– Вы добыли оболочку?

– Нет.

– Что вы можете сказать о вертолетах?

– Мешки не подлетают близко к ним.

– Почему нельзя добыть кожу цветов с вертолетов?

– Вертолет порождает сильные воздушные потоки, которые рассеивают фрагменты шаров.

– Или до них первыми добираются демоны, – добавила Там.

Никки обернулся к ней:

– Вы приземлялись на поверхность?

– Дважды. Рут был на поверхности четыре раза.

– И какие впечатления?

– Не самые приятные.

– Зачем вам была нужна их оболочка?

– Нам нужны любые данные.

– Но есть же и старые цветы? Вы могли к ним подобраться?

– Когда мы приближаемся, они улетают. Каким-то образом они сигнализируют о нашем приближении остальным, и те либо используют весь свой водород для бегства, либо просто падают и разрушаются.

– Почему Корабль не снабдил меня этой информацией?

– Спроси у Корабля, – едко ответил Рут.

– Старые цветы предупреждали молодых о нашем приближении, – сказала Там. – Мы наблюдали это много раз.

– Но они не обращают на вас внимания, когда вы летите на водороде?

– Да, на расстоянии. Самое главное – они не атакуют.

– Как они атакуют?

– Они нападают как камикадзе – один или несколько старых цветов. Нападают они сверху. Следует статическая вспышка и взрыв при ударе об обшивку аэростата.

Рут резко опустил руку ладонью вниз. Хлоп!

– Что происходит с оболочкой газовой сферы, когда она падает на воду?

– Она быстро превращается в грязь, которая исчезает после первого же дождя, – ответила Там.

– Но на суше оболочку съедают демоны?

– С большим аппетитом, – сказала Там. – Потом происходят странные вещи.

– Мне кажется, мы пришли сюда для того, чтобы выяснить, почему Никки впал в панику, нет? – спросил Рут. Было ясно, что он хочет отвлечь Там от ее рассуждений.

Однако отвлечь Никки ему не удалось.

– Какие странные вещи?

Она заметила недовольство Рута и немного поколебалась, прежде чем ответить:

– После поедания оболочки эти твари становятся абсолютно непредсказуемыми. Они перестают бояться других хищников, начинают бесцельно носиться по кругу, не обращают внимания на потенциальную добычу.

– Мы подозреваем, что в оболочках содержатся какие-то галлюциногены, – сказал Рут.

– Явление божества, – сказал Никки. – Прозрение.

Рут пожал плечами.

– Старые особи предпочитают дрейфовать над водой и на сушу направляются только для того, чтобы атаковать колонию, – задумчиво произнес Никки.

– Они также могут поднимать из воды разных животных, а потом бросают их с высоты, – сказала Там.

Никки удивился:

– Они не едят животных?

– Во всяком случае, мы этого не видели.

– Мы ни разу не видели, чтобы они что-то ели, – сказал Рут.

– Хорошо, Никки, скажи, что случилось с тобой там, над цветами? – спросила Там.

Она собирала и анализировала данные и чувствовала недовольство Рута.

– Я не могу внятно это объяснить. Думаю, что паника газовых сфер оказалась заразительной. И для меня тоже.

– Но откуда мы знаем, что это не цветы заразились твоей паникой? – спросил Рут.

– Я сказал то, что я думаю. Я не стал бы говорить неправду.

Говоря это, Никки вдруг ощутил, как внутри него растет что-то – таким ощущением всегда сопровождалось его поэтическое озарение. Они играют с ним в вопросы и ответы! Он чувствовал какую-то извращенность в способе этой игры, но форма была сохранена – суть формы. Не хватало только адекватного языка.

Что он знал о цветах?

Оболочки растворялись… грязь в воде исчезала. Смертоносные демоны суши пожирали их и… что? Галлюцинации? Прозрение? Цвета! Шары меняли цвет, когда начинали свистеть и лепетать. Даже в состоянии паники они меняли цвета.

Теперь он по-новому взглянул на Там: белые волосы, прозрачная кожа – изменить цвет и стать медейцем.

– Вы оба мне лгали, – сказал Никки.

Лицо Там залилось румянцем.

Рут заметил эту невольную реакцию и поморщился:

– И поэтому ты не хочешь говорить нам, что с тобой там происходило?

«Я заслужил это», – подумал Никки. Он задумался, почему он не хочет рассказывать им о том потустороннем видении, какое посетило его тогда, во время паники. Он снова припомнил ту картину. В ней несомненно был какой-то скрытый смысл, что-то фундаментальное. Флоутер должен был быть… объектом почитания, уважения. Его нельзя атаковать. Но он… опасен… он смертельно опасен. От такого предмета надо убегать. Ты вынужден от него убегать.

Вынужден!

– С помощью водорода вы останавливали атаку, – сказал Никки. – Но этим вы не предупреждали панику.

– Они перестали подлетать близко к нам, – сказала Там. – Паника начиналась на все большем и большем расстоянии…

– Там! – Рут уже не скрывал своего раздражения.

– Мы должны ему это сказать. Это неправильно.

– Он до сих пор что-то скрывает, – прорычал Рут.

– Это неважно. Мы должны быть откровенны с ним.

– Там, ты же согласилась…

– Но у нас нет больше причин соблюдать соглашение!

– Надеюсь, ты удовлетворена! Ты сама притупила инструмент, с помощью которого мы могли бы… – Рут в отчаянии вскинул вверх обе руки.

Никки в недоумении переводил взгляд с Рута на Там. Рут по-прежнему был скрытен, но в каждом движении, в каждом слове Там были какие-то сигналы.

– Вы ощущали панику? – спросил Никки у Там.

– Во время первых двух полетов, когда они приближались, но не в этот раз. Рут…

– Я никогда не впадал в панику, – сказал Рут.

Это было самое откровенное признание Рута, сделанное в присутствии Никки. Этот человек начисто лишен эмоций и чувств. Он имитирует эмоции, зная, какими из них надо реагировать на разные ситуации.

Действительно ли Рут злился или просто расчетливо имитировал гнев, устраивая представление?

– Почему ты спросил, впала ли я в панику? – поинтересовалась Там.

– Чего еще вы ждете от поэта? Вы взяли меня сюда, предполагая, что я более чувствителен, чем вы. Вы надеялись, что я смогу увидеть причину паники.

– И ты ее увидел? – спросил Рут.