Я ни о чем их не просила, они ничего не требовали у меня. Я давала им кров и даже стол – блюдечко с молоком, которое я однажды оставила на подоконнике, оказалось поутру девственно-чистым. (Впрочем, подозреваю, что это полакомилась Чернушка.) Ну а требовать у них мне было нечего, ну разве что… Да, чтобы Грегори Норвуд вернулся живым и невредимым, а там уж сами как-нибудь разберемся!

– Как вы спите, госпожа, – ворчала по утрам Моди, помогая мне причесываться. – Опять зубец в гребне сломался! Ну будто феи у вас в волосах ночевали!

Я могла бы сказать, что это были вовсе не феи, но вместо этого произнесла:

– Сходи возьми у хозяина в комнате лошадиный гребень. Если ему впору, так и мне сойдет!

– Ну уж увольте, к нему без спросу соваться – жизнью не дорожить, – фыркнула она и более не продолжала этот разговор.

А назавтра рассиялось солнце, и я, выйдя во двор, услыхала вдруг протяжное «гонг-го, гонг-го!» лебединого клина и даже успела увидеть его исчезающим за вершинами деревьев…

– На озеро полетели, – со знанием дела сказал Эрни, случившийся поблизости. – Они тут, почитай, каждое лето жируют. И то, охотникам не добраться, знай птенцов высиживай!

– Что проку в тех лебедях, – буркнула Роуз, тоже вышедшая подышать свежим воздухом, – хоть и большие, а жесткие, жилы одни. Вот утки по осени или там гуси – дело другое!

– Роуз, отчего бы не завести гусей? – спросила я. – Или тех же уток… Летом им найдется чем кормиться, ну а там, сама понимаешь… Да и кур можно было бы держать хоть десяток! Чем возить те яйца за сутки пути…

– И правда что, – хмыкнула она и уперла руки в бока. – Там вон, не туда смотрите, дальше, за конюшней, за рощицей, старые службы. Когда-то там не то что кур, свиней держали! Ну да этого нам не надо, а вот цыплят в следующий раз привези, ясно? – ткнула Роуз Эрни в плечо.

– А…

– Я скажу Хаммонду, – кивнула я. – Сперва возьмем немного, попробуем, как уж пойдет, а там видно будет.

– Да, зарезать и съесть мы их всегда поспеем, – улыбнулась Роуз, а я вспомнила, наконец, о чем хотела спросить который день.

– Эрни, а почему хозяин не держит собак?

Он разом понурился и отвернулся.

– Не любит, госпожа…

– Не верю, он упоминал, что охотился с собаками, а значит, тут должна была быть псарня! Любит или нет, но почему вы даже какого-нибудь дворового не заведете, чтобы брехал на чужих?

– Чужих тут не бывает, – ответил Эрни, пригладив темно-рыжие волосы. – А собаки… были собаки когда-то, госпожа. Только, сами понимаете, кормить их накладно, да и так… Кого волки съели, кто от старости подох: охотничьи уж не нужны стали, так, доживали… А вот помню, был у нас сторожевой кобель – загляденье! Ростом – во, мне до бедра, грудь – во, а зубы какие! А уж умнющий был… – Он вздохнул. – Ушел за волчицей, на ночь мы его спускали, вот он и вырыл лаз под оградой. Через день нашли его мертвым в перелеске – видно, стая задрала. Не хотели хозяину говорить, но он ведь по запаху узнал… С тех пор собак не держим. Ни к чему.

– Ясно, – ответила я и вернулась в дом.

Хорошо, что Грегори оставил мне волшебное зеркало, и я могла увидеть свадьбу Дианы не только во сне, но и почти наяву. Племянница и впрямь была чудо как хороша, а Матиас – тот просто сиял, и, сдается мне, не только потому, что брал в жены такую красавицу: он явно оценил свадебный подарок. Что ж! Если Майгель желал стоять на мостике корабля, рассекающего пенные волны чужого океана, то Матиас Лейен готов был построить этот корабль, оснастить как подобает и ждать… Думаю, Анна намекала мне именно на это. Ну да пускай у них все сладится, как задумано, они четверо явно нашли друг друга! Манфред тоже это понял, ручаюсь, уж больно у него был довольный вид!

А вот Летти, которая несла шлейф невесты, выглядела грустной. Быть может, это себя она видела на палубе корабля, разрезающего волны, ступающей на неведомые земли? А может, просто сожалела о том, что не удержала в руках розу – у нее были очень острые шипы… Однако на цветах для букета невесты шипы срезают, я знала, и когда Анна поймала его (меткости Дианы позавидовал бы королевский стрелок!), только улыбнулась. Уж ей не грозило уколоться – она знала о своем Майгеле если не все, то многое.

А я не знала о Грегори Норвуде ровным счетом ничего, если не считать той малости, о которой он соизволил поведать. Ну да я ведь и не собиралась за него замуж!

Глава 12

День проходил за днем, и однажды я вдруг проснулась от тонкого горького запаха, а еще от холодного прикосновения.

– Вы?..

– Напугал? – тихонько фыркнул Грегори. – Извини, совсем голову потерял… Смотри!

– Я не вижу ничего, темно, – ответила я и потянулась к лампе, но тут же вспомнила, что духи уж несколько дней как пропали. А куда я задевала спички?

– Не суетись, уже скоро рассветет, – сказал Грегори. – Просто принюхайся…

– Подснежник, – ответила я, втянув ноздрями воздух. – Зачем вы его сорвали?

– Я не сорвал… – Он поднес руку к моему лицу, и я различила на его ладони луковицу с комом земли и нежный-нежный, почти прозрачный цветок. – Я просто хотел… Хотел показать тебе первый подснежник. Их там целая поляна.

– Спасибо, – шепотом ответила я и поймала его за спутанную гриву, не давая отвернуться, а другой схватила за запястье. – Уже рассветает, правда что, пойдем, взглянем на него в утреннем свете? Только выйдите на минуту, я оденусь!

– Я буду ждать внизу, – негромко ответил Грегори и вышел, оставив после себя запах мокрой шерсти, талого снега и лесной прели.

«Мыть его снова со щелоком!» – подумала я, быстро надевая старое свое платье и крепкие ботинки: в лесу было не пройти, промокну так или иначе, но лучше позже, чем раньше!

– Где та поляна? – спросила я, сбежав по лестнице и едва не споткнувшись в рассветном полумраке. Грегори поймал меня свободной рукой.

– Пойдем, покажу… Держись за шею, тебе там грязи будет по колено! И цветок держи, он мне мешает.

– Ох, придется вам мыть лапы, – озорно улыбнулась я, приняв у него поникший подснежник. Нести меня на руках – на одной руке – Грегори Норвуду ничего не стоило. – Вы и так уж замызгались выше