«Ну наконец-то, давно бы так!» Лола заторопилась, заговорила быстро и доверительно, в надежде не потерять контакта:

– Я и сама сначала так подумала! Но потом… что-то меня в нём насторожило. Не понравились и остановка эта, и щиток с угасшими лампочками…

– То есть вы утверждаете, что Уго отключил связь специально?

– Утверждать не могу, но очень похоже на то.

– И труп его тоже вы обнаружили. – Начальник выступил из угла. – И сфотографировали, конечно, место преступления. Про мэра, думаю, тоже не забыли. Надеюсь, хоть не выдали в эфир фотографии?

– Частично…

– Что значит «частично»?! – Видно было, что Капелини закипает.

– Я больше словами рассказала… А фотографий было мало, без лиц, естественно… Мы же понимаем…

– Да что вы понимаете!! – Начальник еле сдерживался. – Всё, заканчивайте без меня! С вами я потом разберусь. – Он вышел.

Лола приготовилась к звуку хлопнувшей двери, но его не последовало: она закрылась тихим щелчком. Ей показалось, что Симоне вздохнул с облегчением.

– А Уго не говорил вам, что собирается остаться в отеле?

– Нет. Как я поняла, это была последняя его поездка. Конечная точка внизу – в Ассерджи, так что, по логике, он должен был спуститься обратно. Потом я заметила его в гостинице. Наверное, Новый год решил со всеми отметить? – После ухода Капелини Лола решилась влезть с вопросом.

– Да, остался. Сальваторе даже номер выделил. Его знает кто-то из обслуги: он работал на фуникулёре до землетрясения, потом уволился. – Симоне выглядел усталым, твёрдости в голосе поубавилось.

– Как «уволился»?! Разве он не работал на канатной дороге?

– Устроился обратно чуть ли не в день вашей поездки. То ли чернорабочим на станцию, то ли сопровождающим на фуникулёр – это мы ещё проверяем. После землетрясения у них чёрт-те что в префектуре творится – не поймёшь, кто чем занимается и за что отвечает.

«Вот так, и никакой мистики! Просто человек остался на праздник, а я так напряглась, когда его увидела… Но его же убили, в конце концов! Значит, не всё так гладко. Да и Новый год он здесь встречать не собирался… Почему поменял решение? Кто об этом знал?»

– А теперь расскажите, при каких обстоятельствах вы обнаружили труп Уго.

Лоле не очень хотелось вспоминать эту сцену: перед глазами встало покрасневшее, искажённое гримасой лицо, открытый рот с неровными зубами… Она заспешила выговориться, чтобы поскорее прогнать неприятные воспоминания.

– Ну что же. – Симоне придвинул к себе компьютер, как будто на экране были заготовлены вопросы, – давайте перейдём к убийству мэра. Вы были знакомы с Миндадори до Нового года?

– Нет, видела только по телевизору. После землетрясения в Аквиле его часто показывали.

Допрос стал больше напоминать беседу, и Лола втайне уже решила, что, возможно, всё-таки получится раздобыть какие-то сведения… но в номер вошёл полицейский из последней группы. Встав в угол, как Капелини, он уставился на Лолу. «Вот чёрт, принесла же его нелёгкая! Только всё устаканилось, пошёл контакт с дознавателем…» Разглядывать новичка было неудобно, но в памяти остались маленькие неприятные усики на бледном лице. Симоне монотонно задавал вопросы, Лола делано-равнодушно отвечала, усатый полицейский не подавал признаков жизни. Нет, мэра она видела только в обществе гостей, ничего нового рассказать не могла.

– Хотите что-то добавить? – Симоне посмотрел на часы: за окнами начинало темнеть.

– Да.

Полицейский с усами зашевелился в своём углу.

– Мы вас слушаем.

Она начала с поездки на ратраке и светящихся окон часовни. Не забыла доложить и о походе с инженером Бьянки по подземному коридору к церкви, которая оказалась закрытой; вспомнила о сторожившей её у номера горничной и непонятных звуках, доносившихся снизу. И наконец о церковной двери, которая, когда они обнаружили труп Уго, оказалась нараспашку.

– Очень любопытно! Получается, что вы начали расследование ещё до произошедших убийств, – заговорил усатый. – Полезли в коридор проверять, откуда в церкви свет, следили за горничной, спустились разведать, что за шум раздаётся в подвале, и наткнулись на труп. И тут же, как в сказке, открытая дверь! Интересно…

Лола возмутилась, а фраза «следили за горничной» вызвала у неё бурю негодования.

– На каком основании вы сделали такие выводы? Вы в своём уме?! – Она не стеснялась в выражениях. – Я надеюсь, вы помните, в какой программе я работаю? – Обычно Лола не касалась этого аргумента, но тут её понесло: – Мне многое казалось здесь подозрительным! Не забывайте, что у меня тоже есть опыт, пусть и в журналистских расследованиях! Как видите, я не ошиблась: здесь действительно произошло преступление!

– Успокойтесь, вас никто не обвиняет… пока. – Усатый выдвинулся из угла, и Лола заметила, что он выше Симоне по званию.

Услышав, что её не обвиняют «пока», Лола взвилась не на шутку.

– Да вы что?! Я понимаю, здесь убиты два человека, но это не даёт вам права подозревать всех без разбора! Обычно мы работаем в связке с полицией, и очень часто случается, что наши материалы помогают в расследовании. Полиция сама по возможности держит нас в курсе. С вами, я чувствую, нам придётся работать раздельно! Напоследок хочу напомнить, – отчеканила она, – что обязанностью официальных структур, и полиции в том числе, является объективное информирование средств массовой информации о том, как продвигается расследование и что сделано для поимки преступников на деньги налогоплательщиков!

Выдав последнюю фразу, Лола увидела, как зашевелились усы на бледном лице полицейского. Симоне, как в нервном тике, уже десятый раз нажимал одну и ту же клавишу клавиатуры. «Скорее всего, Стефано был прав, теперь меня точно запрут в номере. Упоминание о деньгах налогоплательщиков было лишним, его не сможет выдержать ни один представитель власти…»

– Когда преступников найдём, тогда и устроим вам… пресс-конференцию! Работать здесь вы не будете, это я вам обещаю! – прорычал усатый.

– Запретить нам выйти в эфир из отеля, который является частной собственностью, вы не имеете никакого права! Материала для репортажей у нас навалом!

– В этом я как раз и не сомневаюсь. – Пыл усатого почему-то потух, а Симоне тихо выдохнул.

Вернувшись в зал, Лола подсела к Джеме. На допрос тут же вызвали Стефано. Теперь со свидетелями работали уже два следователя, и Лола поняла, что основную часть гостей опросили.

– Ну как? – Джема была само любопытство.

– Тяжело нам придётся с этой командой полицейских! Радикальный настрой против журналистов.

– А вообще как прошло? Удалось узнать что-нибудь?

Лола всё ещё переваривала состоявшуюся беседу.

– Про мэра ничего, а вот про Уго… – Она на минуту замолкла, раздумывая. – Он здесь работал раньше на канатной дороге, а сейчас буквально на днях устроился обратно. Мне покоя не даёт, что, как сказал следователь, вероятно, день моего приезда был его первым рабочим днём.