Едва я успела это договорить, как он поймал меня, подхватывая за талию. Несколько секунд словно в невесомости – и я рухнула спиной на кровать, еще мгновение – и надо мной навис Максим.

Сердце в испуге забилось как сумасшедшее, а паника лишила дара речи: я могла только безмолвно наблюдать, как Орлов все ниже склоняется надо мной. Единственную попытку сопротивления, он тут же пресек: стоило шевельнуться, как меня придавило к матрасу весом его тела.

– Я буду кричать, – невнятно пробубнила, предпринимая жалкие потуги бороться.

– Кричи, – с дьявольским наслаждением предложил, будто его это только заводило. – Никого не смутят странные звуки из спальни молодоженов, – властно взял меня за подбородок, – особенно, когда они мирятся после шумной ссоры. – Каждое слово оседало на коже уже знакомым мятно-цитрусовым дыханием. – Знаешь, что такое примирительный секс, Лилиана? – его губы растянулись в зловещей улыбке перед тем, как яростно впиться в мои.

Колотила его по спине кулаками, мыча ругательства и оскорбления. Но это нисколько не усмирило моего пылкого мужа, и он с жадностью отвоевывал каждый мой вдох.

– А ты знала, – зашептал Максим, позволяя мне наконец глубоко вдохнуть, – в нашей стране секс по принуждению с мужем не считается изнасилованием? – его руки скользнули под мой джемпер, заставив содрогнуться, и пальцы изучающе прошлись по обнаженному животу.

Перепуганная до полусмерти, я уставилась на него, гадая о том, действительно ли он способен на подобное или это лишь чудовищная попытка снова превратить меня в свою марионетку. Физически мне его не одолеть, поэтому единственным выходом оставался диалог.

– Чего ты добиваешься? – старалась ничем не провоцировать его.

– Забери свои слова обратно, – выдвинул смехотворное, даже детское требование. – Признайся, что сейчас в гостиной ты с упоением отвечала на мой поцелуй.

В одно мгновение рассыпался, как песчаный замок, образ неуравновешенного маньяка, способного на жестокие зверства. Хотелось рассмеяться от того, насколько порой примитивно мыслят мужчины, и каким “ранимым” оказался суровый Орлов. В нем говорил задетый мужчина, которого отвергли. Невольно я принизила его достоинства, унизила как любовника, и теперь он требовал сатисфакции.

– Нет, – бесстрашно бросила ему вызов. Не собиралась петь ему дифирамбы, он их не заслужил. – Я с трудом переношу тебя, – все сильней била по его самолюбию, – стоит только предсставаить тебя…

Остальные слова превратились в неистовый стон, когда он снова заткнул мне рот поцелуем. Я извивалась, спасаясь от пронырливых рук, которые так и норовили пробраться мне под одежду.

Казалось, Максима только распаляла непокорность и он, во что бы то ни стало, желал подчинить меня. А я нагло совру, если скажу, что считала себя жертвой грязных домогательств. Непостижимым образом борьба, возбуждение и удовольствие смешались в сумасшедший коктейль из ярких эмоций. Не заметила, как скоро уже сама тянулась к его губам; как цеплялась за спину, притягивая к себе; как бесстыдно выгибалась.

Неожиданно все прекратилось, возвращая меня на бренную землю. Холод волной прокатился по моему телу, когда Максим приподнялся.

– От себя не убежать, Лилиана, – произнес с победоносной улыбкой. Мне не нечем было оправдываться, и я лишь пристыженно стерпела его насмешку.

На прощанье он невинно чмокнул в щеку, словно намекая, что о большем мне придется попросить. А судя по сияющему виду, он не сомневался, что рано или поздно я опущусь до того, чтобы умолять о ласке.

Я перевернулась на бок и, комкая пальцами покрывало, корила себя за то, что оказалось такой безвольной. Да просто размазня! Приехала мстить, а сама потерпела поражение в первом же незначительном столкновении.

Позорной печатью до сих пор пылали истерзанные губы, которые я нервно покусывала, стремясь стереть любую память о поцелуях Максима. Казалось, я до сих пор чувствовала на них горький привкус цитруса. Скорей всего это мандарины, аромат которых витал по всему дому. Теперь не смогу равнодушно смотреть на них. Идиотская новогодняя традиция.

Бессмысленно обманывать себя и отрицать очевидное: меня влекло к Максиму. И он непременно воспользуется этим. Уверена, он не чурается никаких грязных методов, а нет ничего проще манипулировать влюбленной женщиной. Я не так наивна, чтобы влюбиться в него, и опасалась лишь того, что подобные номера с поцелуями будут повторяться. Спальня у нас одна, и бежать мне некуда. Может, тайком ночевать у Сашки? И кстати, где пропадает этот “брат”?

Только хотела отправиться на его поиски, как одновременно со стуком в дверь раздался голос самого парня.

– Лиля! – тревожно. – Ты здесь?

– Входи, не заперто, – без энтузиазма отозвалась, медленно садясь на кровати.

Он тут же проскользнул внутрь, точно вор оглядываясь по сторонам. А когда убедился, что за ним нет “хвоста”, расслабленно плюхнулся на кровать, заводя руки за голову.

– Меня тут приняли как короля, – поделился радостью. – Смотрю, у тебя тоже тут неплохо, – оценил далеко не дешевую обстановку.

С этим не поспоришь, но сложно наслаждаться комфортом, если ты птица в клетке. Причем запертая в ней с голодным хищником.

– Еще бы мой драгоценный муж жил отдельно, – обреченно вздохнула.

– Как всё прошло? – оживился, приподнимаясь. – Он не приставал с расспросами?

Я устыдилась своей слабости, да и не хотела накручивать Сашку, поэтому смолчала о том, что Максим приставал отнюдь ни с этим.

– Хочу уехать, – лишь жалостливо заскулила, откидываясь на подушки. Зачем я все это терплю? Зачем подыгрываю Орлову? Я ничего ему не должна.

Думаю, Сашка уловил все эти не озвученные вопросы в одной короткой фразе, и, желая утешить, прижал к себе:

– Мышка, придется потерпеть, – обнимал за плечи. – Ты должна выторговать подписанные тобой документы.

– Каким способом? – у меня не было оружия против Максима. И предложить ему в обмен тоже ничего.

– Найдем, – подбадривал меня, – я пообщаюсь с ним немного.

– Решил подружиться с Орловым? – скептически восприняла эту идею. – Не смеши, у вас нет ничего общего, – не представляла как эти диаметрально противоположные люди смогут поладить. Максим не подпустит к себе незнакомца, он закрытый и держит все в себе. Такого не разговоришь за чашкой чая. – Он не дурак, чтобы бездумно выбалтывать тебе свои секреты.

– Есть верное средство, – многозначительно произнес, с задумчивым видом потирая подбородок, – что на раз-два развязывает язык любому.

– И что же это, злой гений? – стало смешно от того, что он возомнил себя виртуозным стратегом.

– Увидишь, – не стал ничего объяснять, предлагая полностью положиться на него в этом деле.

Я мало верила, что от его задумок будет хоть какой-то толк. Вообще не рассчитывала, что мы сможем что-то противопоставить Максиму.