Зеркало на противоположной стене кабинета было повешено таким образом, чтобы можно было наблюдать за приемной через раскрытую дверь прямо из-за стола, и теперь он сидел, не сводя с него взгляда. Зоя не одобряла того, как висит зеркало, мотивируя это тем, что отраженный образ приемной нарушает ровную циркуляцию позитивной энергии в кабинете. Кроме того, ей решительно не нравились кресла для посетителей – по ее мнению, они были избыточно массивны и давили на психику. Сам Итан был уверен, что с энергетическими потоками все в порядке, а клиентам и полагается давить на психику, и кресла отлично справляются с этой ролью.

В зеркале появилась Зоя. Ее темные, с рыжеватым отливом, волосы были уложены в свободный узел на затылке. Уходя на работу, он оставил ее еще в халате, а теперь на ней был бирюзовый пуловер с рукавами чуть ниже локтя и юбка в тон ему. Воздушная ткань изысканно вилась вокруг лодыжек, словно лаская их, и Итан вдруг позавидовал ей. Зоя выглядела просто потрясающе – впрочем, как и в любом другом наряде, а еще лучше – когда сбрасывала любой наряд. Одна мысль об этом заставила нетерпеливо привстать навстречу.

Воспоминания о прошлой ночи были еще живы в памяти, а он уже снова был одержим жаждой. Да, да, он жаждал этих моментов безудержной страсти, и чем дальше, тем больше, как жаждут очередной дозы наркотика, зная, что он принесет благословенное, пусть и временное, забвение. Лишь когда они исступленно прижимались друг к другу на влажных, скомканных простынях, он был способен не тревожиться о будущем, умел притвориться перед самим собой, что вообще не имеет прошлого.

– Итан! Ты где?

– Там, где мне и положено быть.

– Готов отправиться на обед? – спросила Зоя, даже не переступив порога.

Она улыбалась, но в глазах таились тревожные тени, и в первый момент Итан расстроился из-за того, что проклятый кошмар, разбудивший Зою среди ночи, не выпустил ее из цепких объятий даже днем. Но потом, почти без перехода, он разъярился, и стоило большого усилия это скрыть. Черт возьми, он отдал бы все за шанс изменить прошлое – избавить Зою от кошмара пребывания в Кендл-Лейк-Мэнор. Но прошлого не изменишь. Что было, то было, и Итан знал это лучше многих. Он попробовал отшутиться:

– Поесть я готов всегда.

Он вышел из-за стола, привлек к себе Зою и поцеловал долгим поцелуем, в надежде, что это прогонит призраки прошлого. Он отстранился, только ощутив, как она расслабляется, как льнет к нему всем телом.

– Где хочешь меня насытить, выбирай сама.

– Я думаю, в «Монтойе».

– А я думаю, здесь и сейчас. – Итан провел подушечкой большого пальца по ее щеке, наслаждаясь гладкостью кожи. – Прямо на этом столе…

– Ну, нет! – отрезала Зоя, отступая. – Даже думать забудь! Сегодня нам предстоит, наконец, прийти к решению насчет цвета стен спальни. Извини, но дальше тянуть с этим я не намерена.

– Как можно думать о цвете стен, когда предлагают порцию знойного, потного секса на канцелярском столе?!

– Я профессиональный дизайнер. Делу – время, потехе – час!

– А мне больше и не надо…

– Все, выходим!

После обеда в «Монтойе» они уселись в машину и направились к каньону Наигвиндс. Дорога до старого особняка не заняла много времени – через полчаса машина уже тормозила перед дверью. Зоя подобралась на сиденье и адресовала Итану то, что он мысленно назвал «улыбкой профессионала».

– Знаешь, нам совсем не обязательно все время препираться. Попробуй довериться чутью дизайнера.

– Дорогая моя, я готов доверить тебе все свои потроха!

– Но не банку с краской.

– Краска горюча, а значит, опасна.

Розовая, как фламинго, дверь особняка стояла нараспашку, на подъездной площадке был припаркован белый фургон с крупной надписью по боку: «Малярные работы Халла, Эрнест Халл компани». Зоя повернулась в ту сторону, и лицо ее просветлело.

– Маляр! Ну, наконец-то! А Тричер говорил, что на этой неделе никак не сумеет выделить человека для работы над кухней. Наверное, передумал. Идем скорее, надо посмотреть, как движется дело! Хочу убедиться, что этот маляр правильно все понял и не напортачит с бордюром на северной стене.

Не успел Итан выключить мотор, как она уже выпорхнула из машины, взлетела по ступеням и исчезла в зияющем проеме двери.

Неутомимый дизайнер в действии, с усмешкой подумал Итан, сунул в карман ключи от машины и последовал за женой в менее энергичном темпе. Спешить как-то не хотелось. Появление маляра означало, что придется принимать какие-то решения – решения, которые ему ну никак не хотелось принимать.

Вот черт! Реконструкция Найтвиндса стала для него ключевой точкой жизни в этом браке: пока никаких решений не принято, можно делать вид, что и перемен не наступит, что все замрет на теперешнем приятном уровне, а будущее так и останется где-то там, за горизонтом.

Проходя мимо фургона, Итан невольно бросил взгляд сквозь боковое стекло. На приборной панели красовалась банка с каким-то средством для подкачки мышц и вообще для радикальной перемены внешнего вида к лучшему. Она была откупорена, и пять таких же виднелись в упаковке на полу, у рычага переключения скоростей. На заднем сиденье валялся бумажный пакет с рекламой магазина для качков.

Ага, – подумал Итан. Уважения достоин маляр, который так много внимания уделяет своему здоровью и внешнему виду. А ему самому должно быть стыдно за то, что до последней крошки подобрал здоровенную, как поднос, фирменную энчиладу «Монтойи».

Вглядевшись в надпись на фургоне, Итан отметил, что она накладная – из тех, где буквы можно легко отлепить в любой момент. Например, перенести на другую машину, если в этом есть нужда.

Он прошел через портал из розовых колонн, обрамлявших дверь. Интерьер Найтвиндса в последнее время уже не выглядел таким сокрушительно розовым, поскольку розовый мрамор пола и розовые ковры с огромными густо-розовыми орхидеями, не говоря уже о розовой с золотом мебели, скрылись под мешковиной. К несчастью, не представлялось возможным прикрыть громадные пространства розовых стен и потолков, так что они продолжали свое черное дело по подрыву его интеллекта.

У шкафа для верхней одежды Зоя терзала злополучного маляра. Лицо ее было теперь мрачным, как туча.

Бедняга выглядел так, словно находился на грани полного отчаяния. Он был в комбинезоне незапятнанной белизны, из-под кепочки, тоже белоснежной и с иголочки новой, виднелись по-армейски стриженные светлые волосы. А протеин-то работает, первым делом подумалось Итану, поскольку маляр был высоченный, за два метра, и такой могучий, словно большую часть дня проводил в залах бодибилдинга.

Зоя, однако, не замечала, как он горой вздымается над ней. Она упоенно распекала его.

– То есть, как это вы только заехали забросить инструмент?! – вопрошала она, недвусмысленно закрывая ему путь к отступлению. – Тричер не мог прислать вас за этим! Он мог прислать или не прислать человека для покраски кухни, и раз вы здесь, то за этим и посланы!