— Что случилось?

Мадди озабоченно уставилась на нее.

— Ничего. Ничего, солнышко.

Как трудно бывает выговаривать слова!

Она вцепилась в ветку.

— Брайони, вам плохо?

Нет! Это недопустимо! Она испугала ребенка. И себя тоже!

Это смешно, мысленно убеждала себя Брайони. Лазила же она по таким деревьям с двух лет.

Спускаться легко, Брайони. Надо только попробовать!

Но как спускаться с закрытыми глазами? А если их открыть, то она упадет.

Мадди смотрела на нее и ничего не могла понять. Мадди сидела на ветке, даже не держась. Девочка в полной безопасности, потому что не боится.

У Брайони пересохло во рту.

Надо смотреть вниз, чтобы найти место, куда поставить ногу. О Боже! Остаться бы здесь, на ветке. Вечно. Или позвонить в пожарную часть.

Брайони сдавленно истерически хохотнула, и крепко ухватилась обеими руками за ветку, на которой сидела, за свою драгоценную жизнь.

— Мадди, я понимаю, это и вправду глупо, — с трудом проговорила она. — Но у меня такое странное чувство, будто голова кружится, как веретено. У тебя тоже?

— Нет, — спокойно ответила Мадди, покачивая ногами над пропастью. — Я чувствую себя замечательно. Я никогда в жизни не была так высоко. Будто бы стала птицей. Вы тоже чувствуете себя птицей?

— Нет. — Брайони крепче обхватила ветку. — Птицей не чувствую. Мадди, ты не знаешь, у кого здесь есть пожарная машина?

— Нет.

— Я так и думала.

Больше ничего сделать нельзя. С душевным стоном Брайони бросила на ветер свое достоинство и смотрела, как оно падает. Теперь она вцепилась в ветку и руками, и ногами.

— Мадди, нужно найти твоего папу, — прошептала она. — По-моему, я нуждаюсь в помощи. И быстро!

Прошло всего две минуты, и маленькая фигурка Мадди уже мелькнула на земле. Почему же Брайони не в силах спуститься следом?

Абсолютно нелепое положение! Но стоило ей открыть глаза, как чувство тошноты возвращалось и грозило раздавить ее. Она даже не могла проследить, как Мадди помчалась к дому.

— Папа, Брайони застряла! Иди быстрее. Она говорит, что ей нужна пожарная машина!.. — вопила девочка во всю силу легких.

Мадди кричала так громко, что ее голос был слышен и за рекой. Но именно это дало мгновенный результат. Приоткрыв один глаз на долю сантиметра, Брайони увидела, как через черный ход выскочил Джек. Он мчался так, будто его звали на пожар в буше. Дайана спешила за ним. Оба выглядели озабоченными.

— Где огонь? Мадди, где Брайони? — доносился снизу голос Джека. Требовательный, настойчивый. И такой надежный, успокаивающий. Если нет пожарной машины, то все сделает Джек. Дайана лишь зритель. Брайони могла бы обойтись и без нее.

— Черт возьми!

Когда Джек увидел ее на верхушке дерева, он невольно выругался.

Должно быть, Мадди показала туда, где страдала Брайони. Только небеса знают, как она сейчас выглядит. Брайони лежала на ветке, обвив ее руками и ногами, словно виноградная лоза.

— Ради Бога, почему?..

Теперь в голосе Джека звучало только бесконечное изумление.

— Брайони учила меня влезать на дерево, — дрожащим голосом объясняла Мадди. — Я уже была наверху, и там так красиво! Брайони сказала, что на дереве я смогу поговорить с бабушкой. Но потом она стала очень странной, начала обнимать ветку и просить пожарную машину.

Детский голос пронзительно звенел в еще теплом вечернем воздухе.

Унижение заполнило Брайони до самых пяток. Но она ничего не могла сделать. Только ждать и цепляться за гладкий ствол.

— Святые небеса… — Это уже Дайана. — Почему она не спускается вниз?

И Брайони в этот момент попросила Бога, если уж она упадет, то пусть прямо на Дайану.

— Она не может, — сердито бросила Мадди. Критика в адрес ее замечательной Брайони не разрешалась. — Она странно себя чувствует.

— Она действительно странная, — сказала Дайана.

Мадди с удвоенной яростью кинулась на защиту своей подруги.

— Она и должна быть странной! Глупой. Мы с ней два близнеца. Мы двойняшки. Брайони говорит, что иногда разумно быть глупой. Я снова полезу туда.

Мадди вспрыгнула на нижнюю ветку, но Джек тотчас снял ее.

— Нет, Мадди, девочка моя. Ты подожди здесь. Дай я займусь этим. — Он задрал голову. — Брайони, держитесь! Я уже лезу.

Джек добрался до нее через две минуты. А она даже не видела, как он появился. В тот момент, когда он осторожно тронул ее за плечо, она чувствовала такую тошноту, какую не испытывала никогда в жизни.

— Брайони?

— Нет… — прошептала она. В животе все закрутилось, и она еще крепче сжала веки. — Только не говорите, чтобы я спускалась. Я понимаю — надо. Но не могу. Это и вправду глупость. Я залезала на миллион деревьев.

Слезы слабости выкатились из-под закрытых век. Она не могла их вытереть, потому что изо всех сил держалась за ветку. Это сделал Джек. Он наклонился над ней и вытер ей лицо платком. Потом взял за плечи, нежно растирая шею.

— Послушайте, Брайони, вы никак не можете упасть. — Голос бесконечно нежный, бесконечно успокаивающий. — Дерево безопасное. Я залезал на него в двухлетнем возрасте. У этой ветки широкий и прочный ствол, и там, внизу, еще одна, такая же широкая и прочная.

Джек не говорил ей ничего нового. Но страх немного отпустил ее.

— Не открывайте глаза, — приказал он. — Пока еще нет. Я хочу, чтобы вы сели. Я хочу, чтобы вы отпустили ветку и позволили мне держать вас. И потом мне надо, чтобы вы смотрели на небо. Уже появились вечерние звезды. Вы увидите их, если посмотрите наверх.

Он обхватил руками ее спину. Испытание смелости. Испытание доверия. Через такое она еще никогда не проходила.

Каким-то образом сила державших ее рук и нежность голоса подействовали. Она перестала сжиматься от безумного страха. Расслабила мертвую хватку и прислонилась к Джеку. Ноги еще цеплялись за ветку, но она уже сидела, а Джек был сзади, его руки крепко держали ее.

Одна рука показала вверх. И прежде чем она снова впала в панику, он заговорил. Слова звучали резко, как команда:

— Смотреть на звезду! Брайони, взгляните.

Она посмотрела. Свет звезды мерцал среди веток, купавшихся в нежном сиянии мягких золотистых тонов заката.

— Здесь нечего бояться. Это самое красивое место на земле, и я с вами. Вы не упадете. Ни в коем случае. Через минуту мы вместе начнем спускаться. Но сначала вы должны перестать дрожать. Так что смотрите на звезды и позвольте мне держать вас. Медленно, глубоко дышите. Медленней, глубже.