– Бог ему судья, Игорь Васильевич! Пусть старичок тешится, ему и жить-то, может, осталось всего ничего!

– Конечно! Да Цейману всего шестьдесят!

– Тебе ли мне говорить, господин Василенко, что люди умирают не только от старости и болезней? Так что не будем об этом. Я жду вас ровно через час, в 14.00!

Стародубов выключил телефон, положив его на зеленую, местами потертую материю стола. Поднялся, прошел к стенке. Из бара достал пузатую черную с золотой этикеткой бутылку французского коньяка. Налил темно-коричневой жидкости до половины бокала, взял с тарелки дольку посыпанного сахаром лимона, хотел выпить, но голос, донесшийся от двери, остановил его руку на полпути. Это был молодой женский голос:

– А ты свиненок, Валек! Бросил меня в холодной постели, а сам пьешь! Нет, чтобы даме в постель шампанского подать, все лишь для себя!

Стародубов обернулся к двери, продолжая держать в руках и бокал, и дольку лимона. Увидел девицу в накинутом на узкие плечи прозрачном пеньюаре, который совершенно не скрывал ее наготы. Она капризно скривила свои пухлые губки, которыми так виртуозно умела работать в постели.

– Ну что, котик, смотришь? Разве я не права? Разве так настоящие рыцари поступают? А ты ведь считаешь себя даже не рыцарем, самим королем!

Пришлось Стародубову, который отчего-то терялся иногда в обществе этой, по сути, обычной валютной проститутки, оправдываться:

– Извини, дорогая! Я думал, что после бессонной ночи, ты будешь долго спать! Иначе шампанское уже давно стояло бы возле постели!

Девица, размахивая полами раскрывшегося пеньюара, подпрыгивающими в такт ходьбе полными, упругими грудями, подошла к столу, села на него, заложив ногу на ногу:

– Ладно, кавалер, проехали! Давай лучше выпьем, а то голову словно трамвай переехал!

Стародубов представил, как выглядела бы Лиля, если бы ее голову переехал трамвай. Улыбнулся, поставив свой коньяк в бар, занявшись шампанским. Его любовница ничего, кроме игристых вин, из спиртного не пила. Передал ей полный, шипящий фужер. Выпили. Лиля закурила, пуская дым в сторону любовника.

Стародубов сел в резное рабочее кресло.

Девица, развалившись на столе, спросила:

– И какие у нас на сегодня планы? Завалимся в постель? Или отправимся куда-нибудь?

Валентин Савельевич ответил:

– И в постель завалимся, и отправимся в одно уютное местечко, но... позже, у меня скоро здесь, в этом кабинете, должна состояться очень важная деловая встреча! А вот потом...

Проститутка фыркнула:

– Подумаешь, какой премьер-министр, деловая встреча! Ты ради этого под халат рубашку с галстуком нацепил?

– Лиля! Не следует делать мне замечаний!

– Ладно! Встречайся, с кем хочешь, кстати, эти твои деловые партнеры – не бабы? Ну, ну, шучу! А я забираю шампунь и в ванную. Как закончишь с делами, приходи! Я тебе такой массаж главной нижней конечности сделаю, что обо всем на свете забудешь! Даже об уродине-жене с дебильной дочкой.

Стародубов хотел было возмутиться на оскорбление своей семьи, но проститутка, фыркнув дикой кошкой, держа в руке полную бутылку шампанского, виляя оттопыренной назад попкой, что сводило с ума хозяина особняка, медленно удалилась. Проводив ее взглядом, Стародубов проговорил: «Дура дурой, но хороша! Чертовски хороша! Только ради этого и еще дикой необузданной страсти в постели можно было терпеть от нее все! Даже оскорбления. Ведь если разобраться, все эти оскорбления лишь слова! Умный промолчит, дурак ... а с дурака или с дуры, такой, как Лиля, какой спрос?» Допив спиртное, Стародубов поставил бутылку с бокалом в бар, прошел к платяному шкафу. Снял с себя халат, заменил его пиджаком от дорогого костюма, брюки которого уже были на нем, вместе с не менее дорогими и модными сейчас черными узконосыми лакированными туфлями. Брызнув на пиджак немного «Фенди», мужских духов, запах которых просто обожал, подошел к зарешеченному окну. За стеклом начал накрапывать слабый и теплый дождик. Валентин Савельевич взглянул на часы – 13.50. Компаньоны по общему делу вот-вот должны подъехать. Опаздывать на вызов к боссу не принято. Вернее, босс Стародубов приучил подельников не опаздывать! Сделать это было нелегко, но он добился того, чтобы его распоряжения и просьбы исполнялись скрупулезно точно как по содержанию, так и по времени.

Без пяти два Стародубов увидел приближающийся по аллее, окруженной с обеих сторон вековыми деревьями, «БМВ» последней модели. Это была машина Игоря Васильевича Василенко, первого заместителя главы переславской областной администрации. Личная машина. «БМВ» шел без охраны. И это правильно. Нечего посторонним знать, куда в субботний день отправился высокопоставленный чиновник. Валентин Савельевич мог заранее предупредить охрану у въездных ворот, чтобы беспрепятственно пропустили знакомый автомобиль, но не сделал этого. Пусть гости лишний раз почувствуют, КТО на самом деле является их истинным хозяином. В большей степени это касалось губернского начальника, а Цейман, являясь казначеем Стародубова и, по сути, его правой рукой, был человеком без особых претензий. Ему бы только девочек послаще и потрудоспособней, остальное уже не столь важно. Да и раньше Карл никогда не претендовал на большее, чем имел! Хотя, надо признать, имел он немало!

Раздался звонок телефона внутренней связи.

Стародубов не спеша прошел к аппарату, снял трубку:

– Да?

– Босс? Это Бурлак! К вам гости!

– Ты их узнал?

– Конечно!

– Почему же не пропускаешь?

– Так на это вашей команды не было! А для меня вы начальник, остальные – никто!

– Правильно! Так держать, Бурлак! А гостей пропусти! Я жду их!

– Понял, босс!

Стародубов положил трубку на рычаг.

Вскоре в кабинет вошли Василенко с Цейманом. Заместитель главы администрации области спросил:

– Валентин Савельевич, тебе доставляет удовольствие унижать меня?

Хозяин усадьбы изобразил показное изумление:

– О чем это ты, Игорь Васильевич?

– Вы же знали, что мы с Цейманом приедем в 14.00, почему же охрану на воротах не предупредили? Заставили ждать! Это, знаете ли, унизительно.

Стародубов повернулся к пожилому еврею:

– Тебя, Карл Густавович, тоже оскорбили действия охраны?

Казначей, усаживаясь в свое кресло, махнул рукой:

– Мне плевать на этот церемониал! Ты здесь хозяин, да и вообще босс! А у начальства всегда полно всевозможных причуд. За свою жизнь я ко всему привык.

Валентин Савельевич повернулся к Василенко, указав на Цеймана:

– Вот, Игорь Васильевич, как надо реагировать на то, что происходит вокруг тебя, и не только здесь. Ты же сразу бросаешься в амбиции, пытаешься заставить меня оправдываться перед тобой, объясняя, почему я не передал вовремя команду своим бойцам! Нехорошо.