Он поставил чашку на блюдце, встал и поклонился.

– Счастлив видеть вас снова, милорд. Надеюсь, леди понравился ваш подарок?

– Уверен, что ей понравился подарок, так что я вам чрезвычайно признателен за помощь, мистер Постлетуэйт.

Хозяин магазина был чрезвычайно польщен представившейся возможностью поговорить с аристократом вот так… запросто…

– Могу я вам помочь выбрать что-нибудь еще, милорд? У нас есть отличные мужские перчатки.

Опять перчатки! Джулиан мог побиться об заклад, что заметил проблеск насмешки в глазах собеседника.

И произнес слова, которых боялся. Но справиться с импульсивным побуждением оказалось невозможно. Да и трусом он не был.

– Думаю, сегодня мне нужна шляпка.

Мистер Постлетуэйт не издал ни звука. Прошло несколько бесконечно долгих секунд, прежде чем он поднял глаза на маркиза.

– Это будет подарок для дамы, мистер Постлетуэйт.

– Конечно, сэр.

Джулиану хотелось, чтобы это самое «конечно» прозвучало более искренно. Он провел в магазине не более трех минут, а его уверенность в себе уже изрядно поколебалась.

Но он почти не спал, обдумывая и отвергая разные стратегии с придирчивостью, с которой не всякий полководец планирует военную кампанию. И, занимаясь этим, он изо всех сил старался не обращать внимания на факт, что поступает совершенно нерационально, хотя всегда старался действовать разумно.

И понимал, что не откажется от своих планов.

Уже под утро до него дошло, что сделать покупку, которая его интересовала, можно поручить лакею или камердинеру, но он передумал.

– Вы хотите ознакомиться со всей нашей коллекцией или имеете в виду нечто конкретное? Я бы мог показать вам…

Маркиз остановил велеречивого хозяина движением пальца. Помолчи. Дело в том, что единственным человеком, способным помочь ему удостовериться, что он купит именно ту вещь, которая необходима, была… графиня.

Постлетуэйт ошарашенно наблюдал, как маркиз, следуя инструкциям, которые должен был дать лакею, и внимательно глядя по сторонам, медленно двигается по магазину. Указания были бы следующими:

«Стань в углу магазина Постлетуэйта, том, который будет лучше всего освещен в три часа пополудни. Вероятно, он будет не так хорошо освещен в половине восьмого утра. Повернись так, чтобы оказаться прямо напротив зеркала, висящего за прилавком. (Именно так она стояла, когда я ее впервые увидел.) Убедись, что отчетливо видишь себя в зеркале. Потом развернись, и бери шляпку, расположенную справа от тебя. Ленты на ней цвета темной лаванды, а шелковые цветы – всех оттенков пурпура».

Лично произведя все перечисленные действия, маркиз, торжествуя, взял шляпку с полки.

Да, это она. Хорошо сплетенная золотистая соломка будет удачно сочетаться с цветом ее волос и глаз. По крайней мере, так полагал Джулиан. Он понятия не имел, подойдет ли цвет лент и многочисленные оттенки шелковых цветов, но мисс Вейл виднее. Женщины всегда точно знают, чего хотят, правда, мужчинам их желания нередко кажутся необъяснимыми. А ему было достаточно увидеть жадную тоску в ее глазах, устремленных на эту самую шляпку, когда он вошел в магазин накануне.

«О, женщины», – тогда подумал он. А теперь до неприличия рад, что заметил тогда ее взгляд. По причинам, которые маркиз не мог бы объяснить даже себе самому, ему страстно хотелось доставить удовольствие леди. Одной определенной леди.

– Прекрасный выбор, милорд. Отличная шляпка. Правда, немного доро…

Он почти уже договорил слово «дорогая», но замолчал, повинуясь неприязненному взгляду Драйдена. Само понятие, что какая-то вещь могла быть слишком дорогой, не говоря уже о дамской шляпке, заведомо являлось абсурдным.

Постлетуэйт и сам не заметил, как оказался за прилавком. От маркиза исходила такая энергия, что ему захотелось быть от него подальше.

– Можно сказать, вы спасли эту шляпку, милорд, – сказал он. – Иначе одна юная дама могла проглядеть в ней дыру.

– Как хорошо, что я спас шляпку от столь незавидной участи, – задумчиво проговорил Джулиан.

В комнате было прохладно. Сквозь неплотно задвинутые шторы в комнату проникал серый свет. Значит, уже рассвело, поняла Феба, и почувствовала необычайную легкость. Вероятно, так было потому, что на ней не спал толстый полосатый кот. Она похлопала руками по кровати в поисках комка теплого меха, не обнаружила его и вспомнила, где находится. А потом заметила служанку, неслышно пытавшуюся разжечь в ее комнате камин.

Служанка услышала шорох простыней, обернулась и робко улыбнулась. Ее белый чепчик съехал набок, и девушка поправила его, одновременно оставив на лбу отпечаток большого пальца, испачканного углем.

Феба улыбнулась ей в ответ. Девушка стала двигаться быстрее, но так же бесшумно, как привидение. Закончив работу, она устремилась к двери. Поддерживать огонь во всех каминах огромного дома Редмондов, не говоря уже о свечах, нелегкий труд.

Распахнув дверь, она остановилась.

– У дверей была коробка для вас, мисс Вейл. Я внесла ее в комнату.

С этими словами девушка исчезла.

Коробка? Что еще за коробка? Феба свесилась с кровати, явно слишком большой для служанки, коей она, по сути, являлась, и сразу увидела коробку, большую и круглую, в такие обычно кладут…

Едва не свалившись с кровати, Феба бросилась к коробке.

Она узнала коробку сразу – такие были в магазине Постлетуэйта. Неужели это Постлетуэйт послал ей подарок? Такой вариант представлялся крайне маловероятным, если, конечно, он не принял какую-нибудь новую религию, предписывающую своим адептам как можно быстрее избавляться от земного имущества. Он, разумеется, как и все горожане, посещал церковь по воскресеньям, но его истинным божеством был фунт. Феба не льстила себе мыслью, что нравится ему больше, чем высокий доход, хотя не сомневалась, что в табели о рангах его пристрастий занимает достаточно высокое место.

Она села на ковер перед камином и прикрыла голые ноги подолом ночной рубашки.

Потом медленно подняла крышку и начала медленно убирать сверху слой за слоем оберточную бумагу. Ей показалось, что она заметила под бумагой проблеск пурпура.

О господи.

Фебу настолько переполнили чувства, что она была вынуждена прекратить свое восхитительное занятие. Она оглянулась на кровать, почти уверенная, что увидит на ней себя спящую. Значит, это все ей снится.

Но на кровати никого не было, и она вернулась к прерванному действу. Только теперь разворачивала бумагу очень быстро, дрожащими пальцами. У нее закружилась голова.

Увидев наконец, какое сокровище было сокрыто под бумагой, она подняла глаза к потолку и мысленно вознесла благодарственную молитву.

Феба аккуратно, затаив дыхание, достала шляпку из коробки. На дне оказался небольшой листок плотной бумаги.