носков ее туфель.

И на пакет, в котором, как она знала, находился платиновый перстень с огромным изумрудом в обрамлении из бриллиантов.

Тут что-то впилось в руку, которой она сжимала кукленыша, и Ада, тихо вскрикнув, вытащила ее.

Видимо, опять задела острую костяную пуговицу.

Тут раздались крики, послышались завывания сирен. Откуда-то сбоку возник размахивающий руками человек в форме.

– Живо, живо, все обратно в кондитерскую. Никому не расходиться!

Зеваки поспешили ретироваться, а человек в форме проорал Аде в лицо:

– Барышня, вы что, хотите пулю заработать: ну, живо обратно в кондитерскую. Взяли свои шмотки и двинули бедрами!

И он пнул ногой пакет с драгоценным содержимым, не сомневаясь, что тот принадлежит Аде.

Та, схватив пакет, подчинилась приказу и вернулась обратно в кондитерскую, где забилась в самый дальний угол, села на пол и, внимая тому, как на улице множатся завывания сирен и нарастает гул голосов,