– Что за приз?

– Правда. Я отвечу на три любых твоих вопроса.

В голове тут же появились варианты. Зачем Кави стер себе память? Кто помог мне покинуть город? Могу ли я доверять Каспию? Кто оставляет надписи на стенах? Куда пропадают люди? Хотят ли меня убить и кто? В конце концов, зачем отец делился кровью с Кольтом?

– А если выиграешь ты?

Глупо говорить «если». Трикстер не умеет играть честно.

– Я беру свою цену.

– Какую?

– Ну… обычно я забираю у женщин возможность родить потомство или просто первенца, но требовать от тебя такое – самоубийство. Можешь расплатиться глазами, слухом или… – Он причмокнул. – Да, так будет лучше: памятью.

Внутри что-то дрогнуло.

– Мы договоримся, и ты создашь себе новую личность. Уедешь из города, заживешь своей жизнью с чистой совестью. И никакой Мунсайд не будет тебе докучать. – Он глядел мне прямо в глаза с неподдельным интересом, ухмылка застыла на губах.

Я услышала крики с верхнего этажа и без раздумий кинулась наверх. Об этом предложении стоит подумать позже, на чистую голову.

Охранник с кем-то сцепился прямо у входа в лаундж-зону. Суккубы продолжали танцевать, демоны – пить коктейли, только Хейзер бешено визжала, а Каспий все пытался повалить верзилу, вцепившись в его рубашку.

Я набросилась на охранника со спины, и он, растерявшись, выпустил Каспия. Я со всей дури колошматила его по голове одной рукой, а второй закрыла ему глаза, совсем забыв, что в мужском обличье сил у меня немного больше.

– Бежим! – крикнула Хейзер, и я полетела на пол. Каспий тут же поднял меня на ноги и, схватив за руку, повел вон из «Гекаты».

Никого это не удивляло. Человек у входа даже глазом не моргнул. Сердце колотилось как бешеное, я затылком чуяла, что тот тип следует за нами. Улицы были мокрыми после дождя, я поскальзывалась и едва поспевала за ними. Даже Хейзер на каблуках шла быстрее. Только подлетев к машине, мы запрыгнули внутрь и наконец перевели дух.

– Пригнись! – пискнула Хейзер, рукой надавив мне на голову. Краем глаза я увидела, как охранник вышел на дорогу, принюхиваясь. – Надо было тебе именно до оборотня докопаться, – шепнула она Каспию.

– Где ты, черт подери, была?! – разозлился он, обращаясь ко мне. – Ты вообще думала, когда пошла с незнакомцем в подвал? Тебя могли изнасиловать или убить, изнасиловать и убить, в лучшем случае – убить и изнасиловать.

– Он идет, заводи машину, – крикнула я. Хейзер вставила ключ зажигания. Я как будто вернулась в Канаду и снова сбегала от брата. Прошло всего несколько дней, а я уже полностью отвыкла от ощущения погони и панического страха. Сердце стучало где-то в горле, будто я впервые попала в такую ситуацию. – Едем ко мне. Он туда не сунется.

– Нас тогда рассекретят.

– Да не побежит же он за нами! – заорала Хейзер. – Вы в своем уме? Это не полицейский фильм, мы всего лишь поцапались с охранником.

– Криста видела, – шепнул Каспий, затем схватился за волосы и согнулся пополам. – Из-за меня у нее будут проблемы.

– Они же не знают, что ты ее…

– Знают! Знают! Черт! О чем я только думал? Ах да, я знаю! Я думал о том, куда, черт возьми, пропала моя подруга!

Я должна была чувствовать себя виноватой, но мне было так приятно снова ощутить, что кто-то обо мне волнуется. Это эгоистично, но…

– Все равно поехали ко мне. У меня куча комнат и целый погреб вина. Давайте выпьем чего-нибудь человеческого.

– У-у-у, вечеринка в особняке Лавстейнов, – взвыла Хейзер. – Всегда мечтала пробраться к вам, посмотреть, как живут короли.

Каспий выглядел убитым.

– Касп, – я обернулась, – прости меня, пожалуйста. Я правда сглупила.

Он молчал.

– Мне не следовало отходить от тебя. Это опасное место, но ты не представляешь, как помог мне, показав его.

Каспий фыркнул.

– Это хотя бы того стоило? С кем ты связалась?

Я посмотрела на дорогу. В городе было пусто. Кажется, я пробыла в «Гекате» гораздо больше времени, чем мне казалось.

– С Трикстером.

Хейзер аж воздухом подавилась.

– Мистер Трикстер. Вот это да.

– Ребята, мне как-то не по себе.

– Это нормально, ты превращаешься обратно.

– Кажется, я сейчас потеряю сознание…

В глазах потемнело.

– Хейз, съезжай на обочину, Ив плохо.

– Океюшки. – Она пожала плечами и свернула с дороги. Мы были на полпути к особняку. – Сейчас будет больнее.

Я уже ничего не слышала, Каспий вытащил меня из машины и прижал к себе. Меня трясло мелкой дрожью, я не удержалась и зарыдала.

– Скоро все закончится. Все хорошо.

Ничего хорошего. И дело не только в боли. Я запуталась и устала. Я хотела домой, к Кави, встретить его на кухне, чтобы он налил мне теплого молока, добавил две ложки меда и сверху корицы. Хотела, чтобы рассказал старые легенды, пока я не засну, чтобы называл меня «мой человечек», чтобы помог мне разобраться со всем этим дерьмом.

– Еще чуть-чуть.

Но это длилось вечность. Боль. Боль. Боль. И еще раз боль. Я будто падала в бездну. Меня лихорадило и сводило судорогами.

– Сейчас мы отвезем тебя домой, ты заснешь…

А с утра – в школу, затем меня встретит еще какой-нибудь черт и запутает еще больше. Нужно следить за Уорреном, за городом, отдать кровь Кольту, найти пропавших людей, разобраться с Комитетом. Я не хотела. Не хотела. Хотелось просто лежать в постели, зависать с друзьями, обсуждать наряды на выпускной, говорить за спиной у Селены, какая она тварь. Я хотела хоть чего-нибудь нормального.

Все резко померкло. Я увидела лес, почувствовала запах Каспия и исходящее от него тепло. Тело неожиданно пришло в норму. Я ощупала подбородок, посмотрела на руки и тонкие пальцы.

– Из парня в девушку превращаться намного сложнее, – тихо прокомментировала Хейзер. Голос у нее был надтреснутый, полный сочувствия. – Давайте завтра не пойдем на уроки. Не хочу видеть рожу Вестфилда.

Я отошла от Каспия, стараясь даже не смотреть на него. Села на переднее сиденье.

– Можем заехать в круглосуточный супермаркет, купить попкорна и смотреть кино всю ночь.

– У меня нет телевизора. – А вот и мой родной, слабенький голос.

– Ой. Ну и ладно. Значит, будем болтать всю ночь за бокальчиком вина, как старушки на пенсии.

– Чур меня буду звать Матильдой. Мне кажется, это старушечье имя, – сказал Каспий.

– Не-е-е. Это ж нимфетка из «Леона».

– Но это исключение из правил.

Мы медленно ехали к особняку.