Мы остановились, чтобы немного передохнуть, напиться из горного ручья и перекусить. И как только мы подкрепились, Кенека, сидевший на возвышении ярдах в пятидесяти впереди, подозвал меня к себе. Я подошел, и он без лишних слов указал налево. Высоко над нашими головами, у самого подножия обрывистого утеса кратера, на расстоянии приблизительно в полторы или две мили, я заметил мерцающие крапинки – верный признак сверкающих на солнце копий. И поинтересовался:

– Кто это?

– Абанда, господин, две или три сотни их воинов преградили нам путь. Дело в том, что высоко над нами в скале есть проход на эту сторону горы, он идет вдоль расщелины в кратере. Абанда знают, что если они первыми достигнут вершины, то легко перебьют нас всех до единого, ибо путь к спасению будет отрезан. Ну а коли мы их опередим, то нас ждет безопасное укрытие в моей стране, они не посмеют следовать за нами. Так что для нас очень важно войти в ущелье раньше, чем абанда. Носильщиков я уже отправил. – И Кенека показал на вереницу людей, карабкающихся по склону в нескольких стах ярдов над нами. – Поспешим же за ними, господин, если тебе дорога жизнь.

Тем временем Аркл, Ханс и двое охотников присоединились к нам. Я в нескольких словах обрисовал им ситуацию, и мы тут же тронулись в путь. Последовала ужасная, просто не поддающаяся описанию борьба за то, кто первым достигнет цели. Проведя до этого много времени в пути, мы не отдохнули как следует и теперь очень устали, да еще вдобавок нам все время приходилось карабкаться в гору. Абанда же находились в значительно более выгодном положении: они были полны сил, а дорога с их стороны проходила по местности более ровной и пологой. Поэтому они продвигались в два раза быстрее нас. Наконец Аркл, который после вчерашней погони натер ноги и хромал, несмотря на всю свою выносливость, начал сдавать позиции. А вот носильщики, как вы помните, опередившие нас, показали великолепный результат, даже обремененные грузом. Они хорошо понимали, что сделают с ними дикари-абанда, если достигнут ущелья первыми. О боже, как же раскаленная солнцем лава жгла нам ноги, когда мы карабкались вверх!

– Полагаю, баас, многие из тех ребят, что вчера охотились на Рыжего быка, – вовек бы с ними не встречаться – убежали домой, пожаловались своим сородичам, и теперь те решили отомстить нам за погибших, – выпалил Ханс.

– Похоже на то, – проворчал я, – и боюсь, что они первыми доберутся до прохода в скале, если только таковой вообще существует.

– Да, баас прав, потому что у Рыжего быка болит пятка и он еле-еле передвигает ноги, а до скалы еще очень далеко. Но, баас, с другой стороны, абанда, сбежавшие от нас вчера, должны были рассказать своим приятелям, что такое пули. Возможно, нам удастся удержать их выстрелами, баас.

– Может быть, во всяком случае, мы постараемся. Посмотри, как шустро продвигается Кенека.

– Верно, баас, он карабкается, словно бабуин или капский даман. Небось боится попасть в руки абанда или потерять своих людей, ну а что будет с нами, этого типа не слишком заботит. Выстрелить, что ли, ему под ноги, баас, пока он не ушел далеко, чтобы поубавил прыти?

– Не надо. Пусть этот предатель убегает, вдруг нам повезет от него избавиться.

– Квотермейн! Догоняйте своих слуг, а я сам о себе позабочусь! – крикнул сильно отставший Аркл.

– Ни в коем случае: тонуть, так всем вместе.

Я взглянул на Тома и Джерри; эти двое, как обычно, были чем-то встревожены. Ханс тоже это заметил и начал отпускать в их адрес колкости:

– Почему вы медлите, храбрые охотники? Разве вы не боитесь, что Человек-сова высечет вас за неповиновение? Если ружья для вас слишком тяжелы, бросьте их, как в тот раз, когда за вами гнались слоны!

Ханс шутил довольно хлестко, несмотря на наше отчаянное положение; полагаю, он и над самой смертью стал бы подтрунивать. Впоследствии готтентот горько раскаялся в сказанном. Так бывает, когда мы от души сожалеем о своих недобрых словах, однако взять их обратно уже не можем.

Насмешки Ханса взбесили Тома.

– Скоро я расквитаюсь с тобой, желтолицый, – пробурчал он.

Готтентот лишь посмеялся над этой угрозой.

Флегматичный Джерри криво усмехнулся, но промолчал.

Однако наконец мы все-таки приблизились к скале, в которую углубились носильщики, указав нам место, где имелся проход, более напоминавший расщелину. Увы, абанда были уже совсем близко. Авангард их копьеносцев выбрался из складки в склоне горы, вышел на лавовый щит в трехстах ярдах над нами и устремился наперерез Кенеке. Однако тот все еще проворно двигался к цели, и тогда абанда запустили в него копьем. Он мигом юркнул в скалу, как сурикат в норку, хотя, пожалуй, этому типу больше подходит сравнение со змеей.

– Вот и все, – сказал я. – Мы не успеем опередить этих скотов, а убегать вниз по склону тоже бессмысленно: они нас догонят. Лучше остаться на месте, перевести дух и мужественно встретить свой последний час.

– Нет, баас, – пропыхтел Ханс, окидывая место сражения своим зорким глазом. – Смотрите-ка, абанда остановились. Они поджидают нас, чтобы убить, но между ними и отверстием в скале виднеется донга. Вон, один дикарь начал взбираться по ней.

Я присмотрелся. С левой стороны от нас действительно имелась донга, которую я поначалу проглядел. Эта трещина, несомненно, образовалась давным-давно, когда лава еще только начала застывать. Дикарям придется пересечь ее, чтобы до нас добраться.

– Вперед! – закричал я. – Еще не вечер!

Мы снова пошли, Аркл опирался на меня.

Наконец мы приблизились к скале ярдов на шестьдесят или семьдесят и увидели расщелину, в которой пропали Кенека и его люди. И как раз в этот момент перед нами возник воин абанда: он вылез из донги на нашу сторону. Я остановился, прицелился, выстрелил и… промахнулся, потому что не отдышался как следует. Сомнений быть не могло, пуля ударилась в древко копья в трех футах над головой врага, и оно разлетелось на куски. Абанда испугался, но, целый и невредимый, спрыгнул обратно в донгу, а мы продвинулись еще дальше.

Когда мы оказались на краю обрыва, бывшего некогда жерлом потухшего вулкана, я понадеялся – и, как оказалось, совершенно напрасно, – что Кенека и его люди поспешат нам на выручку. Внезапно из донги выскочили с полдюжины дикарей и преградили нам дорогу к скале, где мы надеялись найти спасительное укрытие.

Абанда явно собирались напасть на нас. Мы открыли по ним огонь и на этот раз стреляли без промаха. Они хотя и отступили, но ничуть не испугались, а, напротив, преисполнились ярости из-за смерти своих товарищей. Непрерывно стреляя, мы пробирались дальше и дальше, но я понимал, что у нас ничего не выйдет: врагов, которые выползали со дна донги, с каждым разом становилось все больше.

– Макумазан, убегай вместе с хромым баасом! Я задержу их! – крикнул отважный абиссинец Том.

Я не очень представлял, как ему удастся осуществить свой план, однако времени на раздумья уже не оставалось. Я ринулся вперед, к входу в расщелину, поддерживая Аркла. Ханс двигался бок о бок со мной. Несколько дикарей попытались было преградить нам путь, но мы застрелили их, прежде чем они нанесли удар. К моему великому облегчению, новые воины абанда не появились, и мы благополучно достигли цели и нырнули в расщелину. Внутри пространство оказалось таким узким и извилистым, что горстка смельчаков запросто могла задержать тут целую армию, как Гораций Коклес и его товарищи, защищавшие подступы к мосту в Древнем Риме. Я остановился и услышал, что снаружи все еще раздавались выстрелы.