Неужели она обрела союзника в лице корабельного врача? Ее мысли пришли в смятение. Глубоко вздохнув, Вирджиния вызвала слезы на глазах — подвиг, который она еще ни разу не совершала.

— Я умоляла о милосердии, — прошептала она. — Я говорила ему, что я молодая, невинная и беззащитная женщина.

Вирджиния умолкла, словно не могла продолжать.

Глаза Харви расширились от потрясения.

— Не могу поверить! Этот ублюдок… соблазнил вас?

Она чувствовала, что он может стать союзником.

— Соблазнил? Не думаю, что это правильное слово.

Харви побледнел и бросил взгляд на О'Нила, который оставался спиной к ним, наблюдая за носом корабля.

— Я очень сожалею, мисс Хьюз, — сказал он, явно расстроенный. — Вы настоящая леди, и, откровенно говоря, это совершенно не похоже на Девлина.

Вирджиния была уверена, что одержала над ним верх. Она притворилась, что вытирает глаза дрожащими руками.

— Я тоже сожалею. Понимаете, у меня срочные дела в Лондоне, вся моя жизнь поставлена на карту, а теперь… теперь я сомневаюсь, что смогу выйти из кризиса, в котором оказалась. Вы его друг? — спросила она без паузы и подготовки.

Харви задумался.

— Девлин странный человек. Он со всеми держит дистанцию. Невозможно угадать его мысли или намерения. Я уже три года на борту его корабля, и это должно было сделать нас друзьями. Но правда в том, что я знаю о нем очень мало — не больше, чем все остальные. Нам всем известны его подвиги и репутация. Я считаю себя его другом — он спас мне жизнь в Кадисе,[20]но, если мы друзья, я еще никогда не знал такой дружбы.

Это звучало почти печально, но Вирджиния не собиралась поддаваться состраданию. Ее снедало любопытство.

— Какие подвиги? Какая репутация?

— Его называют «пират его величества», мисс Хьюз, — сказал Харви, улыбаясь, как будто радовался более безопасной теме. — Для него самое главное — призы, и я подозреваю, что он стал очень богатым человеком. Его боевые методы не ортодоксальны, как его стратегия и политика. Большинство и адмиралтействе презирает его, так как он очень редко следует приказам, невысоко ценит этих старцев в голубом и не заботится, знают ли они об этом. Газеты полны отчетов о его действиях на море — да и на земле тоже. Они всегда пишут, какой бал или клуб он посетил. В битве при Трафальгаре ему было только восемнадцать. Он принял командование этим кораблем и уничтожил два более крупных судна. Ему сразу дали собственную команду, и это было только началом. Но Девлин не примет командование линейным кораблем. О нет, только не он.

Харви сделал паузу, чтобы перевести дыхание.

— Почему? Что такое линейный корабль? — Вирджиния снова посмотрела на О'Нила.

Солнце играло на его светлых волосах. Оказывается, он посещает балы и клубы. Она не могла представить себе этого. Вирджиния вообразила Девлина в черном фраке, с бокалом шампанского в большой руке, и не усомнилась, что все дамы отчаянно добивались бы его внимания.

Странно, но ее этот образ совсем не волновал.

— Линкоры плавают и сражаются в традиционных боевых формированиях. Девлин слишком независим для этого. Его метод — плавать в одиночку, нападать на неподозревающих или обманывать подозревающих. Он никогда не проигрывает, мисс Хьюз, потому что редко повторяет один и тот же маневр. Люди доверяют ему свои жизни. Я видел, как он отдавал приказы, казавшиеся самоубийственными, но они приводили к победе. Большинство командиров убегает или пытается убежать, видя «Вызов» на горизонте. Он величайший из всех капитанов, бороздящих моря сегодня, поверьте мне. — Харви улыбнулся. — И я не одинок в этом мнении.

— Он нравится вам! — обвиняюще воскликнула Вирджиния.

Но, несмотря на ее враждебность, ее тоже впечатляли подвиги Девлина.

Харви поднял брови:

— Я восхищаюсь им. Этого невозможно избежать, плавая на его корабле.

— Он спас корабль прошлой ночью, — заметила Вирджиния. — Почему он не послал на мачту кого-нибудь еще?

Харви покачал головой:

— Потому что знал, что только он сможет выполнить эту миссию. Вот почему мы восхищаемся им, мисс Хьюз. Он ведет нас, и мы не можем не следовать за ним.

Она колебалась — ее сердце учащенно билось.

— Он… женат?

Харви удивился, потом рассмеялся:

— Нет! Не поймите меня неправильно: он любит женщин, и многие лондонские леди мечтают заманить его к алтарю — ему недавно присвоили рыцарское звание, — но я не могу представить себе Девлина с женой. Чтобы примириться с таким мужчиной, нужно быть очень сильной женщиной. — Он на минуту задумался. — Вряд ли Девлин когда-нибудь помышлял о женитьбе. Но он молод — ему только двадцать четыре. Пока его жизнь — море. Но когда-нибудь это может измениться.

О'Нил казался по этому описанию человеком суровым, героическим — и очень одиноким. Вирджиния снова посмотрела на него. Он стоял там же, контролируя массивный фрегат — фигура с почти видимой аурой властности. Девлин выглядел островом внутри себя, но только очень глупая женщина могла бы заподозрить в нем отшельника.

— Он неплохой человек, — продолжал Харви. — Вот почему я не понимаю того, что он сделал и что делает. Ему, безусловно, не нужен этот выкуп.

Вирджиния уставилась на него:

— Вы уверены?

— Как капитан, он получает три восьмых от каждого захваченного нами приза. Я знаю о наших успехах за последние три года. Девлин очень богат.

Вирджиния испуганно поежилась. Если этому человеку не нужен выкуп, зачем ему она?

Ей казалось, что время пришло. Вирджиния коснулась руки врача.

— Мистер Харви, я нуждаюсь в вашей помощи, — жалобно сказала она.

С него было довольно. Его уши горели, как у ребенка и классной комнате, — он знал, что они говорят о нем.

— Мартин, примите командование, — сказал Девлин.

Когда офицер подошел, он повернулся и сошел со шканцев.

Его глаза расширились при виде маленькой заложницы, положившей руку на руку Харви; ее взгляд был умоляющим, а розовые губы дрожали. Подозрение усилилось. Это походило на болтовню глупой кокетки, но в мисс Вирджинии Хьюз не было ничего глупого или кокетливого. Что же это за игра?

В то же время его раздражение уменьшилось, сменившись усмешкой. Вирджиния забавляла его.

Девлин почти улыбнулся, думая о том, как она чувствовала себя прошлой ночью рядом с его напряженным возбужденным телом. Он даже не знал, что она лежит в его кровати, рухнув туда совершенно изможденный, когда шторм прекратил терзать корабль. Но он осознал это во сне, потому что, когда проснулся, его тело требовало воспользоваться ситуацией. К счастью, в действие вступили самоконтроль и сила воли, которыми Девлин гордился с десятилетнего возраста. Игнорировать физическую потребность было нелегкой задачей, но даже не возникало вопроса, что это задачу необходимо выполнить.