там… А вы отдыхайте, госпожа! Вижу, конь на ногах держится, сейчас его обиходят, подлечат, сделается лучше прежнего.

– Быстро они, – сказала я, тоже посмотрев, как Бонни с трудом бредет по двору. Ну, надеюсь, он выдюжит…

– Так вы же заметили, поди, что тут дорога то лентой под ноги ложится, то узлом завязывается! – озорно улыбнулась Моди. – Это все для того, чтобы случайный человек пути не нашел.

– А как же тогда в Норвуд попадали случайные люди? Вот брат мой, к примеру?

– Это обычно в бурю случается. Тогда же снегопад был, помните? А другие тоже кто в дождь, кто в снег приходили. Как будто смывает морок, понимаете? Все равно что дырка в заборе появляется… И тогда кто угодно может сюда забрести, если нечаянно, – пояснила Моди. – Только обратно сам не выйдет.

– Но…

– Вы про тех, что сбежали? – перебила она. – Так, думаете, хозяин им калиточку не приотворил? Далеко бы они ушли, если бы он не позволил! Так и плутали бы в трех соснах, такое тоже случалось… Давно еще, когда хозяину не прискучило в кошки-мышки с такими вот бедолагами играть!

– А это тоже часть проклятия? – спросила я.

– Нет, это еще предки господина устроили, – пояснила Моди. – Давным-давно, когда еще соседи друг с другом за каждую межу воевали. Ну, они и воспользовались… Но только схитрили: упросили посодействовать не одну, а троих помощниц, но так, чтобы те ни за что не встретились и об этом обмане не узнали! Не спрашивайте, госпожа, как им это удалось, не знаю, знаю только, что отблагодарили тех щедро! И одна сделала так, чтобы чужой и незваный сюда вообще дороги не нашел без хозяйского позволения. Другая эту дорогу заплела – хозяева и желанные гости по ней быстро проедут, а нежеланные трое суток тащиться будут! Хотя еще случайно могут пройти те, кто в дождь или метель угодит, я уж говорила… Ну а третья, – она перевела дыхание, – третья морок навела. То есть в городе-то знают, что есть такой вот Норвуд, все о нем вроде бы слыхали, но никто не может сказать, где его искать, в разные стороны показывают… В общем, все эти войны старые хозяева спокойно переждали…

– Да, а сами, надо думать, невозбранно нападали на соседей, – кивнула я, – если что не так пойдет, можно укрыться здесь, да?

– А как же, – довольно ответила Моди. – Иначе, думаете, откуда у хозяина столько земель? Те-то обычные, на них не заплутаешь. И они не вот чтобы в ближних краях, есть и такие, куда неделю ехать нужно, а то и больше. Ну да те уже потом покупали-обменивали. Я в господских делах мало смыслю, что слышала, о том и рассказываю.

– А как же сборщики податей? – поддела я. – Люди короля?

– Так подати хозяева платили исправно, – усмехнулась Моди. – Конечно, могли такого сборщика помотать по лесам да оврагам, но потом отпускали сытого и пьяного. А прочее… Ну, если король войско собирал, то отправляли, как полагается, бойцов, либо откупались. Дескать, людей мало, да и те сплошь пни лесные, лучше возьми, государь, деньгами и товарами, войско ведь кормить да одевать-обувать надо… Так и выживали.

– Недурно выживали, – невольно вздохнула я, попытавшись припомнить, слышала ли я когда-нибудь о Норвуде. Если и слышала, то не запомнила, не такое уж это приметное название! – А та фея, что проклятие наложила, участвовала в этом?

– В том-то и дело, госпожа, что нет. Видно, хозяева уже тогда ей не больно доверяли! А может, она прознала про все эти штуки и обозлилась, что не ее попросили, не ей богатые дары преподнесли, вот и взялась пакостить… Должно быть, старые господа тоже где-то просчитались, а может, феи да духи промеж собой сплетничают, вот и открылось… – Моди выразительно развела руками и спохватилась: – Так я пойду, госпожа? Скоро вернусь!

Я кивнула, и она улетучилась. Я же вдруг вспомнила кое о чем…

Сломанная увядшая роза потеряла еще несколько лепестков, единственный лист помялся в моем кармане, но я надеялась, что она еще оживет.

У меня легкая рука, об этом говорили и в обители, и дома, дескать, я сухую палку в землю воткну, так она зацветет! Племянниц поклонники заваливали цветами, среди которых было немало роз, ну так я брала увядшие растения, делала черенки, и вскоре эти розы уже пышно цвели у нас в палисаднике и в ящиках на окнах. Не припомню, чтобы даже среди зимы в доме не было зелени и ярких цветов! Вдруг и на этот раз получится?

Я обновила срез, поставила цветок в воду и выбрала ему местечко на подоконнике – достаточно светлое и теплое.

– Держись, – сказала я розе шепотом, – ты нужна хозяину!

Вместо ответа роза обронила еще один лепесток…

Моди вернулась очень быстро и выпалила, что с Бонни все будет хорошо: хоть он и устал, и потерял много крови, раны неопасные, так что он должен скоро поправиться. А еще, добавила она, хозяин зовет!

– С этого и надо было начинать, – усмехнулась я и направилась в господские комнаты.

Грегори, как и следовало ожидать, пребывал в скверном расположении духа, а белые повязки на черной шерсти выглядели несколько комично. Я, правда, постаралась принять скорбный вид и негромко осведомилась, все ли в порядке.

– Местами, – мрачно ответил он.

– Шерсть пришлось выстригать, – шепнула мне Роуз, собиравшая окровавленные тряпки, и тут уж я не выдержала и прыснула со смеху.

– Что смешного? – нахмурил Грегори густые брови, и я с трудом выговорила:

– Простите, сударь, это нервное!

– Да-да, с девушками бывает такое с перепугу, кто плачет, кто смеется, – вставила Роуз.

– У Триши нервы прочнее якорной цепи, – заметил Грегори, но тоже улыбнулся. – Верю, что она испугалась, но в истерику по прошествии столько времени – нет… Роуз, ты уйдешь, наконец?!

– Меня уже здесь нет! – поспешно ответила та и с неожиданной для такой комплекции прытью выскочила за дверь, позабыв таз. Ну да я решила, что потом сама его отнесу на кухню.

Подсев поближе к Грегори, я вопросительно взглянула на него, и он тут же рыкнул:

– Не смотри на меня этак, я не при смерти и подыхать в ближайшее время не собираюсь! Это все чушь… Неприятно, но не смертельно.

– Не злитесь, сударь, – примирительно произнесла я, коснувшись его руки. – Раны ваши заживут, шерсть отрастет, да и не бегаете вы ведь по дому без штанов? А под ними не видно, где там у вас проплешины!

– Умеешь ты утешить, – проворчал он, не выдержал и ухмыльнулся, правда, сразу же посерьезнел. – Сильно напугалась?

– Нет, –