— Марии Дмитриевне выделено место за другим столом, — вырос рядом Серебряков: руки в карманах, взгляд сверху вниз. Потом он глянул на меня: — Рад, что вы все-таки пришли, Мария Дмитриевна…

Я улыбнулась и обратилась опять к Вадиму:

— У меня, действительно, другой столик. Кажется, у бара. Так что извини.

— Понятно, — тот взглянул на Серебрякова, после опять на меня и сделал шаг назад. — Веселись, еще увидимся…

— Идемте, Мария Дмитриевна, я вас провожу к вашему столику, — предложил между тем Серебряков.

— Спасибо.

Оказалось, что тот самый восьмой столик я буду делить с самим Серебряковым и еще пятью гостями: пара дам среднего возраста и трое солидных мужчин. Меня как раз посадили между элегантной блондинкой и крупным шатеном. Эта пятерка была одета куда менее демократично, так что я выдохнула с некоторым облегчением: мое платье вполне вписывалось в царивший за этим столиком стиль. За соседним столом я заметила Татьяну, секретаря Серебрякова. Она же не удивилась, увидев меня, лишь кивнула в знак приветствия. Наверное, это она, как всегда, занималась организацией банкета, поэтому и была в курсе моего возможного присутствия.

В следующую минуту музыка стала еще тише, а Серебряков поднялся и обвел взглядом всех сотрудников:

— Прошу внимания.

Все притихли, кто-то успел сесть за столик, а кто-то так и остался стоять по центру зала, устремив внимание на директора. А дальше Серебряков произнес длинную речь, в которой поздравлял всех с годовщиной, рассказал об успехах компании за эти годы, поблагодарил всех сотрудников за отличную работу и сплоченность в команде. Затем отдельно сказал «спасибо» той самой пятерке, что сидела с нами, за сотрудничество, из чего стало понятно, что это какие-то партнеры, а в заключение предложил поднять всем бокалы за дальнейшее процветание их общего дела.

Ну а далее банкет наконец повернул в то русло, какое требовалось: официанты стали разносить порционные закуски, алкоголь в бокалах и рюмках не кончался, гости постепенно хмелели и веселели. Мой сосед справа, хорошо так приложившись к виски, принялся изливать мне свою душу и жаловаться на тяжелую жизнь олигарха. Ну а потом и вовсе пригласил на медленный танец. Пришлось выдержать еще пять минут топтания на месте под музыку и все той же исповеди, ну а дальше я надеялась хоть ненадолго ушмыгнуть в туалет.

Но меня ждал иной сюрприз. Не успела я кое-как отвязаться от «олигарха», как около меня появился Вадим. И что самое неприятное, он был уже пьян.

— Потанцуем? — осоловевший взгляд Вадима попытался сфокусироваться на мне.

И когда он успел так напиться?

— Думаю, это плохая идея, — я попыталась пройти мимо Вадима, но он преградил мне путь.

— Почему?

— Потому что тебе сейчас лучше где-нибудь присесть и отдохнуть, — боясь привлечь к нам внимание, тихо, но терпеливо ответила я. — Ты не совсем трезв, Вад…

— А-а-а… — Вадим, наоборот, говорил громко и неприятно ухмыляясь. Весь его внешний оптимизм куда-то внезапно улетучился, уступив место непривычной агрессии. — То есть я тебе противен?..

— Прекрати, Вадим, — я еще пыталась держать себя в руках. — Ты сейчас не соображаешь, что говоришь…

— Это я не соображаю? — он совсем близко наклонился моему лицу, и меня обдало алкогольными парами. — Не-е-ет, я как раз прекрасно соображаю. И какого черта ты здесь оказалась тоже понимаю. Работница Серебрякова, бл*… Только знаю, какую ты работу для него выполняешь… Шлюха… Еще и продажная. Ты ведь на него меня променяла?

Оскорбление, выплюнутое Вадимом, заставило меня пошатнуться. Кровь ударила в голову, а перед глазами потемнело. Рука взлетела вверх сама собой, собираясь влепить пощечину, но Вадим, несмотря на опьянение, ловко перехватил мое запястье и больно его сжал.

— Что, правда не понравилась? — прошипел он. — Так я могу повторить: шлюха… Учительница-шлюха… Прямо идеально для ролевых игр…

— Отпусти! — жалобно вскрикнула я от боли и унижения одновременно.

— Ты слышишь, о чем тебя просит девушка? — от ледяного голоса Серебрякова, кажется, все вокруг покрылось инеем. — Отпусти ее….

У меня же на глаза навернулись слезы. Какой стыд!

— Повторяю, — рука Серебрякова легла на плечо Вадима, сжимая его, — отпусти ее…

Тот медленно, точно издеваясь, разомкнул пальцы, затем снова ухмыльнулся, правда, уже нервно и напряженно. Я же, только получив свободу, без промедления бросилась прочь из зала. Вся эта ситуация выглядела так ужасно, что я готова была провалиться сквозь землю. Теперь уже слезы не просто застилали глаза, а душили, пытаясь прорваться наружу рыданиями. Хотела скрыться в туалете, но в таком состоянии не смогла его найти, поэтому выскочила на крыльцо. Спряталась за широкий выступ, опустилась на корточки и наконец дала волю слезами.

— Маша…

Я вздрогнула и перестала плакать. Мало того, что Серебряков так быстро нашел меня, он еще и произнес мое имя вот так, без отчества…

— Поднимайтесь. На улице очень холодно, — мягко произнес он и подал мне руку. — Пойдемте назад…

— Я не вернусь туда, — мотнула я головой.

— Не переживайте, Вадима там уже нет. Его увела охрана. Я запретил ему возвращаться на праздник.

— Я не только из-за него не хочу возвращаться, — отозвалась, пытаясь запястьем утереть слезы, но они почему-то продолжали бежать ручьями и никак не хотели останавливаться.

— Поднимайтесь, — снова попросил Серебряков. — Вы простудитесь, и Варя останется без присмотра, — он усмехнулся.

Я тоже попыталась улыбнуться и вложила руку в его ладонь.

— Простите меня, — прошептала потом и ощутила, как к горлу подступает очередной ком.

— За что? — Серебряков все еще держал мою руку, я же сама отчего-то не спешила ее убирать.

— За эту ужасную сцену, — я удрученно покачала головой. — Мне все-таки не следовало приходить сюда… Я ведь знала, что здесь будет он.

— Вы пришли ради него? — тон Серебрякова стал суше.

— Нет! — произнесла я с долей возмущения. — Я, наоборот, не хотела его видеть! Скорее, именно из-за него и не хотела идти. Зря не послушала свою интуицию…

— Не зря. Я рад, что вы пришли…

Я вскинула на него удивленный взгляд и сразу же его отвела, смутившись. Серебряков между тем, будто спохватившись, быстро снял пиджак и накинул мне его на плечи.

— Извините, надо было сразу это сделать, — сокрушенно произнес он. — Совсем я разучился ухаживать за женщинами…

— Спасибо, но не стоило…— я еще больше растерялась и даже не знала, что делать с этим пиджаком. — Я бы сама сейчас сходила за своим пальто…

— Пока вы туда дойдете… — Серебряков с полуулыбкой стал поправлять на мне пиджак, пытаясь плотнее сомкнуть на моей груди его полы.