объясняла. Оный фиал, между прочим, квадратный и тоже мягкий. Это чтоб, значица, на ощупь не перепутать противоядие и бальзам: руку в кошель сунул и сразу – цоп, что тебе потребно. Стражник посветлел лицом от воспоминаний – ох и дивились они с парнями этим фиалам со странным названием «тюбик». Племяш госпожи им тогда растолковал, что это госпожа Юрна, магичка из департамента, постаралась – сотворила из кожи водяной змеи. А первые фиалы стеклянные были, как у всех. Госпожа Ольга эти тюбики заказала – у них в техномире это обычное дело. А госпожа Юрна сотворила – чтоб, значит, легкий был, прочный, непромокаемый и не бился, как хрупкое стекло. Видать, совсем не дураки и вовсе не дикари в том мире. А что там магии нет, так простым солдатам оно без разницы. Без магии даже честнее. На Нрекдоле магия есть, так прибытку с нее простому солдату? Только что спину гнуть, почтение выказывая всяким зажравшимся магам. А госпожа Ольга не такая… Не спесивая. И племянник ее тоже. С увагой к простому служивому. С понятием, что в бой вместе идти. Стражник почтительно поклонился Ольге и с тоскливым интересом глянул на огромные корзины, от которых так смачно тянуло ароматом сытной снеди. Так хотелось хучь одним глазком посмотреть, что там припасла добрая госпожа, да рази ж подойдешь к этим здоровущим зверюгам? Бивни – ох! Шипы – ух! Ишь, обступили поклажу. Велела госпожа охранять – сам слышал, они и охраняют. Понимать надо!

В скверике было все спокойно и благолепно. Раскидистые деревья укрывали скамейку кружевной трепетной тенью и не пускали под свою сень шум города. Лепота! Ольга устроилась поудобнее и прикрыла глаза – так легче думается. Почему старшие наездники поступили как поступили, она и гадать не станет. Было у Ольги подозрение, что сама и спровоцировала такое отношение – им проще было обмануть сварливую женщину, чем выдерживать поток ее возражений. А она бы возразила, ясен пень! На сто бочек арестантов навозражала бы. И опять ее, Ольги, вина – забыла, что никто не обязан перед иномирянкой отчитываться. Избаловалась. «Окстись, голубушка, – выговаривала себе Ольга, едва удерживаясь, чтобы не настучать себе самой по лбу. – Это сословное общество. Забыла, как перед кастеляном Ламсом дрожала? А нынче перед королем выёживаться удумала?! Радуйся, что не заперли в кухонном чулане или еще чего похуже». Вспомнился взгляд Эрика, когда он заметил ее в «диспетчерской». Нехороший такой взгляд. Холодный. Венценосный смотрел на Ольгу с ожиданием, мол, что еще вытворит эта дрессированная обезьянка?

Вот! Она со всеми своими потугами и попытками не дать загнуться несчастному нищему хутору для его величества всего лишь потешный эксперимент. Онлайн-шоу на выживание. Ну и забава, вроде милахи Тыри, хотя Тыря вне конкуренции. Впрочем, на резоны величества Ольге было абсолютно плевать. Долго и с удовольствием. По своей ли воле или под влиянием старшего друга и наставника, но надо было признать, что Эрик вел себя более чем достойно. А перед Раимом Опекуновичем неловко, это да. Ольга даже поморщилась. Он же хороший и справедливый. А она? Всегда таких осуждала, и вот на тебе! Поставила в неловкое положение прекрасного человека. Пользуется добротой, как последняя манипуляторша. Поз-зорище. Пора, Оленька, вспомнить, кто в этой игре ферзь, а кто пешка в отбое.

Про Пашку и говорить не стоит – старшие товарищи решили, он с радостью исполнил. Именно что с радостью. А вот не надо было загонять парня в рамочки. Ольга загоняла. Пусть неосознанно, но все же. Как будто он, Павел, – десятилетняя дочка Анечка, а не полноценный военнослужащий. Она вспомнила свою забористую утреннюю обиду на парня. Кому какое дело, что она его как сына приняла. Обиделась, что мальчик маму не предупредил! Уси-пуси! А ничего, что парень давно взрослый? Год в притоне один выживал, да еще в браслетах для подавления воли. Выдержала бы сама Ольга такую школу жизни? Ой, не факт.

Да и до попадалова на Нрекдол… Мальчик сиротой рос при отце – действующем офицере. Откуда ему помнить, что такое «мама волнуется»? А Павлуша уже половину жизни без мамы.

Так, с обидками разобрались и забыли. Что там дальше?

Появление Раима Ольга ощутила сразу на трех планах. Сначала пришло понимание – он уже близко. Это было подобно легкому касанию солнечного лучика к сомкнутым векам – суровый генерал оповещал о своем появлении. Эдак деликатно постучался и попросил дозволения пересечь личное пространство. Приятно, черт возьми. И отчего его все вокруг боятся? А ведь боятся. До дрожи. Потом одна за другой пришли две вспышки от нгурулов: Свап приветствовал партнера, а Тыря по-щенячьи обрадовалась доброму знакомцу. Ну и собственный эмпатический нюх ясно давал понять Ольге, что лавэ вышел не случайно, а ради нее. Что он встревожен и капельку смущен.

Раим сел близко, хоть скамейка и позволяла держать дистанцию. Ольга тут же, не открывая глаз, привалилась плечом к плечу. Совсем чуточку, просто чтобы дать понять – вот она я, рядом.

– Прости.

Раим вскинулся и посмотрел на спокойное и серьезное лицо своей странной помощницы.

– За что простить? – и ощутил, как дернулось узенькое плечико.

– За то, что заставила чувствовать себя неловко.

– Ты точно иномирянка. Наши женщины, – Раим произнес это «наши» так, что сразу стало понятно, что имеются в виду аристократки, – видят смысл своего существования в том, чтобы мужчинам рядом было неловко.

Оля не сдержала смешок.

– А вы как хотели? Это месть за золотую клетку, – и опять дернула плечиком: нравы местных аристократок волновали Ольгу сейчас меньше всего. – От парней новости есть? – неуклюже перевела она тему.

– Павел написал, что планируется привал у четвертой вешки, там бивак оборудован кострищем и всем потребным для отдыха.

Ага, уже скоро! То, что караван миновал третью вешку, Ольга отчетливо видела на макете.

– Написал? – Вопрос был риторическим, но землянка двадцать первого века никак не могла принять и смириться с отсутствием удобной связи. Маги хреновы, мобильник изобрести не могут. Что можно написать в крошечной записочке, да еще на ходу? СМСка без смайликов. Тьфу! В ответ Раим предпочел промолчать – об удивительных средствах коммуникации землян он наслушался до ментальной отрыжки. А Ольга продолжала:

– От Косты и Ована ничего?

У Косты неплохая интуиция на изменения в пространстве. Он подобное