ей удалось подвигнуть его на разговор с домовладельцем. Сам Макс, скромняга и тихоня, конечно, никогда бы на это не пошёл.

Странно, но жадный до денег домовладелец согласился на неожиданное предложение Макса почти мгновенно. От такого поворота событий Макс сильно растерялся. Он-то ожидал от старого скупердяя отказа, а то и в резкой форме — старик не особенно стеснялся в выражениях. На случай согласия плана действий у Макса заготовлено не было. Склонный к пораженческим настроениям, он заранее нарисовал у себя в голове совсем другой финал их разговора: «Ничем не могу помочь… Обсудим в следующий раз… В дальнейшем всё может быть… Всего наилучшего…» Ну, что-то в этом роде, когда обе стороны прекрасно знают, что дело ничем не закончится, но всё равно играют предписанные роли, натянуто улыбаясь друг другу.

А главное, если говорить откровенно, ленивому Максу вовсе не хотелось резко менять привычный образ жизни, влезать в долги, беспокоиться о банковских процентах, заполнять тонны и тонны официальных бумаг…

Осознав, что его предложение встречено положительно, Макс попытался пойти ва-банк. Он решил выдвинуть хозяину условия явно неприемлемые, на которые старый сквалыга никак не смог бы согласиться ввиду его всем известной патологической жадности. Анне же преподнести отрицательный ответ как результат неравного проигранного, но героического боя, в котором он самоотверженно сражался за семейное благополучие и бюджет.

К ещё пущему изумлению оторопевшего Макса, хозяин легко согласился на пятипроцентную скидку от озвученной цены, на трёхмесячную отсрочку первого платежа, на уменьшенный первоначальный взнос и пятилетнюю рассрочку выплат при условии гарантий надёжного банка.

Совершенно ошарашенный происходящим, Макс молчал. Сухопарый владелец недвижимости истолковал это молчание как успешное окончание переговоров — он ведь принял все условия, которые выдвинул грузный краснощёкий квартирант. Тут же позвонив по нескольким адресам, бодрый домовладелец сообщил о предстоящей сделке и вызвал прямо сейчас нотариуса и банковского клерка. Тяжело дышащий Макс не верил глазам и ушам. Происходило что-то экстраординарное. На какой-то миг он засомневался, уж не сон ли это, и легонько пощипал себя за запястья. Впервые в жизни он даже не успел по-настоящему застесняться, залиться пунцовой краской во время разговора!

Так всего лишь за два с половиной часа Макс и Анна стали обладателями собственного жилья на невероятно дерзких и выгодных условиях.

…Наслаждаться приобретением им пришлось недолго. Примерно через полгода после подписания договора грянул жесточайший кризис. К этому моменту Макс только что выплатил первоначальный взнос — половину стоимости квартиры. Естественно, были закрыты все накопительные и пенсионные счета и потрачены остатки наличных денег. На оставшуюся половину они взяли кредит в банке, заложив приобретаемую недвижимость.

Анна довольно быстро лишилась работы. Максу существенно сократили жалованье и часть социального пакета. Платить проценты по кредиту месяц за месяцем становилось всё тяжелее. О продаже квартиры не могло быть и речи: цены на недвижимость, особенно малогабаритную и малопрестижную, упали более чем в два раза. Ушлый хозяин, видимо, заранее знавший что-то о финансовом катаклизме, успел распродать большую часть своих владений и теперь планомерно выкупал их обратно с большим дисконтом у наиболее нуждающихся граждан.

С большим трудом, пойдя даже на подлог, новоиспечённые собственники взяли ещё один кредит — естественно, уже в другом банке и на грабительских условиях. Надо ведь было каким-то образом выплачивать проценты и гасить потихоньку основной долг! Решение далось нелегко, но иначе банк грозился забрать квартиру за долги и попросту выставить их на улицу. Они робко надеялись на то, что ситуация на финансовых рынках в ближайшем будущем улучшится, Максу снова повысят жалование, а Анна сможет найти работу. А во что ещё им оставалось верить? На письмо с просьбой о денежном вспоможении, посланное в отчаянье сыну, пришёл неутешительный ответ. Сын писал, что сам сейчас находится в затруднительном положении, выплачивая кредит за новую квартиру и машину, кризис же разразился не только в их стране, а идёт уверенной поступью по всему миру, и поэтому свободных средств у него нет и не предвидится. Больше помощи просить было не у кого.

…Нацепив очки в старомодной оправе и перелистывая по очереди фотоальбомы из обширного семейного архива, Анна подолгу задерживалась над каждым разворотом. В молодости Макс увлекался фотографией и документировал очень подробно всю их семейную жизнь. Целый шкаф был заставлен пронумерованными, аккуратно подписанными фолиантами.

… — Хотите продать ваши воспоминания? — невозмутимый услужливый клерк, словно заправский психолог, повторил в вопросительной форме последние слова её тихо произнесённой фразы и посмотрел на сжавшуюся Анну маленькими бесцветными глазками.

Смущённая Анна, комкая в руках перчатки, молча кивнула головой: повторять позорное, как ей казалось, предложение вслух ей совершенно не хотелось.

— Что ж, это вполне возможно, — продолжил служащий и стал перебирать на столе какие-то бумаги. — В последние годы в связи с быстрым развитием технологий качество передачи стало почти совершенным, без помех и искажений. Появилась даже некая мода на чужие воспоминания. Те, кто может себе это позволить, — клерк несколько замялся, подбирая выражение, — создают под конец жизни целые галереи, включая в них события, каких им не хватило за время быстротечного земного существования. Так сказать, для полноты картины, — служащий лёгким движением расстегнул пиджак, оторвался от бумаг и ещё раз внимательно посмотрел на Анну. Потупившись, женщина убрала в карман пальто надоевшие перчатки и, сцепив руки, по-прежнему молчала.

— Прочитайте, пожалуйста, наш контракт. Он составлен грамотными юристами и учитывает все тонкости возможной сделки, — работник услужливо предложил ей присесть и протянул несколько листов машинописного текста. Анна послушно села в глубокое мягкое кресло и, поставив на журнальный столик сумку, пробежала по мельтешащим строкам глазами. Вчитываться в смысл не получалось. В знак того, что она ознакомилась с содержимым текста, Анна вновь подняла взор на человека, сидящего за столом напротив. Какой же у него неприятный, самодовольный вид!

— Хочу вас сразу предупредить, что воспоминания типа «Мой первый секс», «Невероятный прыжок с тарзанки» и «Полёт на сверхзвуковом истребителе» мы сейчас временно не принимаем, — клерк взял внушительную паузу, видимо, для того, чтобы Анна обдумала его слова, но, не почувствовав ответной реакции, возобновил монолог.

— В этих областях предложение непропорционально опережает спрос. Все хотят поделиться опытом первого секса, чтобы приобрести последний, хи-хи, — неудачно сострил служащий и изобразил на лице подобие натянутой улыбки. Насупленная Анна продолжала стоически молчать.

— Сексуальные переживания идут наравне с военным опытом, словно это одно и то же, — ещё раз попытался разрядить атмосферу клерк, но, видя, что Анна явно не расположена к его тонкому юмору, вернулся к сути.

— Ознакомьтесь, будьте так любезны, с нашими текущими ценами, — елейным