пера золотого ворона могло тысячи лет сохранять свой первозданный вид, Его Величество всегда был немилостивым и скупым. Созданный им амулет оказался недолговечным. Его могли использовать лишь те, кому было пожаловано спасение от смерти, в руках других он превратился бы в обычный кусок дерева. Если владелец амулета покидал этот мир раньше положенного срока, начертанное на нем заклинание могло защитить его потомка. Но этим потомком мог стать лишь ребенок владельца амулета. На приемных детей и племянников его влияние не распространялось, более того, оно не распространялось и на внуков. Амулет можно было использовать лишь раз, для защиты только одного человека.

Но, как только Вэй Юнь повзрослел, гаошаньцы отправили его во дворец Его Величества в качестве заложника. Позже, он пожертвовал собой и погиб в пламени печи. Как он мог жениться и обзавестись потомством?

Но, даже если допустить, что у него могли быть незаконнорожденные дети, разве мог кто-либо из них прожить три тысячи лет?

Так кто же все-таки управлял пустой куклой?

Сюань Цзи заметил, что выражение лица Его Величества изменилось, но только юноша собирался спросить его, в чем дело, как по его коже пробежал холодок. Не дожидаясь его реакции, черный туман в руках Шэн Линъюаня превратился в смертоносные когти.

Стоявший поблизости Ван Цзэ был шокирован подобными переменами.

— Директор Сюань!

Зрачки Сюань Цзи резко сузились, он понятия не имел, что произошло. В следующее же мгновение до его ушей донеслось тихое шипение, и на кожу упало несколько капель теплой крови. Черный туман выволок из ближайшего дупла небольшого воробья.

Тело воробья превратилось в кровавое месиво, но в его маленьких, словно бобовые зернышки, глазах, все еще мерцал белый свет. Вдруг из покалеченного тельца вырвалась еле заметная тень, и, подхваченная порывом ветра, устремилась прямо в небо.

По спине Сюань Цзи пробежал озноб, на лбу внезапно вспыхнул огненный тотем.

— «Техника марионетки»?

Разве эта техника не являлась секретным изобретением Дань Ли? До сих пор, кроме него самого, ей владел только один человек — Его Величество…

Из рукавов Шэн Линъюаня вновь вырвался сгусток черного тумана и тут же бросился за тенью, намереваясь пронзить ее насквозь, словно острый клинок. Заметив, что тьма вот-вот нагонит ее, тень внезапно озарилась ярким, похожим на жаркое пламя, светом, и обратилась в маленькую, не больше ладони, птичку.

— Брат Линъюань! — воскликнула она.

Зрачки Шэн Линъюаня сузились, и черный туман мгновенно рассеялся. «Птичка» собиралась было сбежать, но «темный клинок», чуть было не промахнувшийся мимо цели, непостижимым образом развернулся и разрубил ее надвое.

«Птичка» издала скорбный крик, и тьма полностью поглотила ее.

У Сюань Цзи по коже побежали мурашки. Этот голос принадлежал маленькому духу меча демона небес!

Плач, похожий на самое злое проклятие, достиг ушей Шэн Линъюаня и обрушился в глубины его моря знаний. Его разум кипел. Туман окутал Его Величество, словно разъяренный дракон. На мгновение Сюань Цзи даже показалось, что он непременно уничтожит всех вокруг.

Шэн Линъюань сжал бледными пальцами виски. Черный туман превратился в тонкую иглу, длиной всего в один чи, и с легкостью пронзил кожу. Никто не знал, что он собирался сделать. Хотел ли он избавиться от яда при помощи другого яда? Однако он использовал эту «иглу», чтобы пошевелить ею в собственной голове.

— Нет! — Сюань Цзи показалось, будто с него заживо сорвали скальп. Будто эта длинная игла шевелилась в его собственном мозгу. В спешке он бросился вперед и схватил Шэн Линъюаня за запястье. Расправив крылья, он прижал Его Величество к себе, заслоняя от мира, и прежде, чем тот успел возразить, Сюань Цзи применил к нему какое-то странное заклинание. С крыла прямо к нему на ладонь упало перо. После того, как перо растаяло, превратившись в сгусток яркого света, юноша прижал пальцы ко лбу Шэн Линъюаня, а ладонью закрыл его глаза.

Шэн Линъюань на мгновение опешил. Перед глазами было темно, но ему показалось, будто лицо обдало водой из прозрачного родника. На мгновение Его Величество потерял контакт с внешним миром. Время и пространство спутались в единый клубок. Ему казалось, что он вернулся в «персиковый источник», на древнюю родину клана шаманов. Где-то вдалеке пели птицы, и ветер, шелестя, срывал с грушевых деревьев нежные цветки, а знакомый голос в море знаний неуклюже заучивал детские песенки…

В следующее же мгновение Шэн Линъюань оказался в чьих-то объятиях. Этот человек крепко сжал его изуродованную руку. Мягкий кашемировый шарф терся о его загривок. Из-за тепла чужого тела от шарфа исходил аромат моющего средства и камфорного дерева. И эта свежеть мгновенно избавила Его Величество от сильной головной боли.

Шэн Линъюань был истинным мастером проклятий. Как только боль немного утихла, он сразу же понял, что это было за заклинание, которое Сюань Цзи опустил ему на лоб. Молодой человек не на шутку удивился.

Он никогда не использовал это заклинание, поскольку оно всегда требовало слишком много сил и, по сути, было бесполезным. Оно не могло ни исцелять, ни атаковать. Оно могло лишь на время заблокировать пять из шести органов чувств. Но тот, кто его использовал, вкладывал в него частичку своей собственной жизни. Это заклинание питало его море знаний самым неуклюжим и расточительным образом, помогая ему расслабиться и успокоить разум.

Это было словно… Будто оно специально было создано лишь для того, чтобы исцелить его головную боль.

Сюань Цзи не помнил, где он этому научился. Но, стоило ему обнять Шэн Линъюаня, как юноша не раздумывая применил это заклинание, как если бы очень давно хотел это сделать.

Шэн Линъюань начал было сопротивляться, но маленький демон лишь крепче сжал его руку. Их пальцы переплелись, и молодой человек почувствовал, что руки Сюань Цзи, обычно напоминавшие ему маленькую печь, сейчас были холодными, как лед, а пульс распространялся от запястья к ладони. Он стучал так сильно, что, казалось, будто Сюань Цзи дрожал от страха.

В сердце старого дьявола что-то шевельнулось, будто порыв ветра, что внезапно смахнул пыль с крышки обветшалого гроба. Однако в следующий же момент Шэн Линъюань безжалостно оттолкнул Сюань Цзи и окинул юношу серьезным взглядом.

— Разве я не говорил тебе, чтобы ты прекратил изучать бесполезную чушь?

Сюань Цзи промолчал.

Однако опомнившись, юноша пришел в ярость. Это странное заклинание едва не выкачало из него всю кровь, понизив температуру его тела на три градуса. Сюань Цзи стиснул зубы, стараясь не допустить утечки тепла.

В руке Шэн Линъюаня был все тот же черный туман, совсем недавно поглотивший маленькую «птичку». Туман обратился