Ростислав подумал, кивнул:

— Очень даже логично. Но вернемся к нашим проблемам. Меч и «умертвие» у нас, однако явно непригодны к использованию. Что дальше? Кстати, что это за намеки насчет всей правды? Чего я еще не знаю, что знаете вы?

Такэда отвернулся.

Сухов-старший помолчал немного, пребывая в некоторой растерянности, потом прямо глянул в глаза Светлова:

— Ты капитан спецназа и должен понять. Ваш поход с Будимиром также был отвлекающим маневром, дополнительным. Мы должны были заставить СС и ЧК поверить в основательность наших претензий на сбор новой команды Семерых. Димка — действительно очень сильный маг, но слишком юн, а проблема требовала немедленного разрешения. Нам пришлось выступить в поход раньше намеченного срока и не в качестве основных исполнителей. Главный Избавитель сейчас должен быть уже у цели.

Стало тихо.

Ростислав закрыл глаза, переваривая сказанное. Вопреки ожиданиям обиды и злости на Сухова он не испытывал. Операция была рассчитана по уровню «абсолютно секретно» и не допускала утечки информации. Досада, конечно, была — что его использовали в качестве далеко не главной фигуры замысла, но она не перевешивала очевидных преимуществ плана. Если бы он знал все с самого начала, еще неизвестно, удалось бы ему добиться того результата, какого они достигли с мальчишкой-магом, или нет.

— Не обижайся, — тихо сказал Никита.

— Я не обижаюсь, — открыл глаза Ростислав. — Все правильно. На вашем месте я поступил бы точно так же. Кто же он, настоящий Избавитель?

— Ты его не знаешь. Да и мы тоже, в общем-то, лишь извещены, но никогда с ним не встречались. Он маг из одного пограничного хрона, потомок «трех В».

— Как Сеттутеп?

— И как Святогор. Он ближе к человеку, чем к динозаврам, хотя и человеком его назвать нельзя.

— Как его зовут?

— У него нет имени, только смысловой пакет, который на человеческом языке можно условно выразить словами Имеющий Право Решать. Избавителем его назначил Собор Веера, или его Соборная Душа.

— Он действительно дошел до цели и выполнил задачу? То есть уничтожил мост Уицраора? Сухов и Такэда переглянулись.

— Мы надеемся, — сдержанно ответил японец.

— Я думаю, все в порядке, — добавил Никита. — Если бы у него не получилось, нам бы уже доложили. Так что можно возвращаться домой.

Ростислав в сомнении покачал головой.

— Почему же никому из нас не сообщили, что это событие произошло? Почему нас не отозвали?

— Не успели, — пожал плечами Никита. — Курьер, наверное, где-то в пути. Мы же не сидим на одном месте.

— Может быть, оно и так. Только я бы подождал с возвращением. Если ваш Имеющий Право, то есть настоящий Избавитель, дошел до цели — дело сделано, задача выполнена, наша миссия закончена и никто нас уже не должен преследовать. Так как это не имеет смысла. Но если…

— Я понял, — прервал Светлова Сухов-старший. — Имеет смысл подождать с возвращением несколько дней. Либо нас нагонит курьер, либо… группа ЧК. В первом случае задача действительно выполнена, и в наших услугах Веер не нуждается. Во втором — Избавитель еще не добрался до цели, и преследователи по-прежнему будут гнаться за нами, закусив удила.

Ростислав кивнул. Никита посмотрел на Такэду:

— Толя, твое мнение? Продолжаем искать хрон, из которого Уицраор строит мост?

— Нинтай, — невозмутимо проговорил Такэда по-японски. — Вата-си корэ ва ярката-о казна кэраба наримасэн.

«Прежде всего выдержка, — перевел лингвер, хотя Ростислав и сам практически сразу понял, что сказал японец. — Это надо сделать иначе».

— Как? — поднял бровь Никита, знающий японский язык.

— Чтобы отвлечь силы ЧК на себя, надо «засветиться», показать следящим системам Уицраора, что намерения наши серьезны. Предлагаю отправиться на Олирну, к Святогору. Во-первых, о нашей встрече сразу будет доложено кому следует, и через какое-то время мы узнаем результат. Никто не нападет — отлично! Избавитель дошел и сделал свое дело. Если же появится дружина «чекистов»…

— Хороший план. — Никита погладил сына по голове; они сидели рядом. — Ну, а ты что скажешь, герой? Что тебе подсказывает интуиция?

Будимир сконфузился.

— Ничего… Дядя Толя прав. Нам рано возвращаться.

— В таком случае принимаем этот план. Хрон Олирны — один из самых красивых и оптимально развивающихся, вот почему его облюбовала всякая нечисть — хочет подчинить и сосать природные соки. Примерно то же самое происходит и у нас на Земле: кто только не хотел завоевать нашу Русь — Россию. Но я уверен, добро когда-нибудь восторжествует, и войны прекратятся.

— Хотелось бы верить, — усмехнулся Ростислав. — Вот вы прошли Веер из конца в конец, наблюдали жизнь в сотнях его слоев-вселенных, но встречали хоть раз такой мир, где его базовые законы не допускали бы насилия, убийства, агрессии, страха, лжи? На физическом уровне? Где всем правит один закон — закон справедливости? Доброты? Любви? Или в нашем Шаданакаре этот императив недостижим в принципе?

— Хорошие вопросы задаешь, капитан, — усмехнулся Никита. — Лет двенадцать назад я тоже интересовался этой проблемой, пока не понял, что такое Добро, а что Зло в глобальном плане.

— Может, поделишься открытием? — дернул уголком губ Такэда.

— Добро — это всего лишь совпадение мыслей и действий разумного существа с направлением проявления Воли Творца. Зло — действие, приводящее к инволюции Вселенной Веера Миров. Как-нибудь поразмышляйте над этим, и вы убедитесь, что все беды человека, да и не только человека, проистекают из его отрицания Божьей Воли. А миры-слои Шаданакара, где правят законы справедливости и добра, есть. Это так называемые Миры Прави. Один из них — мир-вселенная Магэльфа. К ним также можно отнести мир Белобог-Руси, да и мир Свентаны, хотя он сильно поврежден «радиацией зла», болен Мировой Язвой. Есть и еще метавселенные, где Правь — единый закон жизни, хотя я лично там не бывал, просто слышал об их существовании. Создавались они Властелинами Всего и Везде на основе Волевых установок Творца Веера, и даже отступник Люцифер не смог подчинить их, переориентировать, заставить жить по своим законам, отрицающим свободу воли.

— Хотелось бы взглянуть на них хотя бы одним глазком…

— Согласен, мне тоже хотелось бы, и когда-нибудь, я надеюсь, мы посетим эти миры, если Веер уцелеет. Однако что мы решаем конкретно? Идем к Святогору в гости?

— Может, лучше его пригласить к нам в гости? — безразлично предложил Такэда.

— Куда? — фыркнул Сухов. — На Землю? Или ты имеешь в виду Маан?

— Можно и на Землю. Представляешь, какой поднимется переполох?

— Представляю! Иногда ты меня сильно удивляешь, самурай. Что это еще за идея — пригласить Святогора в гости?