— Достаточно хорошо, — ответила Ева.

— Вы с ней давно знакомы?

— А разве нужно быть давно знакомым, чтобы хорошо знатьчеловека? Иногда достаточно одного знакомства.

— Значит, вы считаете, что знали ее хорошо? —уточнил Дронго.

— Если вам не нравится мой ответ, могу сказать, что язнала ее недостаточно хорошо, — обиделась Ева.

— Можете ее охарактеризовать?

— Умная, волевая, красивая, всегда знала чего хотела.Мужикам нравилась, хоть грудь у нее силиконовая, — ядовито заметила Ева.

— А все остальное было свое? — пошутил Дронго.

— Как сказать, — Ева прикусила губу. — Ей былоне двадцать, а целых двадцать пять. Она следила за своим телом, ездила наразные курорты, принимала ароматические ванны. Вы же видели, какое у нее былозагорелое и тренированное тело. Думаете, она все время проводила на пляжах?Нет, в соляриях и в московских фитнес-центрах. И зубы у нее были не свои, это яточно знаю. Нос она себе чуть выпрямила…

— А руки и ноги? — не удержался Дронго.

— Свои, — серьезно ответила Ева, — хотя,возможно, она немного исправила себе коленки. Но я в этом не уверена.

— В общем, не женщина, а ходячий экспонат попластической хирургии.

— Ну почему так? Свое лицо она пока не трогала. Неуспела.

— И уже не тронет никогда, — грустно напомнилДронго. — А кроме силикона в ее грудях, что еще интересного вы можете оней рассказать?

— Ничего. Она была красивой и умной. Больше ничего.

— Вы были с ней знакомы раньше?

— Нет. Когда она приехала в Москву, якобы поступать втеатральный, я еще ходила в четвертый класс. Нет, конечно, мы не знали другдруга раньше.

— Как вы считаете, Нина могла украсть деньги?

— Нет, конечно. Она ведь была не дура. Понимала, чтоОлег все вернет. И если понадобится, наймет людей и они ее так обработают, чтоникакая пластическая хирургия не поможет. Нет, нет. Нина деньги не тронула бы.А вот драгоценности могла забрать. Это ведь были уже ее камни, — оченьделовито сообщила Ева.

— Я вас не спрашивал про ее украшения, — заметилДронго.

— Об этом все говорят, — слегка огрызнуласьона. — Все знают, что у Олега из номера пропали и деньги, и драгоценности.

— А что вы думаете об Олеге Базурове?

— Типичный мешок с деньгами. Жадный, злой, холодный ичерствый. Я с таким ни одного дня не прожила бы. Сначала дарит любимой женщинеукрашения, а потом бегает по отелю с криками, что его обокрали. Жадюга исволочь.

— Он мог убить Нину?

— Не знаю. Но, наверное, мог. У таких людей нет ничегосвятого.

— А ваш друг Тигран? Он тоже бизнесмен?

— Он другой, — сразу отозвалась Ева, — совсемне такой. Тигран мягкий, добрый, отзывчивый, понимающий. И потом, кавказскиемужчины обычно более щедрые.

— Догадываюсь, — усмехнулся Дронго. Этой девочкесовсем не обязательно знать, что сидящий перед нею эксперт родом из Баку.

— Конечно, у Тиграна тоже есть недостатки, а у кого ихнет? Он нередко верит людям, которые затем его подводят.

— Аркадий тоже бизнесмен. Что вы думаете о нем?

— Хитрован, выдающий себя за простака, —охарактеризовала его Ева, — всегда себе на уме. Он ведь врач по профессии,и мне иногда кажется, что он еще и психолог, умеет разрядить обстановку, ловкоувильнуть от ответа.

— А его жена?

— Комплексующая стерва. Толстуха, старающаяся влезть водежду на два размера меньше. Кожа у нее очень светлая, поэтому Алла сжигаетсебя на пляже, чтобы получить такой же загар, как у нас с Ниной. И оченьзавистливая, всегда было заметно, как она глазела на нас с Ниной, особенно наее украшения. Каждое новое кольцо Нины вызывало у Аллы приступ мигрени.

— Приятная характеристика, — пробормоталДронго. — Интересно, а что вы скажете о семье Калимуллиных?

— Вадим под каблуком у жены. А она ненормальная.Третирует мужа на глазах у всех. Несчастная семья. Они тут с первого дняустраивают скандалы, не могут найти общего языка.

— У вас особое мнение о каждом члене вашейгруппы, — констатировал Дронго. — Интересно, какую характеристику выдали бы самой себе?

— Красивая, молодая, достаточно сообразительная, —не раздумывая, ответила Ева, — иногда слишком доверчива и добра. И вообще,у меня нет недостатков, если это вас интересует. И я не убивала Нину, если выэто хотите узнать.

— Что вы делали в Валенсии сегодня утром?

— Была вместе с вами на экскурсии, — быстроотреагировала она.

— Это я помню. А дальше?

— Мы с Тиграном пошли снимать достопримечательности.Вошли в галерею, сделали там несколько кадров. Потом он вышел с другой стороныи исчез. А я осталась его ждать. Тигран все не шел и не шел, и я пошла егоискать. Наконец мы встретились и вместе вернулись в отель, где узнали о смертиНины.

— Теперь расскажите подробнее. Сколько времени вы ждалиТиграна на том месте, где он вас оставил? Минуту, две?

— Нет, — ответила после недолгого размышленияЕва, — минут семь или восемь. Я его долго ждала.

Миллер взглянул на Дронго. Оба помнили: Тигран сказал, чтоотсутствовал лишь несколько минут.

— Семь или восемь минут, — повторил Дронго. —И вы его не дождались?

— Нет. Я пошла его искать, но не нашла. Тогда вернуласьна прежнее место.

— Одну минуту. Вы вышли из галереи и вернулись обратно?

— Да, я вернулась обратно. Но его нигде не было. Я ещенемного постояла и опять вышла на улицу. Там рядом небольшое кафе, я села застолик, чтобы его подождать, и заказала себе чашечку кофе. У меня даже осталсячек. Я его бросила в сумочку.

— И долго вы сидели в кафе?

— Еще минут пятнадцать. Потом подошел Тигран. Он сказал, чтоповсюду меня искал. Мы даже немного поспорили. Потом вместе пошли к автобусу.

«У него было время, — подумал Дронго, — у негобыло как раз минут тридцать или сорок, чтобы съездить в отель и нанести тотсамый роковой удар. Тигран нас обманывал, когда говорил, что нашел Еву черезнесколько минут».

— У меня есть еще один вопрос, — подал голосМиллер. — Вчера, когда вы голосовали по вашему трибуналу, вы поставили напервое место господина Базурова. Правильно?

— Да, — кивнула Ева, — так и было.

— А последним вашего друга господина Геворкяна?

— Правильно, — улыбнулась она.

— И вы все время спокойно сидели в кафе?