Я выждала некоторое время для того, чтобы убедиться, что боевая группа окончательно покинула территорию, а затем пошла к своей машине, попутно набирая номер Лариски.

– Лар, не слишком поздно? – услышав сонный голос, извинилась я.

– Тань, ты? Да нет, уже не поздно, скорее рано, – прикололась приятельница. За что ценю человека – чувство юмора ей не отказывает никогда. – Что-то случилось?

– Пока ничего. Тот тип, который в ВИП-кабинке сидел сегодня, часто к вам заходит?

– Ну, не каждый день, это точно. Но бывает. Обычно ту же кабинку и занимает. Она у него на брони, – откликнулась Лариса. – А что? Он бандит какой-нибудь?

– Возможно, – расплывчато ответила я. – Слушай, позвони мне, как он в следующий раз заявится, ладно?

Так я, пожалуй, смогу держать руку на пульсе. Буду знать в случае чего, какие планы местный босс мафии разрабатывает. Лариска согласилась мне помочь, смачно зевнула в трубку и отключилась. А я погрузилась в невеселые размышления. Итак, Бередунковского собираются ликвидировать. Где же он сейчас может находиться? Только я подумала о заместителе директора цирка, как запиликал мой сотовый.

– Алло! Татьяна Александровна? – раздался взволнованный голос Бередунковского. – Это вы, Татьяна Александровна?

– Это я, Ростислав Максимович. Что у вас случилось? – спросила я.

– Татьяна Александровна! Мне необходима ваша помощь! Причем срочно!

– Да что случилось-то? – спросила я в недоумении.

– Случилось то, что меня хотят убить! – выпалил наконец заместитель директора цирка.

– Так, это не телефонный разговор. Где вы сейчас находитесь, Ростислав Максимович? – спросила я.

– Где я сейчас нахожусь, – повторил Бередунковский, – я… в общем, я сначала отправился в цирк, но потом… уже позже ко мне пришло понимание, что я сам себя выдал… с потрохами и вот…

Бередунковский замолчал.

– Я ничего не поняла из того, что вы сказали, Ростислав Максимович. Сообщите мне ваше точное местонахождение, я подъеду, и вы мне все расскажите. Вы сказали, что собирались направиться в цирк. Но вы не доехали туда? – спросила я.

– Да, Татьяна Александровна, я подумал, что мне там находиться очень опасно. Это страшные люди, они ни на что не посмотрят и могут прикончить меня прямо в моем кабинете, понимаете?

– Скажите мне точно, где вы сейчас находитесь, – потребовала я. – Только так я смогу вам помочь.

– Я сейчас… в общем, на Николаевском шоссе есть питейная «Моя рюмочка», она там одна. Вот я там сейчас… Татьяна Александровна, приезжайте поскорее, – жалобным тоном проговорил Бередунковский, – иначе мне конец!

– Сейчас подъеду, Ростислав Максимович, ждите меня там и никуда не уходите, – сказала я.

Николаевское шоссе. Ничего себе! Куда же его занесло. Это же окраина Тарасова.

Я завела машину и помчалась, благо пробок почти не было. Добравшись до нужного места, я оставила машину на свободном пятачке и подошла к пятиэтажному дому, где размещалась «Моя рюмочка».

Я открыла дверь в питейную, и меня тут же окутали клубы табачного дыма. Барменша у стойки – полная женщина средних лет с оплывшим лицом наливала горячительные напитки стоявшим около нее, судя по всему, завсегдатаям этого заведения. На меня она лишь искоса взглянула.

Я прошла вглубь плохо освещенного помещения, где за пластиковыми столиками сидели самые настоящие пьянчужки: с мутным взглядом, недельной щетиной и в грязной одежде.

Заместитель директора цирка Бередунковский сидел за самым последним столиком, в конце зала. Скорее всего, таким образом он старался не привлекать в себе ненужного внимания, поскольку его внешний вид, мягко говоря, мало соответствовал основному контингенту питейной. Выглядел Бередунковский, конечно, белой вороной.

Я подошла к нему, отодвинула пластиковое кресло и села напротив.

– Татьяна Александровна! Слава богу, вы пришли! – воскликнул мужчина.

– Что случилось, Ростислав Максимович? – спросила я. – По телефону вы сказали, что вам грозит опасность, что вас собираются убить. Расскажите, кто и почему вас собирается убить.

– Да, да, конечно, сейчас я все расскажу. Признаюсь, я сам во всем виноват, только я и никто другой! Ведь человек сам выбирает свой жизненный путь, верно? А я, очевидно, выбрал неправильный путь. И вот результат! Правда, поначалу шло неплохо, весьма неплохо. И черт меня дернул связаться… О господи! Я в такое вляпался, что теперь мне конец, понимаете?

– Ничего не понимаю, Ростислав Максимович, – честно призналась я. – Вы говорите несвязно и какими-то загадками. Начните с самого начала и расскажите все по порядку, – попросила я.

– Хорошо, я готов все рассказать. По порядку, так сказать. Так вот, Татьяна Александровна, не знаю, к месту ли будет то, что я сейчас буду рассказывать, или нет…

Бередунковский сбился и замолчал.

– Ростислав Максимович, чтобы вам было легче собраться с мыслями и рассказывать, начните излагать свою биографию, – предложила я. – А уж я разберусь, что к чему. Или буду задавать интересующие меня вопросы по ходу дела.

– Хорошо, Татьяна Александровна, я понял. Значит, так. Я родился в семье инженеров, родителей уже нет в живых, царствие им небесное. У меня есть еще старший брат, Роман. Сколько я себя помню, мы с братом были предоставлены самим себе. Родители нами почти не занимались. Нет, мы не ходили голодные и оборванные. Но и достаток в семье был скромный. Средств хватало только на самое необходимое. О каких-то особых изысках и развлечениях речи вообще не было. Мы с братом окончили среднюю школу и поступили в политехнический вуз.

– Пошли, так сказать, по стопам родителей? – спросила я.

– Да, можно и так сказать. Но, скорее всего, по инерции. Надо было после школы учиться дальше, надо было искать работу после окончания вуза. Потом работать, потом пенсия и вечный покой. Такой вот алгоритм жизни. Учился в вузе я средне. Не сказать, что совсем уж плохо, но особого рвения я не проявлял. Брат вот окончил вуз с красным дипломом. Пошел работать в конструкторское бюро, постепенно поднимался вверх по карьерной лестнице. Меня взял в свой отдел. Но мне там было скучно и неинтересно. Скучно приходить на работу и уходить с нее домой по звонку. Мне, как я потом понял, больше по душе была свобода действий, возможность ни от кого не зависеть.