Ноэто было несамым худшим, что произошло. Отец Глебоса понял, откого сын наслушался историй, ирешил, что человеком, которого должен был убить Глебос, станет тасамая рабыня.

—Завтра тыееприкончишь. Это поможет тебе повзрослеть,— угрюмо сказал отец иушел.

Глебос решил иначе. Подросток ночью перерезал горло стражникам, что его караулили, исбежал вновь. Только наэтот раз, прежде чем добраться доВяжска, онпосетил три города, успешно скрываясь оттех, кто его искал.

Находиться вВяжске больше недели паренек нежелал— это было опасно. Онбыпрошел ичерез этот город, как проходил через другие, новыпал шанс достать редкую Сферу иллюзий, которую обещали внаграду мечникам. Пришлось украсть двуручник уторговца оружием. Если бысферу давали внаграду лучникам, Глебос выкрал былук. Порассказам няни, такая сфера могла изменить внешность, одежду, рост идаже голос. Идеальный предмет, чтобы скрыться отвездесущих ищеек отца. Теперь Глебос нежелал иметь ничего общего скланом Кровавой луны.

Дружба для Глебоса тоже была вновинку. Унего никогда небыло друзей— отец считал ненужными любые связи, кроме привязанности сына котцу ибудущего главы— кклану.

—Янезнаю никого, кто будет достаточно одарен или умел, чтобы стать другом тебе,— говорил отец.— Возможно, когда станешь взрослым, тынайдешь такого человека. Аможет, инет. Да, скорее всего— ненайдешь.

Напротяжении двух последующих дней Глебос выигрывал схватки, ивидел, что его первый друг становится все радостнее после каждой победы. Если раньше Вилатос, этот угрюмый мальчик, мог неулыбаться часами, тотеперь после схваток онвстречал Глебоса едва линесраспростертыми объятиями. Мечнику нравилось, что его успехами восхищались.

Аеще Глебос проникся кВилатосу непритворным уважением. Ведь уэтого парнишки небыло клана, его нетренировали, нагружая только тем весом, который онможет вынести напределе сил, ноВилатос тем неменее зубами выгрыз себе место вмире. Заработал деньги накомнату втрактире, научился ловить иубивать орков, огромных чудовищ, отодного взгляда накоторых Глебос запаниковал ииспользовал мощнейшее заклинание.

Онбыл безмерно слаб, его первый иединственный друг. Слабый, бесталанный, хилый, неспособный выучить простейшие техники, бесправный простолюдин. Вилатос небегал, аеле таскал ноги, бил копьем, будто пытался отогнать муху размером спса, выдыхался еще допервой сотни подтягиваний, ирекорд вотжиманиях унего непревышал трехсот семи раз. Будь Глебос настолько безжильным, его бысбросил сзамковой стены отец, либо забили палками наставники, аВилатос жил, смешно карабкаясь ксвоим низеньким вершинам. Иего дух, который боги поошибке засунули невсказочного великана, авчеловеческого детеныша, помогал ничтожному, немощному телу преодолевать трудности, анепросто вмомент умереть, как такой хлипкий человек должен был сделать посвоей природе.

Вот ииспытывал противоречивые чувства Глебос. Содной стороны, друг был жалок, асдругой— хладнокровен исилен духом. Нодругом его все-таки хотелось считать, поэтому Глебос просто выкинул изголовы слабость Вилатоса. Истарался выкидывать ееснова иснова, хотя тараз заразом возвращалась обратно. Впрочем, тренировки наокраине леса, где деревья закрывали ихотпосторонних взглядов, приносили свои плоды: Вилатос становился быстрее исильнее, искоро обещал дойти дотого уровня, когда смог быпосоревноваться счетырехлетним Глебосом издалекого прошлого.

* * *

Прежде язанимался физическими тренировками ипод контролем городских наставников, исамостоятельно. Падал отусталости, блевал отперенапряжения, думал, что больше немогу. Нояинепредставлял, что прошлые тренировки были подготовкой ктеперешним.

Явсе-таки уломал Глебоса натренировки сверх обучения меня навыку бега. Итеперь жалел обэтом каждую секунду наших занятий.

Солнечный свет проникал сквозь кроны деревьев, освещая утоптанную траву намаленькой полянке, где яготовился кочередной тренировке. Мой маленький мрачный наставник стоял уграницы поляны. Какие ониспытывает эмоции вовремя моих тренировок, для меня уже давно неявлялось секретом— Глебос смотрел наменя снеизменным презрением вглазах. Его придирки иворчание сопровождали каждую мою попытку взять очередную вершину, которую онназывал «обычным заданием».

—Малый комплекс уклонения,— скомандовал Глебос.

Если верить маленькому мечнику, этот комплекс позволял уклоняться отстрел иударов— противник просто несможет попасть потебе ибудет промахиваться, если отточить движения идвигаться сдостаточной скоростью. Стрелы будут лететь туда, где тыбыл секунду назад, или туда, куда тыточно несместишься. И, если верить ему, уменя выходило отвратительно.

Ияскользнул вперед, двигаясь, как змея. Тело перетекало изпозиции впозицию, незамирая нинамгновение. Ятопрыгал вперед, токувыркался, топрижимался ктраве, отступал или смещался вбок. Все мои мышцы были напряжены— пройдя отодного края поляны кдругому, явзмок, как после жесточайшей тренировки.

—Ужасно,— выплюнул маленький говнюк. Голос мечника выражал гремучую смесь изпрезрения испеси, которая быподошла древнему ехидному деду. Явздохнул, понимая, что впереди меня ждет новая порция наставлений, ипопытался наскрести все самообладание, что оставалось вомне, чтобы невзорваться. Когда ятренировался, Глебос всегда находил, что покритиковать.

—Тебе нехватает нирезкости, ниплавности, Вилатос,— бросил он,— Тывыполняешь эту комбинацию ужасно медленно! Лучники, стреляющие втебя, станут смеяться, когда такое увидят. Они подумают, что тытанцуешь. Пройди пополяне еще разок, нодвигайся так быстро, как только можешь.

Маленький засранец поддерживал ужасно, нонеплохо умел находить нужные слова: подогреть меня онточно смог. Отзлости ижелания наконец выполнить этот комплекс внутри меня все бурлило. Огонь стремления доказать Глебосу, что яспособен выполнить хоть что-то, полыхал чуть пониже моей спины имотивировал, как никто иникогда.

Ярванул так быстро, как только мог. Позади меня поднялась ввоздух хвоя. Вушах загудел ветер, ивпервый кувырок яушел идеально. Потом— прыгнул влево, уходя отвоображаемых стрел, подскочил, кувыркнулся вправо, приземляясь наноги, иснова ушел вправо. Насекунду прильнул ктраве, упираясь внее иступнями, иладонями, икогда япопытался подняться, одновременно оборачиваясь вокруг себя, чтобы увидеть воображаемых лучников ирешить, вкакую сторону прыгать, мои ноги заплелись, иярухнул.

Исразу жевскочил, пусть голова икружилась. Сейчас начнется…

—Неплохо,— неожиданно сказал Глебос,— первые три секунды тысмог быуворачиваться отвыстрелов покалеченной пятилетней девочки. Ноэто ровно наодну пятилетнюю девочку больше, чем вчера. Унас, похоже, исвестибулярным аппаратом проблемы, а, Вилатос?

Янеответил— отошел ккраю поляны, подождал, пока голова перестанет кружиться иснова начал упражняться. Япадал, путал местами упражнения, нопродолжал трудиться, зная, что только через труд иупорство можно достичь успеха.

Вконце тренировки яупал без сил. Япоходил напловца, который зачем-то прыгнул вреку водежде: ибрюки, ихолщовая рубашка пропитались отпота. Ялежал сзакрытыми глазами, слушал надсадное дыхание, иостерегался открыть глаза, чтобы снова увидеть ехидный взгляд мальчишки. Вместо этого яулыбался самому себе— наконец этот мир подостоинству оценил мои кульбиты.