Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Екатерина пересекает комнату, направляясь к полке, в животе у нее урчит.
– Не больше семи метров. – Она открывает небольшую коробку и что-то оттуда достает. – Умираю от голода.
– Я тоже. У меня для тебя сюрприз.
Екатерина оборачивается с улыбкой:
– Какой?
– Лучший столик в «Фишерс Фриц». – Он тоже широко улыбается, смотрит на часы. – Такси прибудет за нами через час.
Екатерина – сейчас она чуть полнее, чем в юности, и куда больше предпочитает житейские радости, – слегка подпрыгивает от восторга, хлопает ладонью свободной руки по сжатой второй.
– «Фишерс Фриц»? Как тебе это удалось? Неужели там работает кто-то из нашей Линии?
Маккавей красноречиво потирает большой палец указательным и средним.
– Нет, Екатерина. Я сделал все по старинке.
– Что ж, – говорит она, сияя от радости и уже обдумывая меню. – Вот пульт.
Маленькая металлическая трубка летит через всю комнату и приземляется в ладонь Маккавея. Он переворачивает ее, открывает крышку. Под ней – красная кнопка.
– Нажать три раза подряд. – Екатерина трижды топает ногой, показывая, в каком ритме.
– И все?
– И все. Отменить нельзя. Обратного пути не будет.
– Отлично.
Екатерина осматривает комнату, проверяя, не забыла ли чего-то. Не забыла. Пищат и гудят медицинские аппараты. Маккавей и Екатерина слышат ровное и глубокое дыхание Байцахана.
– «Фишерс Фриц», – мечтательно произносит она. – Замечательный сюрприз.
Маккавей сияет. Кладет руку ей на плечо. Слегка сжимает.
– Да, мама. Ты, я и бутылка шампанского «Крюг» 1928 года.
Отличный последний обед.
* * *
КОМУ: [email protected]
ТЕМА: ПРИВЕТ – ПОЖАЛУЙСТА, ПРОЧТИ НЕМЕДЛЕННО!
ПРИОРИТЕТ: СРОЧНО
Привет, Касс.
Это Уилл. Что вполне очевидно. Как ты? Как Пити и Гвен, как поживает маленький болван Крабэпл? Иоахим получил, наконец, работу в госпитале?
Ладно, дело вот в чем. Я специально завел аккаунт на Gmail, чтобы сообщить тебе кое-что, о чем нельзя писать с адреса, зарегистрированного в НАСА. Это секретно. Очень, очень секретно. Но и ОЧЕНЬ ОЧЕНЬ ОЧЕНЬ важно. Не хочу тебя пугать, но это вопрос жизни и смерти. Твоей, и твоих детей, да и, что уж там, вообще всех вокруг. Не просто вокруг тебя – вообще всех вокруг, всех, кто живет в радиусе сотни миль от Атлантического океана. А возможно, и всех, кто живет на планете Земля.
Ты, конечно, помнишь, что я уже пять лет работаю по программе NEO, в команде, которая исследует небо на предмет падающих с него камней на расстоянии 1,3 астрономической единицы от Солнца. Большинству людей эта работа кажется скучной, но ты меня знаешь – я люблю свою работу. Цифры и космос – моя стезя. Навсегда.
Мне так казалось.
Мы обнаружили кое-что огромное, Касс. Кое-что, чего не могли предвидеть. Оно очень близко и возникло будто из ниоткуда, как будто вывалилось из червоточины или какой-то складки пространственно-временного континуума. Оно и в самом деле очень, очень близко. Настоящий гигант. Мы должны были бы заметить его еще несколько лет назад и сразу приступить к разработке плана по изменению его курса. Теперь уже ничего нельзя поделать. Правительства пытаются что-то придумать, но они действуют впопыхах – и ОЧЕНЬ напуганы. Ребята в JPL, лаборатории реактивных двигателей, в полной растерянности. Ни один из их аппаратов не может уничтожить эту штуку или хотя бы сбить с курса. Его появление – кстати, астероид назвали Аваддон, на иврите это значит «Губитель», – выбило нас из колеи, заставило снова пересмотреть базовые представления о науке. Многие просто перестали появляться в офисе.
А теперь к делу, Касс. Если наши расчеты верны, эта штука врежется в Землю через 82–91 день. Уже сейчас я на 95 % уверен, что она упадет где-то в Северном полушарии, возможно, в Центральной Атлантике, не исключено, что чуть ближе к США, чем к Европе. Пытаться перечислить последствия такого столкновения бессмысленно. Просто представь, что будет, если собрать у всех государств ядерное оружие, помножить его мощность на десять и поджечь фитиль – до взрыва останутся секунды. Это будет конец… Конец всему, Касс. Всему.
Тебе нужно подготовиться и все спланировать. Рано или поздно эта информация просочится в печать или будет предана огласке официально; как только это произойдет, мир изменится. Не знаю, что именно произойдет, но оставаться в Бруклине нельзя. Садись в машину – а лучше возьми в аренду кемпер побольше и загрузи его едой и ружьями, они могут понадобиться, как бы тошно мне ни было это говорить, – и двигайся в сторону от побережья. Мы с Салли тебя встретим. Где именно, я тебе скажу через несколько дней, но, скорее всего, где-нибудь в глуши, поближе к канадской границе (как только все выплывет наружу, по всей стране появится куча вооруженных психов). Может быть, выберемся в Монтану или Северную Дакоту.
Пожалуйста, поверь – это все не шутка. Я в здравом уме. Начинай готовиться прямо сейчас, пока остальные тоже не впали в панику. Аваддон приближается и несет конец тому миру, который мы знаем.
Позвони мне, если хочешь об этом поговорить. Позвони мне.
XXOOXXOOXXOO, твой большой брат Уилл.
Тоннель лондонского метро, возле станции Хай-стрит Кенсингтон
Сара бежит изо всех сил. Бежит и не думает о его смерти.
Еще одной смерти.
Смерти Яго.
Был ли он там? Точно ли он погиб? Да. Да, наверняка.
Да.
Если он и выжил, сейчас солдаты уже точно его прикончили.
Еще одна смерть.
Она бежит. Видит развилку в путях, поворачивает на юг, – по словам Яго, это сервисный тоннель.
Яго, которого больше нет.
Яго, которого она любит.
Которого она любила.
Теперь в прошедшем времени. Так же было и с Кристофером. Сара бежит, шлепая по лужам. Ленты из стали отражают слабый свет ее фонарика. Она бежит. Необходимые детали всплывают в голове, будто произнесенные голосом Яго. Она не обращала на них внимания, когда он озвучивал свой план в комнате отеля, но тренированный мозг автоматически зафиксировал все.