Вероника с трудом скрыла охватившее ее облегчение. Михаил Анатольевич – с ними, и значит, все не так страшно…

Гемиона посмотрела на правнучек. Мелисса и Цинтия сразу же встали и раскланялись с гостями.

– Удачи вам!

– И вам, – откликнулись все четверо. Девушки вышли.

– Что ж, стало быть, теперь мы обсуждаем детали, – вздохнула мудрая ведьма, подсаживаясь к столу.

Между ее тонких черных бровей пролегло несколько беспокойных морщинок.

– Полагаю, вы отправитесь завтра с утра…

– Нет, сегодня, – сказал капитан Хиббит. – День только начался. Зачем терять время?

Гемиона нахмурилась еще сильнее.

Друг ее уже снова отдалился от нее, думал о своем и был столь решителен, как будто они и не вели только что никакого задушевного разговора.

– Зачем? Да затем хотя бы, чтобы как следует подготовиться к походу! Или тебе, душа моя Кароль, тоже надо сначала рассказать о Броселиане? Ты уверен, что знаешь о ней все?

– Ну… – протянул капитан. – Дурманные поляны. Блуждающие тропы. Болотные огоньки. Лесные девы. Змеи-искусители, лешие. Волки и лисы-оборотни. Великаны… что еще?

– Бездомные баньши, – вкрадчиво дополнила Гемиона. – Призраки-друиды, мороки всех видов и мастей. И сам лес – то, что в нем растет, течет, стоит на месте и даже гниет…

– Ну да, – кивнул Кароль. – Не знаю только, водятся ли там драконы?

– Теперь уже нет. Но и без них не соскучишься, тебе не кажется? Всё перечисленное смертельно опасно для пришельцев. Не только для людей, но и для стихиалей. Дружелюбно к вам может отнестись разве что сам Феркаэль да кое-кто из нейтральных лесных жителей. А все остальные только попытаются заманить в какое-нибудь глухое, погибельное местечко, где и высосут досуха, а остатки превратят в трухлявый мыслящий гриб или в полоумного баука…

Капитан Хиббит передернул плечами.

– Но защита…

– Защита, – перебила его Гемиона, – о, с защитой все очень не просто! Но я вернусь к этому вопросу чуть позже, а пока хочу предупредить – поиски Феркаэля могут и затянуться. Он живет в самом сердце леса, но не сидит на месте, поскольку забот у него хватает. И если вы не встретите никого, кто проводит вас к нему, и задержитесь там, вам понадобятся еда и питье, которых не найти в Броселиане – любая ягода может оказаться ядовитой, любой ручей смертоносным… нельзя брать в рот ничего, что принадлежит этому лесу!

– Стало быть, для начала – запасы еды и питья, – деловито кивнул Кароль. – Что еще?

– Я помогу вам, как уже сказала, – Гемиона бросила на него хмурый взгляд. – Но все же советую перенести выход на завтра. Пока вы запасетесь всем необходимым… может случиться так, что Феркаэля вы не найдете до наступления ночи. А ночлег в Броселиане… – Она тяжело вздохнула. – Спать там нельзя. Огонь разводить тоже нельзя…

– Это пустяки, – нетерпеливо отмахнулся Кароль. – Ну, не поспим ночку, не привыкать. И без огня обойдемся, хватит света деревьев!

– Там светятся далеко не все деревья, – сухо сказала Гемиона. – И не возле каждого можно присесть. Не говоря уже о том, что зло активизируется по ночам!

– Черт с ним… поступим еще проще – телепортируемся на ночь подальше от этого леса, а утром вернемся…

Она покачала головой.

– Нет. Войдя в Броселиану, вы уже не сможете никуда перенестись. Лес полон чар, путающих направление, и всякая попытка телепортации приведет – в лучшем случае! – к тому, что вас раскидает по нему поодиночке. В худшем… сам понимаешь. Так что выйдете вы оттуда только пешком, как пришли. Или же с помощью Феркаэля, единственного, кто способен разогнать эти чары.

Теперь тяжело вздохнул капитан Хиббит.

– Ладно, говори уж все до конца. Чего там еще нельзя, а что все-таки можно?..

– Ходить можно, – так же сухо ответила она. – Но осторожно. Только по тропам, стараясь не наступать ни на что живое и неживое, кроме самой земли. А тропы эти почти все ведут в никуда.

Кароль взял со стола бутылку и чуть было не приложился прямо к горлышку, забыв в расстройстве чувств о хороших манерах. Но тут же спохватился, взглядом предложил вина всем остальным. И когда те отказались, налил себе полный бокал.

– Ты же умница, Гемиона, – сказал он, сделав несколько глотков. – И наверняка знаешь, как быть. Нельзя ли вызвать этого самого Феркаэля сюда телепатически?

– Телепатически он общается только со своими зверями. И никогда не выходит из Броселианы.

– Как же вы с ним познакомились?

– Встретились на опушке, когда я провожала в лес заблудившегося зайчонка. А потом он показал мне свои владения… Но это неважно. А важно то, что тебе, моя радость, необходимо перед выходом отправиться на Эльфово торжище и запастись индикаторами сонного излучения. А также – джеттатурами пятого уровня, не ниже, для распознавания мороков. Если повезет, и ты наткнешься на птенца аурона, не пожалей денег и на него тоже. Не забудь еще про вечные фляги для воды, семена дерева рох и прочие съестные припасы…

– Всего-то? – деланно удивился капитан Хиббит. – А белый слон или там ковер-самолет – они нам разве не понадобятся?

– Ну, если у тебя хватит денег – пожалуйста! Лишним ничто не окажется… Кое-какой защитой обеспечу вас я. Но не абсолютной, – Гемиона выпрямилась. – Абсолютной вы можете обеспечить себя только сами. Вот мы и подошли к главному.

Она обвела испытующим взглядом всех четверых.

– Этот лес – место, враждебное для пришельцев, как уже было сказано. И втройне он опасен для того, кто сам носит в душе ненависть, злобу, обиду, гнев – любое недоброе чувство. Всем известно, что зло притягивает зло. Но там притяжение происходит почти мгновенно, потому что в основе его лежит голод… – Ведьма жестом попросила у Кароля сигарету, раскурила ее и продолжила: – Когда-то Броселиана была гораздо приветливей к гостям и отличалась от других лесов лишь большей населенностью. Но несколько веков назад в нее пришло нечто… Феркаэль называет его Мат Мар; кажется, это означает «великие чары» на языке какого-то из иных миров. И даже сам хранитель леса не знает, кто или что оно такое. Мат Мар – существо невидимое, неосязаемое… если это вообще существо, а не простое скопление энергии. Простое – если бы это было так! Феркаэль пытался изучить его, заточить, уничтожить или хотя бы выжить из своих владений, но не преуспел до сих пор. Колдовство против него бессильно, увидеть его нельзя, в контакт оно не вступает, потому что не обладает разумом. Но действовать – действует, и это-то и есть самое страшное.

Гемиона перевела дух.

– Я назвала бы Мат Мара воплощенным злом, если бы оно имело хоть какое-то воплощение. Оно жаждет страдания и страха, живет и питается ими. Загоняют ли волки оленя, гибнет ли дерево, тонет ли в болоте незадачливый путник – оно тут как тут, вбирает в себя боль и ужас живого существа, разрастается и крепнет. Всякий, кто творит зло, – друг Мат Мара и его слуга, ибо поставляет ему пищу. Мат Мар дарует взамен наслаждение злом и силу разрушать почти любую защиту… и таким образом оно подчинило себе многих жителей леса и сделало их настоящими чудовищами.