class="p1">Он не смотрит на неё. Не смотрит. Вчера весь день глаз не сводил, а сегодня — даже не повернётся к ней. Так вот, что это за чувство, когда так хочешь увидеть этот необходимый тебе взгляд, этот отклик, но на тебя — даже не смотрят.

«Ино, скажи что-нибудь не идиотское». — Говорила она себе.

— Цунаде-сама сказала, что ты отправляешься в Водоворот. — Соврала. Цунаде ей не говорила. Но ничего лучше Ино не придумала, чем поговорить о чём-то нейтральном. О чём-то, что не касалось недавних событий.

— Да. — Задумчиво сказал Наруто. — Я подумал над твоими словами. Я и правда без рода, без племени. У всех есть свои кланы, у тебя, Саске, Хинаты. А я всю жизнь был один. Сейчас я хочу хотя бы понять свои корни.

Ино ахнула. До какой же степени легко наплевать в душу человеку. Из всех коноховцев Наруто хотелось бы обидеть меньше всего. Он меньше всех заслуживал слушать эту грязь. Как хватило у неё наглости так подставить его, отобрать свадьбу, выставить посмешищем и лгуном, а потом ещё и оскорблять. Как он терпел её вчера? Как он мог с ней даже разговаривать, находиться рядом?

— Наруто, пожалуйста, прости, я… — Она это сделает. Она решилась, собралась, что было сил. Ино протянула руку к Наруто, хотела положить ему на спину также, как он положил вчера. Она сделает это из-за вины, жалости, сострадания… Но больше всего она это сделает из-за того, что ей до полусмерти хочется ещё одного касания.

Он её не дослушал, она не успела его коснуться. Наруто встал и пошёл. Вот так просто.

Ино ясно почувствовала себя такой ничтожной, такой мелочной, пакостной дрянью, что не было сил терпеть саму себя. Её тошнило от самой себя, воротило наизнанку. Она лишь сокрушённо смотрела ему вслед, как он уходит, склонив голову и шаркая ботинками по пыльной земле.

Беги за ним. Догони. Останови. Схвати его, обними, прижмись к нему. И извиняйся. Извиняйся пока не сотрёшь язык, пока не погаснут звёзды. Расскажи ему, что нет в твоей жизни больше Саске, что не хочешь его отпускать. Беги. Только не сиди. Он же уходит. Он уйдёт сейчас не отсюда, он уйдёт из твоей жизни. Беги же!

Она боялась до смерти. Слабачка.

За Наруто побежали собаки. Дворняжки, не крупные и не мелкие. Грязные, разноцветные. Штук шесть. Они окружили его, радостно лая, как сумасшедшие виляя хвостами, поджимали ушки. Наруто сел к ним, вдруг он стал таким, каким она его узнала — весёлым, светящимся. Они закидывали на него лапы, старались облобызать, как только возможно, они сталкивали друг друга, борясь за его внимание.

— Ну что за фигня? У тебя опять гнойнички в глазах? — Сказал Наруто, протирая глаза одной из них. Дворняга покорно держала голову. Ино слышала, всё происходило на её глазах. — Ну пошли, будем искать, чем вас покормить. — Сказал он и пошёл куда-то дальше, его новые спутники послушно посеменили за ним, кружась вокруг него и мельтеша, то тут, то там.

Ино, едва не пошатываясь, мелкими, неуверенными шагами поплелась в магазин. «Я несу ему только проблемы и боль».

Магазин был почти пуст. Практически всё скупили для их свадьбы. В тот день здесь работал кто-то из клана. Яманака сделали хорошую выручку на свадьбе. Сейчас здесь было пусто и одиноко. Ино решила заняться генеральной уборкой, покуда все полки пусты. Но главное — забыться. В работе, в деле, в чём-то, что отвлечёт её.

Сегодня девочка не была собой. Если обычно всё она делала бережно, заботливо, тщательно, то сегодня всё валилось из рук. Хотелось забиться в угол и плакать. Но нужно было продолжать. Камень за камнем она снова соберёт себя. Она трудилась, копошилась, старалась отвлечься.

В середине дня пришла Сакура.

— Ино, здравствуй.

— Привет, Сакура.

Девушки обнялись. Сакура боялась сюда приходить, боялась, что может потерять подругу.

— С тобой всё в порядке? Ты плохо выглядишь. — Ино и в самом деле выглядела паршиво. На бледном лице её потухшие глаза не выражали ничего. Сухие губы и безжизненный взгляд.

— Всё в порядке, Сакура.

— Я давно не видела тебя такой. Что случилось?

— Ничего.

— Обманываешь. — Сакуре и хотелось бы разговорить подругу, выслушать все её печали, но на фоне случившегося, она была очень осторожна.

— Ничего не случилось. Просто не выспалась.

— Что ж, ясно. Прости, я не поздравила тебя со свадьбой.

— Да не с чем поздравлять.

— Почему?

— Завтра разводимся.

— Да ты что? Так быстро?

— Да.

— Но почему?

— Ты же знаешь. Мы это сделали назло вам.

— Ох, Ино.

— Так что завтра мы всё исправим. Ну, Наруто исправит. — Ино с горечью подумала, что даже тут она не смогла ничего сделать, ничем помочь.

— Вы уже говорили с Цунаде-сама?

— Да.

— Она, должно быть, вас сильно ругала.

— Не слишком. Да и… не важно. Я вас тоже не поздравила, извини. Поздравляю с надвигающейся свадьбой. — Ино попыталась выдавить из себя улыбку.

— Да, спасибо. Знаешь, я боялась тебе сказать.

— Пустяки, ничего страшного.

— Некрасиво получилось. Ты узнала не от меня лично, а когда я объявляла при всех.

— Говорю же, пустяки.

— Правда?

— Да.

— Ох, я рада.

Ино снова постаралась изобразить вежливую улыбку, но выходило скверно.

— Ино, можно тебя пригласить сегодня?

— К тебе?

— Ага.

— Да я как-то…

— Никого не будет. Ни родителей, ни Саске. Только ты и я. Как в старые времена.

— Что ж…

— Ино, если ты придёшь, я буду очень рада. Приходи, пожалуйста. Мне тебя не хватает.

— Ладно уж. Зайду после работы.

— Вот и хорошо. Я буду тебя ждать.

Когда Наруто пришёл на тренировочную площадку, Рок Ли уже во всю размялся и отрабатывал удары. Наруто поприветствовал и его, и Гай-сенсея. За последний год он много раз тренировался с ними, внимательно слушал наставление Гая и делал всё беспрекословно. После войны Наруто хотел восполнить все пробелы в своём мастерстве, подтянуть все слабые стороны и стать, в конце концов, совершенным шиноби. Майто Гай и Рок Ли были настолько вдохновлены новым последователем их сектантства, что преисполнились донельзя.

— Надолго ли ты к нам сегодня? — Спросил вдохновлённый Майто Гай. Он сидел в инвалидном кресле, но от счастья, кажется, готов был снова встать на ноги.

— Хоть до глубокой ночи. — «Пока не потеряю сознание» — Подумал Наруто. — Мне сегодня совсем нечего делать.

Так и было. Наруто хотел сегодня забыться, но не алкоголем, а чем-то более прошибающим.