– Печечку я приволокла. Остальное Тагиру ребята-патрульные подарили.

– Короче, про Тагу только в газетах не писали да?

– Так писали же! – Саида приподняла турку и протянула Адилю свежий выпуск «Черновика».

– Лей, пока не остыл.

Адиль присел за общий стол и развернул газету. Издание, редко жаловавшее правоохранителей, посвятило целую полосу подвигам Тагира, чья паспортная мина втиснутая между хвалебных столбцов взирала на восхищенного читателя. За исключением фотографии из личного дела герой не обнаружил себя ни на одном из снимков. В отличии от халеного патрульного, чья забинтованная конечность мелькнула на двух. Поначалу Адиль не понял, что забыли на тротуаре битые горшки с торчащими из них под разными углами декоративными пальмами. Но дойдя до деталей перестрелки расплылся в улыбке и вслух похвалил флориста – грозу террористов.

– Ты про что?

– Да Тага исполнил. Догадался ж цветами прикрыться – молодечина.

– А это да! Главное ж пишут, что одна пуля таки в горшок попала. Дошёл ты да этого места? – Саида наклонилась поближе к газете.

Адилю показалось, что гораздо ближе она наклонилась к нему и задержал дыхание. Но Саиду, кажись, проспиртованный циклон куратора никак не смущал, если не наоборот.

– Вот гляди, – поскребла свежим маникюром по абзацу Саида.

– «Молниеносные тактические решения лейтенанта Шайдабекова при кажущейся нестандартности принесли свой успех и остановили пулю, которая могла тяжело ранить или вовсе лишить жизни сотрудника полиции. Стоит отметить, что сотрудники возместили ущерб хозяйке живописных пальм, подарив три новых керамических горшка, и самолично пересадили растения», – смеясь прочитал Адиль, не припоминая таких хищных оттенков на ногтях стажерки.

– И не говори… Налить ещё?

– А давай! Выпьем же за то, чтобы сотрудники сажали только растения!

– Ну, если только кофе, – произнесла Саида, не глядя на Адиля, и выдула пар из турки.

– Всё, отныне только кофе, чай. Хотя герой наверняка проставится так, что… Но до тех пор ни-ни, совесть моя. Честно говоря, и не думал, что ты за начальника так переживать будешь.

– Мне кажется, ты для меня становишься чем-то большим…

Дверь распахнулась, и обоим предстал не к месту появившийся герой:

– Нашальнике!

Раскинув руки с медалью в одной и рамкой в другой, Тагир двинулся к засбоившему шефу. Тот ещё секунду смотрел на Саиду и заметив, что кровь всё явственней приливает к её лицу, развернулся к пафосно приближающемуся коллеге.

– Саида, ты это тоже видишь? Молниеносный лейтенант собственной персоной. Салам, награжденец! Чего изволите – чай, кофе, кокс?

– Не, последнего навалом, – Тагир вытащил из заднего кармана сложенный конверт и занюхал краешек.

– Уф! Рабочую неделю, короче, завершаем досрочно. Ну-ка? За исключительное мужество и запредельную степень самоотверженной крутизны наградируется, звездируется и всячески ништякизируется Шайдабеков Тагир Тигрулаевич. Ай ты ж, бонбончик мой!

– Да хорош, шеф!

– Кто вручал? Главный?

– Нет же! Замминистра пришел, прикинь! Камины генеры тоже были, – прихвастнул Тагир, убирая в шкаф наград-инвентарь.

– Ну не слабо, че. Я тебя часом не потеряю, не?

– Да о чем ты, Адя? Ты пипец высох со своим Хайбулой. Он, кстати, тоже был. Сказал, зайдёт чуть позже.

– Я пойду посуду сполосну, – напомнила о себе Саида, – Ты же кофе будешь, Тагир?

– Офкос, Саида, мерси сбоку и других сторон. Давай дверь открою тебе. Ты как, в порядке? Тебе, будто, поплохело, не?

– Когда герой так близко, всегда голова кружится.

– Да хорош! Ещё одна.

Тагир закрыл дверь и вновь достал конверт. Отсчитав половину, он протянул её Адилю.

– Чё, герой, по сопатке давно не прилетало?

– Да я должен был тебе. И от Камы тебе саул. Плюс, если бы не ты, меня бы там и не было.

– Сочтёмся, брат. Убери.

– Ух, Варягус, лови ключи от чьей-то жопы сегодня! Хотя погоди, – Тагир положил конверт в ящик, достал оптический прицел и протянул Адилю, – Тогда вот, держи. Трофейный.

– Другое дело. Всех теперь под прицелом держать буду.

Адиль вернулся за стол и склонился над недочитанной статьей.

– А че не пофоткался-то?

– Ты про что? Ой, да какие фотки, ты о чём? Это вон молодёжь пусть позирует. Я вообще уехать думал под шумок. Потом думаю, капец я умный: свинца своего накидал и поехал. Ну и сказал в итоге, что одного уработал – остальное Камы и ребят его работа.

– А на самом деле?

Саида зашла, когда Тагир достреливал последний рожок.

– Ну и хомяку этому подбитому отдал. На, типа, за старание, – чуть понизив голос, закончил Тагир.

– Секретите?

– Да так, по мелочи, хозяйка. Я гляжу, ты отошла. Быстро ты к герою привыкла.

Адиль молча долистывал номер.

– Саида, так, а что за мужик меня искал, ты говорила?

– А, он, кстати, телефон тоже оставил. Их двое было: отцы ребят, которых маршрутчики побили. Один точно, другой же тоже отец был да, Тагир?

– Да-да. Там суд, короче, скоро. Короче ребятам за ущерб на карман прилетит норм. В основном, которому по голове дали. Но второму тоже, наверно, что-то нарисуют. В итоге-то больше благодарил отец второго. Типа, если бы не ты, его сын сам в жизни бы к врачу не поехал побои снимать. Первый раз его тоже притащил. Или он оба раза с сыном приходил, а, Садох?

– Нет, потом уже без него. Видимо, второй раз отец пожалел паренька – так стеснялся, такой милаш смешной, в коридоре жался, даже в кабинет не зашел, – засмеялась Саида, украдкой поглядывая на Адиля.

– Мда, Саидка его второй раз тоже не прочь была бы увидеть. Приголубила бы подбитыша, чаем бы угостила…

– Что ты говорил, Хайбула сам, сказал, подойдёт сюда? – поменял тему Адиль, немного резче чем хотел.

– Да. Я уходил – он с Шапиевичем был.

– Пойду сам настигну его уже. Как раз перед главным мелькну.

Он в два глокта допил начатый кофе и подцепил из принтера чистый лист, промакивая стартанувшие из уголков рта тёмные струйки. Адиль аккуратно обошёл Саиду и направился к двери, старательно пряча лицо за бумагой и с не меньшим старанием не замечая устремлённых на него глаз.

35

– Нормально пекари обжились. Я малой, помню, за ватрушками бегал сюда. Думал он под занавес девяностых и подсдох.

– Да не, какой там. Его же в 90-е и открыли. В пятом или шестом не помню. Так что там каждый чурек на порохе замешан.

Втулившись между рабочих грузовичков Хлебозавода-№ 4, Адиль и Хайбула зачарованно наблюдали за хлебобулочным муравейником. Передовики мучного фронта оперативно и спето загружали кузова выпекаемым на заводе изобилием и прыгали в кабины с промасленными накладными в зубах. За последние полчаса от завода, величиной с двухэтажный домик, по