– Лучше в психушку, – пошутил Андрей и увидел глаза жены.

– Лучше туда, там спокойнее, – согласилась Ольга и оглядела свой растянувшийся халат с вылезшими нитками. – И больше на одежде не буду экономить, я тебя предупредила…

Тяжелый разговор перебил телефонный звонок.

– Алло, Дмитрич, я дозвонился до Усмана, он на проводе.

Андрей включил конференц-связь на своем телефоне.

– Крокодила? Елене Николаевне? Смешно. – Голос Усмана с густым акцентом был грустным. – Я помогу, есть знакомые, экзотику возят.

– А мне все-таки жалко… – перебил Усмана Капустин.

– Кого? – удивился Андрей.

– Елену. – Капустин вздохнул в трубке. – Сидела вчера в автобусе такая одинокая, никому не нужная…

– Зато миллионерша, – зло напомнил Андрей.

Ольга посыпала сыром яичницу.

– Мне, как женщине, ее тоже жалко.

– Крокодил ей нужен для встряски! – завопил Капустин. – Иначе она совсем закостенеет и станет бессовестной олигархой!

– Договорились, достану крокодила. – На линии Усмана заговорил женский голос на его языке. – Пока, рэбята, кушать буду.

Положив телефонную трубку, Андрей сел к столу. Ольга устроилась рядом.

– Из-за Усмана Зою вспомнила. Как наш директор мог променять ее на Катьку? Приспичило, что ли?

– В смысле? – Андрей взял второй кусок хлеба.

– В смысле, что вы, мужики, как у вас хвост прижмет, так готовы на любую бабу наскочить.

– Мне кажется, что Самуэльевич просто устал от умной Зои и решил отдохнуть с Катькой, она же элементарная, как авансовый отчет. От таких, как Зоя, Лида или Елена, можно очень устать.

– Знаешь что, Андрюша? – Ольга достала две чашки из мойки и положила в них пакетики чая. – Мне второй день непонятно, чего ты к Елене привязался? Не можешь забыть ваш роман восьмилетней давности?

– Я? – Андрей даже брызнул бордовыми брызгами борща. – Я напрочь забыл, Оля. У нас двое детей, семья. Ты для меня лучше всех.

Неловко повернувшись, Ольга зацепилась за край стола халатом, и длинная нитка стала распускаться. Оборвав ее, Ольга зло выкинула нитку в мусорное ведро.

– Я для тебя удобнее.

Андрей вытер салфеткой рот.

– Кстати, нас отец на даче ждет.

– И кто поведет?

Молча встав, Андрей подошел к холодильнику, открыл дверцу, достал пиво «Хольстен» и, демонстративно свернув крышку, не отрываясь, выпил бутылку.

– Я не могу.

– Отлично. – Ольга подняла трубку. – Звоню нашим на дачу, чтобы встретили такси. И не спорь! У меня выходной. И на даче я ни единой тарелки не вымою, папа твой на пенсии, один раз может ради нашего приезда напрячься.

В фирму «Шанс», где тогда в штате не было юрисконсульта, Андрея привела Лидия. Лидия и сама была не прочь воспользоваться Андреем в личных, так сказать, целях, но он являлся двоюродным братом ее мужа, а скандалов в семье Лидия не любила.

Тогда Андрею было тридцать лет. Харизматичен, легок на подъем, дружелюбный острослов, только что разведенный. Елена и Владимир Самуэльевич приняли его на работу сразу после собеседования.

В институте Андрей женился по страстной любви и был счастлив полгода, пока мама не поставила условие – или я, или та лохушка, которая при походе в магазин кидает обертку от мороженого на асфальт и учит ее жить, настаивая на сдаче одной комнаты в их квартире внаем.

Мама ни за что не соглашалась пустить в дом чужих людей даже за хорошие деньги, поэтому «лохушка» пилила ее каждый день. Девушка устроилась в несколько мелких фирм юристом-консультантом и хорошо зарабатывала, но считала каждую копейку и не могла понять философии свекрови. У них в Феодосии летом сдавался каждый угол. Здесь, в Москве, многие алкоголики и пенсионеры только этим и жили.

Раньше он многих ее привычек не замечал, но вот они поехали в гости, на день рождения однокурсника по юридическому факультету. По пути Андрей купил жене «Сникерс». Она их ела не меньше трех штук в неделю, но не полнела. Обертку от сникерса жена надела на сучок ближайшего куста. Андрей не поверил своим глазам, остановился, снял обертку.

– Зачем ты это сделала?

– А куда ее? У вас тут по полкилометра ни одной мусорки. И вообще дворники за уборку деньги получают.

В этот же вечер Андрей наблюдал, как небрежно жена вытирает руки салфеткой, как во время еды хохочет, задрав голову и широко открыв рот. В ту ночь его страсть несколько уменьшилась.

За неделю он отметил все то, что месяцами замечала мама и говорила ему, но он не обращал внимания. Жена слишком «сладко» говорила с директорами фирм, куда устроилась. «Случайно» все три директора оказались мужчинами. Она выкидывала прокладки «критических дней» в мусорное ведро, не заворачивая их. Ее ногти были самыми длинными, яркими и агрессивными из всех, какие Андрею только доводилось видеть, она даже их не подклеивала, если какой-то ломался. И еще было неприятно, что жена по поводу и без него покрикивала на маму.

Неприятные бытовые мелочи постепенно стали перевешивать достоинства секса.

Страсть улетучилась за две недели. Развод.

Елена оказалась совсем другой. Аккуратная, тактичная, холодная. В койку Андрей уложил ее при первом свидании, но самого свидания он добивался несколько недель, руководительницу невозможно было вытащить с работы. Два раза он подвозил ее до дому и при этом пытался разговаривать на отвлеченные от работы темы, но она засыпала прямо в машине.

Андрей и до, и после развода был, что называется, «ходок», и пассивное сопротивление Елены, которая к тому же была его начальницей и зарабатывала большие деньги, возбуждало его до крайности.

Лена не отличалась особой красотой, фигура и внешность ее были вполне стандартные. Но, как говорят психологи, длительная увлеченность человека человеком только на двадцать процентов держится из-за внешних данных, остальные восемьдесят приходятся на то, какую часть занимает человек в жизни другого человека. А Елена тогда была центром всех интересов Андрея.

Служебные романы тем и хороши, что удобны. Есть о чем поговорить до и после секса, общие интересы и как бы продолженный рабочий день дают фору в карьере.

Не пылая огненной страстью, но уже подумывая о женитьбе, Андрей привел Елену к себе домой, познакомил с мамой. Маме Елена понравилась. И Андрей повез Лену в пансионат на три дня. Елена сопротивлялась до последнего. Говорила о загруженности, о контрактах, о желании поработать в выходные. Владимир Самуэльевич насильно вытолкал ее в отпуск на майские праздники.

Вот там, в пансионате, Елена и увидела Игоря. Тот приехал с веселой компанией, по дури пригласил Лену вечером танцевать, наговорил комплиментов. Елена влюбилась с первой минуты в необычайно красивого и нахального Игоря. И он в нее искренне влюбился. На следующий день он увез ее в свою однокомнатную квартиру и держал там два дня.