Они ещё раз поцеловались и стали разбирать покупки. И опять сразу множество дел: готовить обед, перемыть, разложить и расставить купленное, а ещё же Жене надо себе и Алисе чего-нибудь новенького и нарядного купить, а Эркину ещё на завтра уроки делать…

– Так, – решила Женя. – Сейчас перекусим, и я пойду за Алисой, оттуда по магазинам.

– А я здесь закончу, – подхватил Эркин. – Андрей придёт, поможет.

– Да, – продолжила Женя. – А уроки Алиска тогда вечером сделает.

И Женя быстро, как всё, что делала, оделась и убежала. Эркин еле успел сунуть ей в сумочку оставшиеся от покупок полторы сотни.

Оставшись в одиночестве, Эркин озабоченно оглядел кухню и пошёл в кладовку. И там достал из тайника и тщательно пересчитал деньги. Давно, ещё весной, когда малец ему проболтался, как это они с дедом здоровско решили с деньгами, он, никому ничего не говоря, отделил и перепрятал в другой тайник долю Алисы, а потом тоже положил на книжку в сберкассе, на её имя, называется «вклад на совершеннолетие», а книжку спрятал в тайник к деньгам. И всё как-то собирался отдать книжку Жене, или просто положить к их остальным документам, но почему-то не делал этого, будто… да нет, ничего он не боится, всё нормально. Эркин тряхнул головой, снова пересчитал и спрятал деньги. Конечно, они много, очень много потратили, но осталось… нет, они вполне могут себе ещё много чего позволить.

Эркин вернулся на кухню и взялся за обед.

Он уже заканчивал, когда в прихожей открылась дверь, и затопал, оббивая снег с сапог, Андрей.

– Эгей, Эркин, Женя, кто дома?

– Я, – ответил Эркин. – Иди сюда. Ну, как?

– Здоровско! – ответил Андрей, входя в кухню. – Всё тип-топ и разлюли-малина. А Женя где?

– За Алисой пошла. Ещё по магазинам пройдётся, – Эркин улыбнулся. – За нарядненьким. Когда придут, пообедаем.

– А как же иначе, – ухмыляясь, но плаксивым тоном ответил Андрей.

Эркин рассмеялся.

– После вчерашнего как?

– Сказал же, всё тип-топ. А… а всё-таки, что это было? Ну, взбодрил ты меня, я помню, ты говорил. А потом-то я чего вырубился?

– Точки эти, – нехотя ответил Эркин, невольно переходя на английский. – Понимаешь, они… ну, чуть не так нажал или неточно, ну, рядом, и всё. А бодрости этой… её надолго не хватает. Только чтоб смену доработать, обмыться и до камеры дойти. Я как-то не подумал даже, ну, что нам ещё до дома идти, это ж дальше, чем до камеры. Да и… я ж не головой, пальцами тебя бодрил, а тут… как сами по себе делают, – и угрюмо закончил: – Голова забывает, а тело всё помнит.

– Это да, – медленно кивнул Андрей и повторил: – Да, тело помнит. Да, Эркин, а что, и убить так можно? Ну, точкой?

– Да это запросто, – отмахнулся, как от пустяка, Эркин. – Нажал сильнее, и всё. Ну, и специально для этого есть. И так… болевую, скажем, нажал как следует, так кто боль не держит, сразу вырубается, сердце заходится, понимаешь?

– А то я такого не видел. Одного измочалят в хлам, так отлежится и пойдёт, а другого чуть задели, он – брык и отрубился, по кумполу такому и врезали-то разок, а он и помер. Охранюги спорить любили, кто с одного удара наповал уложит. На доходягах у них лихо получалось. А у вас?

Эркин усмехнулся.

– Мы ж ценность, надзирателю тоже вычет не нужен. Ну, а за неповиновение смерть медленная положена, тут ты одним ударом не отделаешься. А просроченных, ну, или кого ещё почему, выбраковали, кто сортировку не прошёл, как таких кончали, я не видел.

Андрей покачал головой.

– У нас всё напоказ было. И быстро, и медленно, и по-всякому. По гроб жизни насмотрелся, – и перешёл на русский: – Ладно. Купили чего сегодня?

– Посуду, – радостно перешёл на другую тему Эркин. – Столовый сервиз и приборы. Ну, ножи, вилки, ложки всякие.

– Серебряные? – живо спросил Андрей.

– Нет, – и с небольшой заминкой, но не по слогам, а целым словом: – Мельхиоровые.

– Тоже хорошо, – одобрил Андрей. – Так что, – и подмигнул Эркину: – не хуже королевского стол будет. Так, брат?

Эркин улыбнулся в ответ, но вздохнул.

– Да нет, куда мне королевский стол. Там серебро было и хрусталь настоящий, да и я… не король, а грузчик, так что…

– Для профессора сойдёт, – перебил его Андрей. – И ковбой в обиде не будет, а лендлорд не трепыхнётся, слово даю, гадом буду.

– Угу, – не стал спорить Эркин.

Меньше всего он думал о Джонатане, с Фредди – дело другое, охотно бы посидел, а лендлорд ему на фиг не нужен, но без него Фредди не приедет, значит, надо терпеть. А вот если профессору не понравится… он же тогда заберёт Андрея. Как в кино как раз показывали, «Родная кровь» называется, как в войну подобрали, спасали, растили, а потом родители нашлись и всё, увезли. А Андрей совсем об этом не думает. Значит… значит, думать ему, он старший, и делать всё, чтоб профессор доволен остался.

Андрей искоса посмотрел на брата и не стал продолжать. Ничего, с Фредди он Эркина помирил, помирит и с Джонни. И чего Эркин так от Джонатана… топорщится? Нормальный тот мужик, ну и что, что лендлорд, родителей не выбирают, и хлебнул Джонни тоже, своего и досыта. Ничего, само не утрясётся, так утрясём.

Эркин оглядел кухню, вытер руки, повесил и расправил полотенце.

– Пошли, уроки пока начнём.

– Давай, – охотно согласился Андрей.

Школу-то им никто не отменит, ни под какой праздник.

– Знаешь, давай и на вторник заодно приготовим, в воскресенье-то некогда будет.

– Да, – сразу понял Эркин.

Конечно, если приедут в семь, сядем за стол в восемь и до утра, то он-то отоспится, а Андрею на работу. Конечно, надо сегодня всё сделать.

В маленькой комнате они устроились, как всегда: Андрей на диване, Эркин за столом. И как всегда за уроками время полетело совершенно незаметно.

– Эрик! Андрюха! – влетела в комнату Алиса. – А это мы!!!

Эркин вздрогнул и поднял голову. Алиса?! Как же он так зачитался, что даже не услышал, как Женя пришла. Он вскочил и побежал в прихожую. Андрей, отбросив учебник, ловко поймал Алису.

– Аг-г-га-аа! Попалась, племяшка!

– Пусти, Андрюха! – отбивалась Алиса и от безвыходности прибегла к безотказному аргументу: – Сейчас обедать будем.

– Ла-адно, – отпустил её Андрей. – Обед – дело святое.

Отойдя на безопасное расстояние, Алиса одёрнула юбку и «взрослым» голосом назидательно сказала:

– Ни в чём ты, Андрюха, меры не знаешь. Это тебя и погубит.

И пулей вылетела за дверь.

– Ещё ты меня воспитывать будешь! – взревел Андрей, бросаясь в погоню.

Но, влетев за