– Да. Она клевая, – ответил он как-то отстраненно.

– Даже жалко ее.

– Достойная цена. – Он пожал плечами и повернулся к ней, глядя с мальчишеским озорством. – А ты бы что сделала, если б у тебя был весь Мунсайд?

– Сожгла бы к черту, – фыркнула Хейзер. Каспий усмехнулся.

– Так и не сказала маме, что собираешься уехать после выпускного?

– Чтобы она заперла меня в подвале под каким-нибудь заклятьем?

Каспий откинулся на спинку сиденья и закрыл глаза. Он так не хотел возвращаться домой.

– Как думаешь, после брачной ночи Вестфилд будет вывешивать простыню на балкон?

– Думаю, он сделает пост в Инстаграме.

Чем ближе они подъезжали к высотке, тем хуже становилось настроение Каспия. Ему оставалось надеяться, что Кристы не будет дома хоть какое-то время и он сможет побыть один. Хорошо бы вообще не возвращаться, но она его и так найдет.

Когда он закрыл дверь машины, у Хейзер случайно вырвалось:

– А малышом ты был таким милым.

Каспий криво усмехнулся, помахал на прощание рукой и смотрел, как удаляется желтый «жук».

* * *

Когда Каспий только перешагнул порог квартиры, он понял, что Криста его ждала, долго и неподвижно, явно подготовившись к его приходу. Каспий не хотел ее слушать, но сбежать уже не мог. Добро пожаловать в капкан.

– Ты не наигрался? – спросила она совершенно невинно, но с подвохом.

– Я знаю, что мне надо делать.

– Но не делаешь.

– Не время.

– Ты всего лишь ошибка природы, Каспий, – миролюбиво напомнила она. – Ошибка.

Хотелось спрятаться, забыться, закрыться в своей комнате или, напротив, выбежать на улицу, но он не мог пошевелиться. Он не знал, что последует за этими фразами и чем это закончится.

– Хватит растрачивать себя впустую, вытворять все эти человеческие махинации.

– Она мне не доверяет.

– Я знаю, сколько раз ты ее касался.

– И это ничего не дало.

Она поставила чашку на стол излишне громко.

– Ты не уважаешь предсмертные желания?

Каспий сглотнул, но горло будто сковали.

– Уважаю.

– Что ты тянешь?

– Еще не время.

Она закатила глаза.

– Это не тебе решать.

Криста была чересчур спокойной, видимо, сытой.

– У тебя не было проблем в «Гекате»? – Он хотел отвлечь ее.

В ответ в него полетела чашка, оставив след кипятка на ковре. Он увернулся, но капли попали на лицо и неприятно обожгли.

– Не было. Но у тебя будут. – Она улыбнулась, взяла сумку и вышла из квартиры. Щека горела, словно его ударили.

Ивейн

Он все-таки хороший. Само естество, от этого не избавиться. Что-то было. Я не знаю, зачем он закрылся в доме, слышал ли он то, что я говорила. На что я надеялась? Что он меня вспомнит? Или сразу проникнется ко мне какой-то симпатией? Кави был разбит, изувечен, от него осталась жалкая тень, он полностью себя перекроил, словно монстр Франкенштейна. Только зачем?

– Он тебя и не вспомнит, – произнесла Дин. – Не надейся.

Она не хотела меня как-то задеть, просто сказала то, что и так было очевидно.

– Просто дождись совершеннолетия. Сама знаю, какая эта фраза заезженная и как она тебя задолбала…

– Ты его дилер? – Я находилась в какой-то прострации, периодически выныривая в реальность. Даже не понимала, что чувствовала: что-то неясное, но тяжелое.

– Э-э-э, ну да.

– И ты за ним следишь?

– Я слежу, чтобы он не сторчался.

– Как-то не особо ты справляешься.

– Эй! Все могло быть хуже. Поверь, без допинга он совсем свихнулся бы. А так сидит в своем панцире, и ничего.

«Ничего». Можно поспорить.

– Откуда у него деньги на наркотики?

– Пособие по безработице.

– Где он работал до этого?

– Тебе никто не рассказывал?

– А кто мне рассказал бы? Асмодей, Вольфганг?

При упоминании брата Дин на меня взглянула с каким-то то ли испугом, то ли недоумением.

– Когда Кави сделал это, за ним приглядывал Асмодей. Личность Кави была стабильной, хоть и абсолютно заурядной. Асмодей пристроил его в городской библиотеке архиватором, но потом Кави сам ушел и устроился в какую-то человеческую фирму. Асмодея это задело, и он перестал за ним следить.

– Какая-то глупость.

– Дальше хуже. Общение с людьми не пошло Кави на пользу, и в какой-то день у него просто снесло башку. Видимо, проснулась демоническая часть. Он швырял компьютеры, переворачивал мебель, ударил начальника. Жесть просто.

Я не могла понять, что так могло разозлить человеческую личность Кави.

– Это стало катализатором для отторжения новой личности. Она стала просто ломаться. Провалы в памяти, психические проблемы. Асмодей взял все расходы на себя…

– И нанял Трикстера?

– Нет, Трикстер нашел его сам.

– И никто не подумал, что не стоит отдавать Кави в его лапы?

– Поверь, тогда у нас были проблемы поважнее.

Мы уже проехали по набережной, где стоял парк аттракционов. Краска сошла, появилась ржавчина, а вместо музыки – железный скрежет. Да и вся наша поездка напомнила мне, во что превратился Мунсайд. У нас не было ни притока туристов, ни государственного обеспечения, ни внешних торговых отношений. Мунсайд держался на магии, а когда та стала истощаться, пришлось прибегнуть к другой силе – финансам. И здесь мы оказались слабы. Мунсайд под железным занавесом, и он нужен для выживания нечисти, но губителен для людей.

– Сегодня день икс. – Дин постукивала пальцами по рулю. – Сегодня мы узнаем, смогут ли оборотни вернуться в лес.

Я совсем забыла, что сегодня полнолуние. Вестфилд устраивал вечеринку, позвал туда половину школы, и нас заодно. Точнее, приглашения нам выбил Томас: мол, для участников миссии «Спасите Уоррена», которая пока что проходила успешно. Уоррена я в особняк не пустила, встретились у Зу, он пытался помочь мне с физикой и даже не был особенно болтлив. Сбежал довольно быстро, было видно, что его волновало что-то другое. Я успела написать сообщение в чат, и по дороге его перехватил Томас.

– Тиам хочет, чтобы ты наблюдала за лесом вместе с ним.

– Да ну? С эльфийского древа?

– Ага. Я сама не поверила. Переспросила пару раз, но он сказал, что уверен.

– Вау, – только и ответила я. Эльф, который пустил человека на свою территорию? Это просто невероятно. Лавстейнов не было на эльфийском древе со времен Корнелиуса. А это почти сотня лет.