– Ладно, я, пожалуй, пойду, – сказала подруга, – ты ведь так занята. Ивану от меня привет. Зайду на днях.

Незнакомец не проводил её взглядом, как, вероятно, она надеялась, иначе чего бы это ей так усиленно вертеть бедрами, а продолжал смотреть на меня.

– Это ваша подруга?

Но спросил как-то отстраненно, между прочим, потому что иначе продолжать разговор нам было не о чем.

– Моя, – кратко ответила я, мысленно покачав головой, – коллега.

– Надо же, мы с вами видимся во второй раз…

– Ну, тогда было столь темно, что употреблять слово – виделись, не очень подходящее, – пошутила я, потому что начала чувствовать себя неудобно под его внимательным изучающим взглядом.

– Я хотел сказать, что встреть вас на улице, никогда бы не узнал, но на кафедре зарубежной литературы, к счастью, оказалась только одна Юлиана. Возьмите, пожалуйста, цветы вместе с моей огромной благодарностью.

– Спасибо.

Букет я взяла. А почему не взять, разве в самом деле я его не заработала?

– Наверное, если я приглашу вас поужинать со мной, вы откажетесь?

– Откажусь…

– Тогда… тогда что ж… Город у нас не слишком большой. Думаю, мы ещё встретимся.

– А зачем?

– Мне было бы приятно снова вас увидеть. Сегодня вы кажетесь мне ещё красивей, чем в первый раз.

– Странно, я думала, смущаю вас тем, что стала свидетелем сцены, в которой, мягко говоря, вы не выглядели победителем.

– Меня оправдывает то, что их было трое, а я, к сожалению, и по молодости не был слишком спортивным… Наверное, женщинам куда приятнее наблюдать, как один мужчина легко расшвыривает трех нападавших… Вы хотите меня о чём-то спросить?

Он увидел, как я приоткрыла рот, чтобы спросить, и опять захлопнула: чего лишний раз его смущать? Но если мне предлагают…

– Вопрос, как говорится, на посошок: а за что вас били?

Нет, ну оно мне надо? Недаром говорят, любопытство – не порок, а большое свинство. Так и есть. Почему он должен рассказывать то, о чём, возможно, ему стыдно и вспоминать, и хочется побыстрей забыть? Лучше бы спросила, как его зовут. Так, из вежливости. Он же стоит и как будто чего-то ждёт. Нет, чтобы вручить цветы и идти себе, куда глаза глядят.

Очередной момент, на который я прежде не обращала внимания. Оказывается, мысленно я постоянно шучу, а вслух почти ничего этакого не высказываю…

– За глупость, – между тем ответил он. – Подробности даже рассказывать неинтересно. Больше вы ничего не хотите спросить?

– Как вас звать?

– Владимир Зеленский.

У нас в классе тоже был Зеленский, только Толя. Может, родственник, вяло подумала я. Не иначе от растерянности. Таких фамилий в городе наверняка не один десяток. Пауза затягивалась, и я поспешила её сократить.

– Спасибо, Владимир, за цветы, но мне пора. У меня через пять минут лекция.

– Последний вопрос.

Он протянул руку, будто хотел ухватить меня за платье.

– Поверьте, неприятная сторона того случая заслоняет от вас суть нашей встречи. Неужели вы ничего не чувствуете?

– А я должна?

– Конечно, это же судьба!

До чего же глупо он улыбается! Не понимает, что я уже ощущаю некоторое неудобство от встречи. Подарил цветы, и чеши себе вальсом по холодку!

– Прямо-таки судьба! Неприятная ситуация, которая удачно разрешилась. Скажем ей спасибо и пойдём дальше. Каждый своим путем.

Я пошевелила пальцами в знак прощания – невольно получилось кокетливо – и скрылась за дверью кафедры.

Проходя мимо зеркала, я вроде ненароком взглянула. Пожалуй, я и сама бы себя теперь не узнала. Но с другой стороны, мой новый облик не был так уж безупречен. Эта учительская прическа… Анжелика попыталась приподнять волосы повыше, но все равно теперь они – длинные – шли в разрез с остальным образом. Надо будет всё-таки сделать стрижку, несмотря на «запрет» Илоны.

Забрав тетрадь – лекции для себя я коротко конспектировала – пошла в зал, где уже сидели и шумели мои студенты.

Тетрадку я как обычно взяла на всякий случай, потому что давно знала свои лекции наизусть. За пятнадцать-то лет! Можно и выучить. То есть, я конечно регулярно их обновляла, но всё равно…

Лет пять назад я сильно подвернула ногу. Растянула связки, и временно – временно! – надели туфли без каблуков. Так с той поры и ходила. Без каблуков было куда как удобней. Красота требует жертв, шутят женщины. Но без шуток, – требует. А я решила, что мне красота не очень-то и нужна? Просто я тогда не думала о ней. О красоте.

Кажется, я уже опаздывала. Пришлось поспешить в аудиторию.

Студенты встретили меня гулом. Некоторые даже с мест поднялись в едином порыве: Юлиана Дмитриевна!

Надо сказать, будучи под впечатлением от встречи с Зеленским, я уже подзабыла, что сегодня так резко поменяла свой имидж. Напомнили. Молодежь.

– А что случилось? – невинно поинтересовалась я.

– Вы так изменились!.. Клёво, вам идёт!.. Вы помолодели лет на двадцать!

– Ну, уж и на двадцать. Намекаете, что я совсем старушка?

– Не намекаем. Просто теперь вы молодо выглядите. На пятнадцать лет – точно моложе!

Студенты редко жалуют лекции: слушай, чего надо и не надо, записывай, и частенько стараются отвлечь преподавателя. Но сегодня у них ничего не получится. Так я думала, но внешне не показывала этого, а довольно жмурилась, как кошка от сметаны. Пусть думают, что меня так легко улестить!

Скрывая улыбку, я произнесла.

– Так, мои хорошие, все замечания после лекции. Сегодня у нас – Шарль Бодлер!

Я вышла из университета и невольно прикрыла глаза. Солнце сияло ослепительно, как в пустыне. От непривычной для конца мая жары над асфальтом поднималось колеблющееся марево. Когда из кондиционированной прохлады ступишь в нагретую духовку, разница температур ощущается особенно остро. Наверное, поэтому я не сразу заметила Ивана, который поджидал меня недалеко от входа.

У меня ёкнуло сердце: неужели что-то случилось? Когда это Иван среди бела дня приходил ко мне на работу. Может, налоговая инспекция прикрыла его бизнес?

– С Лёшкой всё в порядке? С Сашей? У тебя неприятности на работе?

– На работе у меня всё хорошо. С детьми всё нормально. Ты же сама говорила, что они уже взрослые и в твоей опеке не нуждаются…

Я вовсе не так говорила, не надо передергивать! Наш старший сын уж точно самостоятельный, а младший… Между прочим, младший тоже не пропадёт. Он сейчас занимается тем, что везде ищет подработку, продолжает копить деньги на поездку в Америку. Кажется, Саша кое-что ему подбрасывает, но об этом оба брата молчат, как партизаны. Если с ними всё в порядке, то остальное вряд ли стоит особого волнения.